Верни мои веснушки - Галина Гордиенко

Горло перехватило от жалости – голодный Васька не ел, он жрал! При этом давился, разбрызгивая драгоценный йогурт во все стороны, захлебывался им, чихал и кашлял. Но не на секунду не прекращал работать маленьким язычком!

Сложенная ковшиком ладонь опустела моментально, Васька жалобно взвыл. Тайка торопливо плеснула йогурта и невольно улыбнулась – котенок припал к ее ладони, будто его всю жизнь так кормили. Именно из ладони!

Он уже не захлебывался. Лакал жадно, но аккуратно. Маленький хвостик дрожал, лапы то и дело подламывались, и Васька смешно оседал на животик. После четвертой добавки Васька наконец смог оторвал испачканную мордашку от Тайкиной ладони. Зеленые глаза уже не горели, Васька смотрел осоловело и чуть виновато. Он громко икнул и покачнулся. Лапки разъехались, котенок упал, вот только подняться на этот раз не спешил. Заснул!

Тайка ухмыльнулась – ну и обжора! Маленький-маленький, а сколько съел? Ничего, теперь ее очередь!

Тайка взяла стаканчик, и ее лицо разочарованно вытянулось – йогурта практически не осталось. Чуть-чуть, на самом дне. Так нечестно! Васька такой крошечный! Вот именно.

Тайка тяжело вздохнула и принялась за свою «долю». Она старалась растянуть удовольствие, но все равно йогурт кончился возмутительно быстро. Пластиковые стенки блестели, так здорово Тайка почистила их пальцем. Она и крышку вылизала. Так же тщательно, как Васька ее ладонь. На этом ужин кончился. Предстояло идти на дело.

Тайка привстала на цыпочки, но окна находились слишком высоко. Пришлось снова лезть на яблоню.

Тайке повезло, баба Маша все еще находилась на кухне. Правда, уже не пила чай, а мыла посуду. Следовало торопиться.

Металлический подоконник загудел под ногами. Тайкино сердце ухнуло в пятки, дыхание перехватило. Тайка замерла, прислушиваясь.

Из кухни по-прежнему доносились звуки бравурного марша, и Тайка перевела дух – кажется, баба Маша ничего не заподозрила.

Тайка подтянулась на руках и благополучно проскользнула в комнату. Ступила босыми ногами на подоконник и… Еле успела спрятаться под стол! Хорошо, баба Маша по старинке накрывала его скатертью, длинной, с кистями, богато украшенной ручной вышивкой.

Тайка дрожала от страха и жалела, что не успела прихватить с тумбочки шкатулку. Ведь рядом стояла! Баба Маша наверняка решила бы, что шкатулку украли, форточка-то открыта.

Тайка осторожно выглянула из-под скатерти и едва не застонала от разочарования – баба Маша держала в руках волшебное зеркало. Ее зеркало! Старуха вертела его в руках и озадаченно морщилась, странное зеркало по-прежнему ничего не отражало.

Баба Маша подошла к шкафу и удовлетворенно хмыкнула: дешевое потускневшее зеркало на двери исправно работало. Старуха заправила седую прядь за ухо, хмуро улыбнулась собственному отражению и раздраженно проворчала:

– За лом-то меньше дадут…

Тайка под столом сжала кулаки: баба Маша безжалостно согнула серебряную пластину, будто пыталась заставить ее подчиниться. Потом выпрямила и снова упрямо уставилась в волшебное зеркало.

Тайка буквально кипела – едва не сломала! А если бы сломала… Она, Тайка, никогда бы не попала домой!

Тайкины пальцы похолодели, и она в гневе прошипела, глядя на бабу Машу:

– Чтоб у тебя… чтоб ты… нос тебе в красный горошек, жадная дура!

И потрясенно ахнула – крупный нос картошкой будто рябью подернулся. Тайка словно в свое зеркальце смотрела. Стоя за спиной противной соседки. К ее удивлению, баба Маша что-то почувствовала. Крякнула и энергично помассировала переносицу.

Тайка прикрыла рот ладошкой, чтобы не расхохотаться в голос. Когда баба Маша убрала руку, Тайка поняла – ее неосторожные слова сработали, как настоящее заклинание. Несчастная старуха теперь походила на клоуна. Если, конечно, встречаются клоуны, окрашивающие свои носы так странно.

Крупный и мелкий горошек как масляной краской нарисовали! При этом не ленились и краску не экономили.

Нос в красный горох! Разве такое бывает?

Пораженная Тайка хотела попросить Весту, чтоб она вернула старухе обычный облик, но не успела. Баба Маша уже не смотрела в зеркало, и Тайкины слова не подействовали, как она ни старалась. Хотя Тайка по-честному – раза три! – шепнула: «Пусть нос станет, как был!» Нулевой эффект.

Зато баба Маша снова вставила волшебное зеркало в рамку. Жаль, в шкатулку его не вернула. Сунула в карман и ушла на кухню.

Пришлось Тайке уносить ноги без своего зеркальца. Хорошо, баба Маша ее не заметила!

Глава 11

МИШКА ГУСЕВ

Тайка пряталась в беседке и понуро смотрела на родные окна, она размышляла. Второй пункт ее генерального плана остался невыполненным, Веста по-прежнему находилась в чужих руках.

И под окном дежурить смысла нет. Баба Маша включила в комнатах свет – пасмурно! – и задернула шторы. Попробуй теперь разбери, где она – в комнате или на кухне.

А если баба Маша заметит, что кто-то заглядывает в окна, сразу форточку закроет, она ужас как воров боится. А сама-то, считай, зеркальце украла!

Тайка обиженно засопела. Она не представляла, что делать дальше. Вот если бы отвлечь чем-то бабу Машу! Чтоб она постояла у двери, с кем-нибудь поболтала, а тем временем… Ну да, она, Тайка, заглянула бы в шкатулку!

Тайкино сердце болезненно сжалось – а если зеркало все еще в кармане платья? Как тогда до него добраться? Баба Маша почти с папу ростом и вон какая толстая, у нее ничего силой не отберешь. Баба Маша любого в морской узел завяжет и скажет, что так и было. С ней и взрослые боятся связываться.

Да нет, не может быть! Вечерами баба Маша всегда надевает голубой стеганый халат, Тайка тысячи раз ее в нем видела. Вряд ли она зеркальце будет из кармана в карман перекладывать. Скорее всего, вернет его обратно в шкатулку.

Тайка раздраженно сдвинула брови: баба Маша все время кричит о порядке, всем в доме надоела. В ее комнате ничего не разбросано, даже газеты строгой стопкой лежат, нигде ни пылинки. Сто процентов – она зеркальце в шкатулку положит. А нет, Тайка тогда в шкаф залезет и карманы платья проверит. Хоть и противно. Зеркальце-то ее! Так что она не воровка, все по-честному.

Васька смешно похрапывал на Тайкиных коленях, и она невольно улыбнулась: малыш здорово поужинал. Объелся так, что животик раздулся. И спал сейчас как убитый. Даже глаз не приоткрыл, когда Тайка взяла его на руки.

Внезапно Тайка заметила маму. Она подходила к подъезду, а в пакете голодная Тайка рассмотрела крупный черный виноград и яблоки. Девочка жалобно всхлипнула, мучительно захотелось домой. Сейчас бы она полжизни отдала, чтоб вернуть свои веснушки, рыжие волосы и карие глаза. И зачем она все это затеяла?

Тайка размазала по лицу злые слезы – какая разница, собственно? Мама с папой ее и такой любили. Теперь Тайка-красавица, но никому не нужна. Даже Ритка там, в подъезде, ни разу на нее толком не посмотрела. Будто и не замечала ее несравненной красоты. Рыжую Тайку выглядывала! Смешно.

Тайка судорожно вздохнула – как же ей отвлечь бабу Машу?!

Тайка сделала последнюю попытку попасть домой. Вместе с папой. А вдруг именно он ее узнает?! Но папа не обратил на Тайку ни малейшего внимания, хотя она старательно путалась под ногами, пока он шел к подъезду. Даже когда Тайка нарочно толкнула его и извинилась, папа никак не отреагировал. Машинально кивнул, а на Тайку и не глянул.

Тайка с горечью подумала: «Получается, для людей не я важна, а мои веснушки и рыжие лохмы. А ведь я… это совсем другое!» Тайка посмотрела на собственную руку и пожала плечами. Потом поднесла запястье ко рту и куснула. Вскрикнула от боли и сморгнула невольные слезы. Все не так. Все неправильно! «Рука – это не я. Или я?»

Тайка стояла у своего подъезда, не в силах уйти. И думала, что придется принять правила чужой игры. Раз внешность так много значит для других, придется пока остаться рыжей. Вернее – стать рыжей! Но вот когда она станет взрослой…

Она просто покрасится. И выведет веснушки. Будет через день менять линзы, чтоб ее никто-никто не узнал. Например, голубые глаза в понедельник, карие во вторник, черные в среду, серые в четверг, зеленые в пятницу… Тайка моргнула, не в состоянии так быстро вспомнить другие подходящие цвета для линз. Не красные же надевать в субботу!

Девочка угрюмо хмыкнула: ну она и дурочка! Того и гляди на всю жизнь цыганкой останется, одна-одинешенька на белом свете, никому не нужная, без мамы, без папы и даже без Ритки с Илькой. Нашла время мечтать!

Дверь подъезда резко распахнулась, Тайка от неожиданности едва не упала с крыльца. Она вскрикнула от радости – Тайфун! Его выпустили на вечернюю прогулку, какое счастье!

Громадный черный пес бросился к ней. Тайка пролепетала, глупо улыбаясь:

– Ты-ы…

Тайфун гулко рыкнул, подтверждая, и нетерпеливо подтолкнул ее к двери.

– Нет-нет, – испуганно воскликнула Тайка. – Мне туда нельзя!