Мертвая пехота - Юрий Погуляй

— Помогите! — закричала Нара, в надежде, что ее услышат солдаты, прежде чем она добежит до двери больничного блока. — Помогите!

Она не любила бегать. Не любила и не умела. Поэтому уже на полпути ее легкие запылали от боли, а ноги налились чугуном. Далеко за спиной яростно барабанил в дверь шлюза омерзительный убийца, и Нара ждала, что в любую секунду он вырвется на свободу, а ее пронзит склизкое щупальце. Между лопаток томительно заныло.

— Помогите! Пожалуйста!

Нога предательски подвернулась, и жрица едва успела вытянуть перед собой руки, чтобы не удариться лицом об пол. Удар выбил из ее горящих легких последнее дыхание, а в глазах на миг побелело. Только не это! Нара попыталась подняться, но закричала от боли. За что? За что ей это все?

— Прошу вас! Помогите мне!

Стук бьющегося о дверь пришельца прекратился. И Нара поняла, что ей нужно обернуться. Обернуться, чтобы встретить выбравшуюся наружу тварь. Но для этого нужно сначала набраться смелости.

Жрица положила на ногу руки и попыталась найти в себе хоть немного магии. Хоть чуточку для того, чтобы избавить себя от боли и выжить. Она жмурилась, морщилась и понимала, что сейчас в ней нет ничего. Страх, боль и переживания выбили из нее остатки сил, и потому теперь жрица даже себе ничем не могла помочь.

Так некстати вспомнился слепой инструктор Кай, обучавший ее в детстве умению жреца Медикариума. А ведь она была самой талантливой в своей группе. Лучшая среди двадцати сирот, отобранных Храмом для обучения. Нара никогда не подводила вечно улыбающегося старика.

До сегодняшнего дня.

Жрица всхлипнула, скрипнула зубами и поползла. В ушах стучали обезумевшие стенобитные тараны, к горлу то и дело подкатывал неприятный комок, но она не сдавалась. Дюйм за дюймом, фут за футом — спасение с каждыми мигом становилось все ближе, с каждой секундой. Но и сил у Нары почти уже не было. Пальцы с обломанными ногтями кровоточили, боль в ноге стала совсем нетерпимой.

Она так и не обернулась назад. Ни разу…

До выхода из больничного блока ей оставалось меньше пятидесяти футов.

Элай Ловсон

Седьмой день

Он хорошо помнил свой первый военный совет лордов. Тогда он только-только получил должность стратега и гордо стоял по стойке смирно в комнате переговоров, пока высшее командование решало между собой основные вопросы, казавшиеся тому Ловсону, Ловсону-из-прошлого, чрезвычайно важными и злободневными. Он буквально на днях получил одобрение Радикала и стал одним из десяти его помощников. Большой шаг в карьере. Пик торжества. Элаю, наконец, открылось священное таинство зала, заполненного мерцающими фигурами старших офицеров.

Ему показалось тогда, что за круглым столом действительно собрались все великие лорды. Лишь потом он уловил легкую рябь голограмм. Но все равно едва дышал от восторга. Он, Элай Ловсон, принимает участие в совете таких великих людей как Радикал, Коса или Сверло. Мог ли молодой офицер помыслить о чем-то подобном раньше? Ведь каждое их слово содержит в себе истину! И теперь он, он — Элай Ловсон, может услышать их из первых уст!

Со временем ощущения притупились. Да и отношение поменялось. Превратилось в рутину, в обузу. Лямку нужно тянуть, и он тянул, стоя перед датчиками и размышляя о своих насущных делах, вполуха слушая, как командиры плетут чуждые интриги, выказывают претензии друг к другу, да и попросту ставят палки в колеса. Десять могущественных людей корпуса. Десть различных мнений. Десять героев далекой войны.

И за их спинами еще по десять призраков скучающих помощников штаба. Стратеги. Ловуров на советы не допускали. Подчиняющихся им старших тактиков тоже. Лестница военной власти, и чем дальше ты от верхушки, тем ближе к реальной жизни.

Сегодня Элай впервые сидел за круглым столом. На месте, когда-то принадлежащем Радикалу, и удобное на вид кресло сейчас было хуже пыточного. Он чувствовал, что Боевым лордам совсем не по нраву пришлась вынужденная замена. Никто из них даже словом не обмолвился, но не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы уловить в случайных взглядах неприятные огоньки.

Клещ вновь пошевелился, и Элая пробил холодный пот от боли. Прикрыв глаза рукой, он сделал вид, что массирует переносицу. Сегодня ему отсидеться не удастся. Сегодня он должен быть одним из них. Он должен слушать, должен брать на себя ответственность. И, если не повезет — спорить. Невзирая ни на что.

— Скорп доберется не раньше чем через три дня! Не раньше! — загромыхал развалившийся в кресле грузный человек-скала с бешеными глазами. В корпусе его звали Ветродав. Голограмма лорда постоянно подергивалась рябью. Мясистые пальцы бесшумно плясали по поверхности стола. — Три дня! Вы вообще понимаете, что тараканы сделают с планетой за три дня, а?!

Лицо боевого лорда раскраснелось. Фразы он попросту выплевывал и каждый раз после этого плотно, до побеления, сжимал толстые губы.

— Три дня, будь я проклят!

— Он прав, — мягко поддержал его Дракон, невысокий, сухопарый и бледный человек с опасным огоньком в голубых глазах. — За это время мы можем потерять последние плацдармы на планете! По сводкам Калькуляторов на Раздоре остались люди Радикала. Маяк на южной базе еще работает. А значит, на планете еще идет сопротивление, и мы должны поторопиться.

— И закопать проклятых тараканов туда, откуда они вылезли! — рявкнул Ветродав и хлопнул ладонью по столу, который здесь, в каюте «Рывка», был чуть выше, чем в каюте советов на корабле шумного лорда. Поэтому Элаю показалось что тяжелая рука вошла в столешницу на целый дюйм.

— Благородные доры, нам нельзя торопиться, — подал голос Коса и тем вызвал разъяренный взгляд Ветродава в свою сторону. Элай про себя отметил ошибку Косы. Эти двое — новая кровь «Имперских карателей». Детища нововведений Стоика. Ни один из них не принадлежал к благородным и могущественным родам империи, и потому подобное обращение для них было скрытой издевкой. Раньше безродных даже не подпускали к должности стратега. А теперь охотно ставили у руля целых эскадрилий. Хорошо что еще корпусами не командуют. Ведь могут и туда добраться.

Элай молчал. Его слова ничего еще не значат. Несмотря на то, что он остался предпоследним стратегом в эскадрильи Радикала. Так что пока Сепар не выйдет на связь — все решения придется принимать Ловсону. И даже если пропавший стратег объявится — по рейтингу Элай все равно выше, а значит, и ответственность будет на нем.

«Вот только не плачь!»

— Три дня — это самый лучший прогноз. Я опасаюсь, что Скорп с основными силами появится в системе через неделю, если не больше. И все это время мы будем смотреть, как там гибнут наши люди? — вкрадчиво спросил Дракон. Тихий, невзрачный, но очень сильный человек. Его изображение также подрагивало, как и облик Ветродава. Оба лорда только вышли из межсистемного портала, расположенного между Раздором и пограничной системой, и потому мощности сигнала на качественную передачу не хватало. — Посмотри отчеты Калькуляторов, Коса. Посмотри, как гаснут их жизни. Это ведь не просто лампочки, ты же знаешь.