Остров без сокровищ - Точинов Виктор Павлович

Но люггер уплыл. А мистер Данс отправил человека в Б… (в Бристоль?), чтобы выслали куттер.

Куттер – еще более скоростное суденышко, чем люггер. Многие типы современных гоночных яхт несут парусное вооружение, в общем-то скопированное у куттеров. Но пока человек мистера Данса вскарабкается на берег, опять-таки ведя лошадь в поводу, – осторожно, неторопливо, чтобы та не сломала ногу в какой-нибудь расщелине. Пока доберется до Б… (если это Бристоль, то Хокинс ехал туда целую ночь в почтовом дилижансе). Шансов на успешную погоню у куттера никаких. Мистер Данс и сам это прекрасно понимает, говоря: «Но всё это зря, они удрали и их не догонишь…»

Понимает, но гонца за куттером всё же шлет. Зачем? Лишнее оправдание перед своим таможенным начальством?

Если бы мистер Данс всерьез собирался задержать контрабандистов в Киттовой Дыре, таможенный куттер стоило подтянуть к месту операции заранее: тот перекрыл бы выход из бухты, а отряд мистера Данса сухопутные пути отступления, – и всё, контрабандисты в ловушке.

Вывод: мистер Данс прибыл к Киттовой Дыре отнюдь не охотиться за контрабандистами. Лишь изображать такую охоту.

И еще любопытно: люггер уплыл, а мистер Данс возвращается к «Адмиралу Бенбоу». Но внутрь трактира заходит без подчиненных, лишь в сопровождении Джима Хокинса. Рядовые таможенники отправлены в деревушку…

А почему, собственно? Ведь шайка Пью при тревоге бросилась врассыпную, кто-то к морю, а кто-то от него… Трое, а то и четверо бандитов на люггере не уплыли, и всё еще бродят где-то неподалеку (мистер Данс это знает от Хокинса). Есть ли гарантия, что они не решат всё же закончить дело и не вернутся в трактир? Нет такой гарантии.

Но мистер Данс неоправданно рискует и отпускает подчиненных. Хотя парочка вооруженных парней в подобной обстановке явно не помешает. Очевидно, мистер Данс не знает, что сейчас увидит в трактире, и спешит избавиться от лишних глаз. Вдруг разбойники распотрошили в «Бенбоу» какую-нибудь комнату, какую-нибудь неприметную кладовочку, потайной складик, – и разбросали повсюду, например, пачки виргинского табака, отнюдь не украшенные таможенными марками? Или еще какую-нибудь явную контрабанду?

Оправдались опасения мистера Данса или нет – Хокинс о том, естественно, нам не сообщает. Зато подкидывает еще одну весьма красноречивую деталь – мистер Данс, выслушав подробный рассказ Джима о происшествии, решает, что столкнулся с делом, явно превышающим его разумение. И говорит очень примечательные слова: «Доктор Ливси – джентльмен и судья. Пожалуй, и мне самому следовало бы съездить к нему или к сквайру и доложить о происшедшем».

Как это понимать? Доклад доктору Ливси в его ипостаси судьи еще можно как-то понять, но при чем тут сквайр? Он никаких официальных постов не занимает. С какой радости должен ему о чем-то докладывать государственный чиновник?

Да и доктор Ливси для Данса никоим образом не начальник. В обязанности мировых судей входило много чего, они имели право:

– налагать штрафы, принуждать «праздных людей» к работе по найму или к занятию ремеслами;

– регулировать условия найма батраков, разрешать конфликты между хозяевами и рабочими;

– решать вопросы о праве на жительство в данной местности и о признании бродягами лиц, не работающих по найму;

– подвергать взысканию лиц, уклонявшихся от посещения англиканской церкви;

– задерживать застигнутых при совершении преступления;

– разгонять незаконные сборища;

– руководить местной полицией;

– ведать земскими тюрьмами…

Список длинный, но в нем ни слова о таможне и контрабандистах. Таможня – служба королевская, местной власти никак не подчиняющаяся. Полное название должности мистера Данса – королевский таможенный надзиратель, и судья Ливси ему ни с какой стороны не начальник. Не говоря уж о сквайре Трелони. Начальство Данса сидит в Лондоне, в фискальном ведомстве.

Однако мистер Данс собирается ехать на доклад именно к этим двум людям, к доктору и сквайру. Хотя по закону никак, никоим образом им не подчиняется. Значит, отношения «начальник – подчиненный» существуют между ними незаконно? Значит, да. В Лондон уйдет совсем другой доклад – о старательной, но безуспешной попытке изловить контрабандистов.

А Ливси и сквайру предстояло услышать иное: непонятные люди разгромили «Адмирал Бенбоу» (перевалочный пункт «своих» контрабандистов), непонятный люггер шатался в давно приватизированной Киттовой Дыре… Как всё это понимать, мистеру Дансу не ясно. И что делать, непонятно. И хотелось бы получить разъяснения и указания.

Спустя какое-то время мистер Данс оказывается в усадьбе Трелони перед обоими джентльменами, перед доктором и сквайром. Сцена доклада, кстати, описана Хокинсом крайне любопытно:

«Таможенный надзиратель выпрямился, руки по швам, и рассказал все наши приключения, как заученный урок. Посмотрели бы вы, как многозначительно переглядывались эти два джентльмена во время его рассказа!»

Красота… Королевский чиновник навытяжку стоит перед двумя развалившимися в креслах людьми, – и рапортует, словно школьник учителям. Нет, кто бы ни считался официальным начальником мистера Данса, но в жизни он подчиняется сквайру Трелони. И наверняка получает за это деньги. Потому что никакого дополнительного вознаграждения за свой старательный рапорт Данс не обрел – его поблагодарили, ему налили кружку пива, – и довольно бесцеремонно выставили.

Причем выставили тоже примечательно. Доктор говорит не самому Дансу, а сквайру следующие слова: «Когда Данс выпьет пива, ему, разумеется, надлежит вернуться к своим служебным обязанностям». Иди, дескать, работай, будешь нужен – позовем.

Но реплика доктора обращена к Трелони и выглядит как совет, с которым сквайр соглашается. И нам становится ясно, кто самый главный в этой небольшой и неформальной организации, к королевской таможне имеющей весьма косвенное отношение.

Данс уходит. Хокинс остается. Как ни странно, его статус в организации выше, чем у Данса. Что не совсем понятно – опасно и глупо вовлекать в незаконные дела мальчишку, пусть даже унаследовавшего «Адмирал Бенбоу» со всей его тайной изнанкой…

Ничего странного. Хокинс не мальчишка, хоть и именует себя именно так на протяжении всего мемуара. Но иногда проговаривается… Про эпизод со схваткой на тесаках во время штурма блокгауза мы уже вспоминали – жестокий рукопашный бой занятие явно не мальчишечье.

Забежим вперед и рассмотрим еще один эпизод, произошедший много позже: Хокинс захватывает «Испаньолу», убивает Хендса, после чего избавляется от второго тела, от мертвого ирландца О’Брайена: «Я поднял его за пояс, как мешок с отрубями, и одним взмахом швырнул за борт».

Одним взмахом… Через фальшборт… Как мешок с отрубями… Мальчишка – тело взрослого мужика. Сколько лет мальчонке-то?

Хокинс – никакой не мальчик. Хокинс – молодой человек, причем физически весьма развитый. Не швыряют мальчишки взрослых мужиков за борт одним взмахом. Такое и мужчине не каждому под силу.

А зачем сквайр Трелони прикормил таможенного надзирателя Данса настолько, что стал для него прямым и главным начальником?

Надо полагать, именно для того, чтобы тот не обращал внимания на контрабандные товары, проходящие через «Адмирал Бенбоу». Чем еще может быть полезен таможенный чиновник? Пожалуй, ничем…

История мистера Данса стара, как мир, – маленькое жалованье, большие полномочия, люди, готовые платить за приватные услуги… «Редрут, договорись с таможней!» – «Таможня дает добро, сэр!»

Мистера Данса понять можно. Но как понять сквайра Трелони? Ему-то зачем связываться с контрабандой? По всем ведь признакам он очень состоятельный человек…

Признаки обманчивы. В деньгах зимой 1746 года сквайр Трелони нуждался отчаянно. Отчего так получилось, мы разберемся чуть позже. А пока лишь констатируем факт: среди прочих источников дохода сквайра есть и доля от потока контрабандных грузов, проходящих через трактир Хокинсов. Со всякой шушерой, вроде Черного Пса, сквайр не общался. С получателями товаров тоже. Он общался с посредником, с мистером Хокинсом-старшим, получая из его рук свою долю. Общался с Дансом. Общался с доктором Ливси – дабы подчиненная мировому судье местная полиция сквозь пальцы смотрела на перевозчиков, развозивших по суше товары от места выгрузки.