Укротитель. Истребитель тварей - Григорий Шаргородский

Как ни странно, на спасение своей жизни сил у меня не было, а вот для помощи отчаянному спасителю они нашлись. Добравшись на карачках до нагинаты, я встал на колени и жестом лесоруба срубил шипящую голову.

Все, теперь спать. Но, увы, покой нам только снится.

– Господин, – дернул меня за плечо Кун. – Господин, вы живы?

Дурацкий вопрос, но я все же ответил:

– Жив.

– Тогда нам нужно уходить.

В колючих глазах ветерана светился укор. И он был прав – у практически старика хватило сил не только пережить плен, но и помочь своему работодателю в критический момент, а молодой и, по идее, полный сил мужчина валяется на полу, как сомлевшая от вида голого мужчины барышня.

Апатия разом схлынула с одуревшего мозга, и я поднялся на ноги. В этот момент в дверной проем ввалился совершенно офигевший от происходящего десятник Борво. На лице молодого парня была написана крайняя степень растерянности. Впрочем, растерянность не помешала ему вовремя сориентироваться в обстановке и направить своего акаяси в нависающее над рекой окно.

Ладно, благодарить парня буду позже, а пока нам действительно нужно убираться отсюда. Своими разборками мы переполошили всю округу, и если не отряд Чистых, то местная стража уж точно явится на шум.

– Нужны три длинных веревки, – обратился я к смотрителю тайной базы.

Кун утвердительно кивнул и шустро метнулся в угол комнаты.

– Когда он принесет веревки, – повернулся я к Борво, – привяжешь их к сбруе акаяси, а другие концы – к лодке. Пойдем на буксире.

Не дожидаясь ответа, я, пошатываясь, двинулся к выходу, но вдруг остановился и вернулся к обрубку того, что раньше было Бериславом со товарищи.

– Это не твое… – прохрипел я, выдергивая из вороха монашеских одежд четки кардинала.

После этого у меня осталось сил только на то, чтобы пройти на пирс и буквально рухнуть в воду. Терпеть въевшуюся в одежду вонь больше не было сил. Холодная вода вряд ли сможет хоть как-то помочь, но все же…

Кольчуга тут же потянула меня на дно, благо до этого самого дна было не так уж далеко.

Прохладная вода частично смыла усталость и остудила разгоряченную голову. И только после этого в мой мозг ворвались отголоски ментального мира. Плохо и мерзко было не только мне. Рядом прямо в воде рвало акаяси. Бедняга расплачивался за неразумное сование в рот всякой гадости.

Странно, раньше не замечал за акаяси такой брезгливости. Во что же превратился Берислав со товарищи, если даже монструозного угря буквально выворачивает наизнанку?..

Усилив ментальным приказом желание акаяси избавиться от мерзости в желудке, я ухватился за столбы пристани и принялся выбираться обратно. Борво тут же попытался мне помочь.

– Выполнять приказ! – рыкнул я на десятника, рывком забрасывая свое тело на мокрые доски пирса.

Сил оставалось только на то, чтобы пошатываясь дойти до лодки и краем сознания зацепить завершение процесса «запрягания» акаяси, а дальше была тьма.

Глава 4

Тревожные дни

Обратное путешествие было спокойным, но если честно, мне хотелось событий, любых, даже неприятных, только бы не оставаться наедине со своими мыслями.

Несмотря на наличие рядом еще троих человек, отвлечься разговором не удавалось, так что приходилось осмысливать произошедшие события. Да только мысли постоянно возвращались к обиде на весь мир, на Ровену и одного влюбленного идиота. Можно было успокаивать себя доводами о том, что это была очень коварная магия, да и вспомнить судьбу множества других «пострадавших» от любви, того же Париса из легенды о Трое. В этой истории меня всегда бесило поведение юного идиота, поставившего свою страсть выше угрозы близким и своему народу – ведь жену он украл не у кого-нибудь, а у царя Спарты!!!

Это, конечно, миф, но древние греки знали толк в поучительных историях, и именно в этой я углядел глубокую мудрость: страсть – это тот огонь, который способен сожрать не только мозг неудачника, но и весь его мир. Углядеть-то углядел, но сделанные еще в юности выводы не помешали мне вляпаться в ту же субстанцию, что и бедняге Парису.

Вот уже больше года мои поступки кардинальным образом влияют на тысячи человеческих судеб, и дело не в титуле, а в том, что люди поверили мне. А я забыл о них, стоило лишь почувствовать аромат желанной женщины. Мы, мужчины, всегда обвиняем женщин в неспособности управлять своими желаниями, но совершенно забываем о собственной «ахиллесовой пяте» – влюбчивости, помноженной на желание утвердить перед всем миром и самим собой свой альфа-статус. Так что списывать все на таланты Ровены не следует – в конце концов, я Укротитель, и при этом, как говорил мой друг Андрюха, умудрился позволить поставить себя в стойло, словно тупой битюг.

Во всех этих душевных терзаниях самым неприятным было то, что ни о своих людях, ни о том, во что превратился Берислав, я так и не вспомнил – даже находясь в далекой столице, Ровена все равно влияла на мое сознание.

О своих вассалах я вспомнил, лишь когда увидел приближающийся озерный поселок, встревоженный, словно осиный рой. Баржи с основной частью Корпуса еще не вернулись, зато на вспомогательные суда грузились остававшиеся на охране долины воины и звери. Похоже, проблемы с головой были не только у меня одного.

Увидев входящую в озеро лодку, вся людская масса застыла, чтобы через секунду взорваться радостным криком. Затем заполонившая пирс толпа раздалась, и в причалившую лодку спрыгнуло грузное тело. Наше суденышко опасно загуляло на воде, но обряженный в полное снаряжение воина корпусной обслуги Элбан, казалось, даже не заметил этого, продолжая сверлить меня яростным взглядом.

– Какая же ты сволочь! – едва не брызгая слюной, заорал главный управляющий княжества.

– Раньше ты называл меня господином.

– Какая же ты сволочь, господин! – с неменьшей экспрессией повторил Элбан. – Как ты мог бросить всех нас ради какой-то бабы?!

– Поосторожнее в выражениях, – начал злиться я, но моего старого соратника и друга понесло.

– Да, я прочитал всю твою почту, а что мне оставалось делать?! Неужели считаешь, что простых слов на бумажке: «извини, так нужно» – достаточно?! Если тебя убьют… – неожиданно Элбан замялся и закончил фразу совсем не так, как собирался – …наш городок и всех, кто здесь живет, размажут, как плевок по скале.

Внезапно слова Элбана потеряли для меня актуальность – я кожей почувствовал чужой взгляд. Долго искать его источник не пришлось. Сжимаемая со всех сторон любопытствующей толпой, на меня смотрела Настя. Глаза девушки были наполнены слезами. Она как-то сумела ввинтиться назад в толпу и исчезла из поля зрения.

Только после этого я осознал, что мы с Элбаном выглядим как два клоуна на цирковой арене. Борво, пользуясь тем, что на нем был гидрокостюм, тихо и в прямом смысле этого слова смылся за борт. Али находился в отключке, а смотритель тайной базы делал вид, что его здесь вообще нет.

– Все, хватит! – прервал я новый виток возмущения Элбана. – Дома договорим. А сейчас найди людей для переноски Али к целителям.

Элбан моментально заткнулся, тревожно посмотрев на араба. Не то чтобы они были друзьями, но испытывали взаимное уважение.

– Все, представление закончено! – чуть более зло, чем следовало, закричал я на толпу. – Погрузка отменяется. Зверей вернуть в логовище, а людям заняться своими обязанностями. Выполнять!

Чтобы не выслушивать очередную порцию воплей Элбана, я отобрал верхового ковая у ближайшего наездника и стремительно добрался до входа в подземное поселение. Прямо у входа наткнулся на Гурдага и напрягся, ожидая еще и его упреков, но был «разочарован».

– Ты жив, – хмуро кивнул гном, будто это его расстроило. – Хорошо.

Высказавшись, он развернулся и стремительно ушел дальше по коридору, но было видно, что и мастер сильно обиделся. И что самое неприятное, оба моих управляющих были правы – я повел себя как сопливый мальчишка, не думая ни о чем, кроме своих эмоций.

Отдохнуть в почти суточном путешествии по реке так и не удалось, поэтому усталость быстро пересилила стыд, и я уснул, едва голова коснулась подушки. Правда, перед этим добрый час простоял в душевой, пытаясь отмыть непередаваемый букет «ароматов», привезенный мной из этого безумного путешествия.

Судя по всему, я проспал не меньше пары суток, потому что едва выбрался из спальни – тут же наткнулся на хмурый взгляд Клеппа. Здоровяк ничего не сказал, только недовольно покачал головой.

– Что, Корпус уже вернулся или ты сумел развести Драгана на транспорт?

– Развел, – односложно ответил викинг.

– Ну и молодец; надеюсь, рядом с тобой меня будет меньше тянуть на всякие авантюры.