Горец и леди - Патриция Грассо

– Как ты можешь говорить так? – вскричала Бригитта. – А ты знаешь, что граф…

– Ворчливый и резкий, – вставила Сприн. – Но, тем не менее, в душе он добрый человек. Так почему ты убежала?

– Ты же знаешь, что мой муж меня оскорбил.

– Ах, какая ты глупая! Если бы ты только подождала…

– Не будем говорить об этом, – прервала Бригитта. – Что сделано, то сделано.

– Но вы простили друг друга?

– Нет, вы только подумайте! Простили! За что?..

– Ты простила лорда Макартура за…

– Он-то, конечно, виноват, – прервала Бригитта, – но за что меня-то прощать? Я ничего дурного не сделала.

Сприн уже начинала терять терпение.

– За то, что ты убежала!

– Это приготовлено для меня? – резко спросила Бригитта, показав на лохань с горячей водой.

Неодобрительно покачав головой, Сприн поняла, однако, намек кузины.

– Да, и я вижу, что тебе не терпится залезть туда.

Сбросив с себя платье и забравшись в теплую воду с отваром ароматных трав, Бригитта даже засмеялась от удовольствия. Понежившись немного, она начала мыться.

– А кстати, я у тебя в долгу, – сказала она кузине. – Я воспользовалась твоей одеждой.

– Пустяки! Ты ведь взяла только старые тряпки.

– Ну и что. А как у тебя дела с Джеми? Сприн покраснела.

– Пожалуй, я к нему неравнодушна, – произнесла она, совсем смутившись.

– А он к тебе? – поддразнила Бригитта, забавляясь тем, как быстро ей удалось вогнать свою кузину в краску.

– Он, кажется, тоже. – Лицо Сприн стало совсем пунцовым. – А как у тебя дела с лордом Макартуром? – вдруг оживилась она.

Не зная, как ответить на этот вопрос, Бригитта окунулась в воду с головой, но тут… Сприн удивленно обернулась, когда открылась дверь, и взгляд Бригитты последовал за ней. Вот уж легок на помине.

– М-м-милорд, – растерявшись, пролепетала она, – я… я моюсь.

– Я вижу, – улыбнулся Йен, входя в комнату.

– А вы что, недовольны? – заносчиво спросила Бригитта, подняв брови.

– Вовсе нет, – миролюбиво ответил он, садясь на край кровати и с удовольствием глядя на нее. – Но раз уж ты моешься первой, то оставь и мне теплой воды.

Вытянув длинные ноги, Йен откинулся на постели и задумчиво любовался женой.

Делать было нечего, и Бригитта решила просто не замечать его присутствия или хотя бы изобразить безразличие. Потому что на самом-то деле забыть о том, что Йен здесь, она была не в силах. Быстро помывшись, она вылезла из божественно теплой воды и, поеживаясь, позволила Сприн вытереть себя полотенцем. Она чувствовала себя неловко под жадными взглядами мужа, не отводившего от нее глаз. Когда же кузина потянулась за халатом, Йен остановил ее.

– Не беспокойся об этом, милочка.

Он встал и, бросив на камеристку многозначительный взгляд, начал медленно раздеваться. Взвизгнув от испуга, Сприн тут же вылетела из комнаты. А Йен посмотрел на Бригитту, которая стояла, оцепенев, обнаженная, посреди комнаты, и небрежно бросил:

– Ступай в постель.

– Ч-что?!

– У тебя уши заложило? – насмешливо спросил он. – Я сказал: ступай в постель. – На мгновение взгляды их скрестились. Его черные глаза властно в упор глядели в ее зеленые, желая наконец утихомирить эту строптивицу.

– Поездка меня порядком утомила, – сказала Бригитта, поворачиваясь, чтобы забраться в постель. – Я сделаю это, но по своей воле, а не потому, что ты мне приказываешь.

И с этими словами она натянула одеяло до самого подбородка. Хитрец тут же прыгнул к ней на постель.

Йен как будто и не услышал ее замечания. Он забрался в еще не остывшую воду и стонал от удовольствия, погружаясь всем телом в блаженное тепло.

– А ты могла бы и поблагодарить меня за то, что я спас твоего друга, – пробормотал он, бросив укоризненный взгляд на Бригитту, которая настороженно наблюдала за ним.

– Благодарю вас, милорд.

– Первое, что мы сделаем завтра утром, – продолжал он, – это раздобудем для Хитреца ошейник. Ни к чему, чтобы народ в замке хватался за оружие всякий раз, как завидит его.

– Еще раз благодарю вас, милорд.

Не смущаясь своей наготы, Йен вылез и неторопливо стал вытираться.

– А ты понравилась отцу, – как бы, между прочим, сообщил он.

– Да?.. Что ты говоришь?! – От удивления Бригитта широко раскрыла глаза, но тут же зажмурила их при виде столь бесстыдно обнаженного мужского тела. Она-то предполагала, что старик сразу же невзлюбил ее за дерзость.

Уперев руки в бока, Йен стоял уже возле кровати и смотрел на Бригитту.

– Нет, у тебя явно что-то не в порядке со слухом. Ты вообще способна отвечать на вопросы?

Бригитта кивнула, боясь спорить. Взгляд ее упал на его весьма внушительного вида мужское достоинство. Воспоминания о близости с мужем заставили ее слегка покраснеть.

Как бы угадав ее фривольные мысли, Йен усмехнулся.

– Вчера ты сказала Россу, что любишь его, – проговорил он. – Но ведь я и есть Росс, дорогая, и я ни чуточки не изменился. Почему же ты сердишься на меня?

– Ты мне лгал. – Она обиженно отвернулась. Йен поднял с постели лисенка и опустил на пол.

Ласково разжав пальцы Бригитты, впившиеся в край одеяла, он лег рядом с ней.

– Ты тоже мне лгала, – напомнил он без всякой злобы.

– Но ты ведь это знал! – выпалила она.

– Что знал? – не понял он.

– Ты знал, что я лгу.

– Ну вот! – хмыкнул Йен. – Ты сердишься на меня за то, что я знал о твоей лжи, в то время как ты не предполагала, что я тоже не очень-то правдив. Так?

– Ну… да… – пробормотала она, отводя глаза. В свете того, что он только что сказал, ее праведный гнев показался ей ребяческим.

Йен мягко приподнял лицо жены, чтобы видеть ее глаза. Он улыбнулся ей почти нежно.

– Скажи, почему ты лгала с самого начала и почему ты убежала?

Смущенная, Бригитта попыталась отвести взгляд, но он не позволил ей этого.

– Нам предстоит долгая супружеская жизнь, дорогая, и я хочу, чтобы все недоразумения остались позади.

– Я… я была оскорблена тем, что ты не присутствовал на нашей свадьбе. И даже не выехал мне навстречу, чтобы приветствовать меня, – она чуть не плакала от досады.

– Клянусь, что мне помешали обстоятельства, дорогая. Я был бы рад присутствовать на нашей свадьбе и скакал всю ночь, чтобы к утру поспеть в ваш лагерь. Но твой след простыл.

– О! – Смущенная, Бригитта не знала, что сказать на это. – Но я же не знала, что ты утром приедешь.

Притянув ближе, Йен поцеловал ее в лоб.

– А теперь ты спрашивай меня. – И когда она отвела глаза, добавил: – Ну, давай, не стесняйся.

– Почему ты мне лгал? – преодолев замешательство, спросила она. Она чувствовала себя престранно. Бригитта не привыкла что-либо обсуждать, раздумывать. Она привыкла действовать.