Не все жрецы подчиняются магам (СИ) - Варвара Еналь

  Вот и сейчас с криком: "Тай" Гоу подскочил к огромному жеребцу Наса и, ничуть не испугавшись норовистого коня, схватился за край отцовского сапога. Подхватив мальчишку, Нас устроил его в седле перед собой и знаком велел Замгуру взять в седло Гину.

  -- Ты привез для меня ножик, тай? -- тут же спросил Гоу, называя его сокращенным словом, с которым обращаются к отцам только признанные сыновья.

  Не всем бастардам дается возможность так обращаться к своим отцам, но только тем, кого назвали истинным сыном. Дочери не имеют право говорить отцу "тай", и нянька детей учила этому Гину. Черноглазая девочка, сидя перед Замгуром, вертела головой и с любопытством поглядывала на суровых воинов, не выказывая и тени страха. Она точно так же походила на всех Аум-Трогов, и порою Нас замечал пронзительное сходство с Наргисой. Тот же поворот головы, та же мягка улыбка, вызывающая на щеках ямочки. Только Гина, в отличии от Наргисы, была порывистой и резкой, точно осенний ветер. Сахра потому и называла ее иногда "ветерком".

  "Не будет больше скакать по дому мой ветерок", - подумал Нас и почувствовал, как крепко сжимает рука талию мальчика. Нельзя сейчас пускать такие мысли в голову. Надо просто отключиться, думать о том, что происходит именно теперь, а не о том, что надо сделать потом.

  Он просто заедет во двор дома, снимет ребенка с седла, передаст поводья слуге. Его ждет теплая ванна, хороший ужин и горячий очаг. Он славно потрудился, и дома ему все будут рады. Спляшет для него Сахра, споют новые рабыни, которых он купил всего пару месяцев назад.

  Обряд посвящения Невидимым он совершит после. Еще есть время, еще живут его дети, его кровь, его будущее, его радость. Вот чем приходиться платить Невидимым -- своей кровью, своим будущим, своей надеждой. Не слишком ли дорогая цена? Думал об этом отец? И что почувствовала Наргиса, когда узнала, что у нее никогда не будет черноглазых детей, и солнца она больше не увидит?

  Копыта лошадей застучали по древним камням, рабы, завидев хозяина, склонили головы. Двойные деревянные двери дома распахнулись, и на каменный порог ступил наставник Нагур. Следом показался один из братьев-близнецов. Нас не успел понять -- кто это из двоих, как в холодном воздухе раздался клич:

  -- Днаухнак!

  Слово резануло, точно отточенный нож. Нас слышал его много раз, читал его на крепких пергаментных свитках, что привозили посыльные магов из соседних кланов. Боевой клич вызова на бой.

  Нас глядел на брата, слегка нахмурившись и чуть поддавшись вперед. Это Низир, теперь он признал его по еле заметному шраму на щеке с правой стороны носа. Родной брат вызывает его на клановую битву и оспаривает его главенство в клане?

  -- Днаухнак, брат Нас, -- более уверенно повторил Низир и вытянул из-за спины длинный меч с круглой рукоятью и изогнутой гардой. Родовой меч, который изготавливался в кузнице клана и предназначался для конкретного воина. На этом еще Нас в свое время гравировал имя брата, вписывая ее в рукоять и произнося заклинания, придающие мечу прочность и легкость. И теперь это оружие обращено острием к нему и к маленькому Гоу, замершему в седле, и обещает смерть.

  Чтобы получить главенство клана, не обязательно дожидаться смерти главы в битве или от старости. Можно оспорить его власть, вызвать на магическую битву, лишь произнеся ритуальное слово "Днаухнак".

  Что и сделал Низир. Все правильно, ему восемнадцать лет, и Нас в это время уже четыре года был главой всех кланов. Низир не желает ждать, его время пришло, и он уверен в победе. Хороший маг всегда уверен в победе.

  Нас слегка улыбнулся, снял с седла сына -- и его тут же подхватили руки подбежавшей няньки. Спешился сам, кинул поводья рабу, снял плащ и бросил его на камни, которыми была вымощена площадка перед домом.

  -- Днаухнак, Низир, -- слова прозвучали тихо и ласково, как будто Нас всего-навсего поприветствовал брата.

  Тяжелый меч, который Нас носил за спиной, с легким звоном вышел из ножен и удобно лег рукоятью в ладонь.

  Первый удар брата. Мечи сошлись, глаза Низира вспыхнули яростным огнем. Нас почувствовал его жажду крови и перестал думать о том, что это родной брат. Теперь перед ним был враг, желающий его смерти. А врага, обуреваемого яростью, всегда можно обмануть.

  Поддавшись назад Нас отразил следующий удар и еще раз отступил. Этот двор он знал слишком хорошо, лучше, чем собственную ладонь. Отступая, он совершал правильный круг, обходя середину шаг за шагом. Удары брата становились все сильнее, злее и торопливее. Видя, что старший брат отвечает в полсилы, Низир теперь думал, будто Нас жалеет его и не решается убить. Пусть так и думает. Пусть недооценивает врага. Одна из самых роковых ошибок -- это мысль о том, что враг слаб и не представляет угрозы. Неважно, что ослабляет врага -- усталость, раны или мысли о любви к родным. Важно, что слабость приводит к поражению. Этим и желает сейчас воспользоваться Низир.

  В том, что сумеет одолеть брата, Нас не сомневался. Но суть была вовсе не в их поединке. На склоне горы в схватке сошлись Невидимые Наса и Низира. Кто из них выйдет победителем из битвы -- вот что было главным. Чьи Невидимые одержат вверх -- тот и останется хозяином кланов. Чья жертва была больше? Какую плату принес Низир? Как он понял законы? Вот что было важным.

  И Нас не торопился, отступая шаг за шагом. Отбивая сильнейшие удары братнего меча, он думал только о Закатной башне. Какие обряды совершались там в эти последние несколько ночей? Чья кровь проливалась на пол, чье сердце легло в ритуальную чашу?

  Звенели мечи, молчали рабы и слуги. Где-то в толпе Нас приметил лица остальных братьев, наблюдавших за битвой. Они все желают победы Низиру, потому что он их кровный брат. По отцу и по матери. Кровь -- не вода, она роднит сильнее клятв и обязательств. Получив власть, Низир даст свободу их ярости и буйству. Соседним деревням тогда придется туго, да новых клановых войн не избежать. Но так бывает часто, здешние народы к этому привычны.

  Невидимые уже бились совсем рядом с площадкой, и Нас видел, как его воины теснили тех, кто был за Низира. Невидимых Наса несравненно больше, и появляются все новые и новые воины. Темные, свинцовые облака надвинулись на Закатную башню, опустились до самой земли, и крытая деревянными пластинами крыша утонула в них. Морозный холод разлился над горой и площадкой, заставляя людей ежиться и кутаться в плащи. Только Нас не чувствовал этого холода, он был слишком привычен к нему. По-прежнему отступая, он не терял из виду битву Невидимых, и все больше ощущал сладость победы. Так бывало всегда, это уже знакомо и он даже мог предсказать, как все пойдет дальше.