От Жванецкого до Задорнова - Марк Дубовский

«Спасибо мне, что есть я у тебя!..»

«MORE SMEHA‑1998»

В 1998 году наш фестиваль «переехал» в октябрь.

Этому способствовали две причины: во-первых, проводить «MORE SMEHA» ко дню рождения Аркадия Райкина (24 октября), во-вторых, «отодвинуться» от сроков одесской «Юморины», ежегодно проходящей в первые дни апреля.

Съезд смехотворцев получился очень представительным – и качественно, и географически.

Призы фестиваля ждут своих лауреатов

Почётным гостем прибыл президент фестиваля «Золотой Остап» Виктор Биллевич.

А «заводили» публику Роман Карцев, Клара Новикова, Аркадий Арканов, Лион Измайлов (Одесса-Киев-Москва), Юрий Гальцев, телепрограмма «Блеф-клуб» (Санкт-Петербург), Николай Лукинский (Смоленск), «Красная Бурда» (Екатеринбург), пародист Дмитрий Иванов (Иркутск) и другие.

Приднестровье «жжёт»

Но особенно хочется отметить славный град Тирасполь.

Потому что выступление тираспольского сатирика Семёна Житнигора на фестивале «MORE SMEHA» было не просто проходным эстрадным номером на сцене рижского Дома конгрессов – это был прекрасно отрежиссированный психологический этюд.

Сценарий этого этюда был выдержан в классических традициях. Если привлечь на роль эксперта Антона Павловича Чехова, показавшего, как сценарист управляет развитием сюжета, то Семён Житнигор проявил себя как блестящий сценарист, режиссёр и… психолог.

Помните заявку на участие в «MORE SMEHA‑1993» уже упомянутого якутского «чукчи» Александра Павлова, которая поступила на имя министра культуры Раймонда Паулса?

Об участии лучшего юмориста Приднестровья Семёна Житнигора (почти так значилось на гербовой бумаге) ходатайствовала администрация самого Президента Приднестровья – без посредников. Письмо пришло на адрес нашего фестиваля.

«Президенту международного фестиваля сатиры и юмора имени Аркадия Райкина „MORE SMEHA”.

Уважаемый господин Марк Дубовский. Просим допустить к участию в конкурсной программе Вашего фестиваля нашего актёра Семёна Житнигора.

Много хорошего мы слышали о вашем фестивале, смотрели его по телевизору, поэтому просим принять в Риге и нашу официальную делегацию, в составе вице-президента Приднестровской Молдавской Республики и министра культуры.

Президент Приднестровской Молдавской Республики И. Н. Смирнов».

Оба-на! – в нашем лагере воцарилось возбуждение: впервые в гости на «MORE SMEHA» засобиралось целое государство.

И как, скажите, не принять такую делегацию и тем самым не допустить к участию в конкурсной программе фестиваля артиста Семёна Житнигора, с таким-то эскортом?

Потом посыпались напасти.

Недели за две до фестиваля пришла телеграмма, уже не на правительственном бланке:

«СОЖАЛЕЕМ ТЧК ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ СТРАНЫ ПРИЕХАТЬ В РИГУ НЕ СМОЖЕТ ПО ПРИЧИНЕ ДЕЛ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ ТЧК ЖЕЛАЕМ УДАЧИ ВСКЛ».

Мы погоревали, погоревали, но подготовка к фестивалю затмила все прочие переживания.

И вот, до начала фестиваля три дня, приходит ещё одна телеграмма из Тирасполя:

«УВАЖАЕМЫЙ МАРК ЗПТ МИНИСТР КУЛЬТУРЫ ЗАБОЛЕЛ ЗПТ ПРИЕХАТЬ НЕ СМОЖЕТ ТЧК СЕРДЕЧНЫЕ ИЗВИНЕНИЯ».

Короче, на перрон Рижского железнодорожного вокзала из вагона вышел типичный местечковый Семён Житнигор, в кожаной куртке, в спортивных штанах, в туфлях на белые носки и с помятым дорогой лицом. Его сопровождали жена, тоже, как оказалось, актриса, Светлана Солянкина, и увесистый багаж: чемоданы, авоськи и прочее.

На фестивальную сцену этот актёрский дуэт вышел, как говорится, сразу два раза: в первый и в последний.

Но Семён Житнигор вписал в мою память о «MORE SMEHA» ярчайшую страницу. И не только потому, что на рижской сцене его руками и устами я был удостоен почётного звания «Заслуженный деятель искусств Приднестровской Молдавской Республики».

Кстати, до сих пор не знаю, вправе ли я по законам европейского сообщества поддерживать этот свой статус.

«MORE SMEHA-1998», Таллин. Марк Дубовский, Аркадий Арканов, Роман Карцев, Лион Измайлов, «Красная Бурда», Николай Лукинский, Юрий Гальцев, Клара Новикова и другие

Но всё это произошло уже в Риге 30 октября.

А стартовал фестиваль 29 октября в Эстонии, куда «MORE SMEHA» направило свой смехотворный десант.

Таллинский Горхолл, главный тогда концертный зал страны, впервые столкнулся с такой массой русского юмора.

Для своего конферанса я написал немало реприз, основанных на эстонских реалиях. Вот лишь некоторые:

Хорошо бы в Эстонии к дорожному знаку «Круговое движение» прикрепить табличку «Не более трёх раз».

Мы говорим «горячие финские парни», имея в виду их медлительность, «тормознутость», но самые быстрые в мире гонщики – именно финны. Знаете, почему?

Они просто не успевают отпустить педаль газа.

На таллинской телебашне есть ресторан, на 21 этаже.

Путь не близкий. Поэтому, с учётом эстонской реакции, меню висит уже в лифте.

Эстонцы очень законопослушны. В Эстонии, в отличие от Латвии и Литвы, автоводители не мигают друг другу фарами, предупреждая о засаде дорожной полиции.

Но это не так. Я присмотрелся – мигают! Только мигают эстонцы не сразу, а когда уже проедут мимо тебя.

Как у коньяка – послевкусие, так у эстонцев – последумие!

В отеле меня навещает устроитель нашего концерта, женщина в годах. Встречаю её в вестибюле, веду к себе в номер. Портье меня останавливает фразой (классический эстонский акцент на письме опускаю):

– Извините, но у нас гостей только до одиннадцати пускают! Он, конечно же, имел в виду время, но ответил я ему очень серьёзным тоном:

– Понимаю. Но я не педофил: этой женщине больше одиннадцати.

Когда минут через десять мы выходили из отеля, портье всё ещё пребывал в ступоре.

А ещё я рассказал, как по дороге в Таллин (все артисты прилетели в Таллин, а я ехал из Риги), у меня заглохла машина.

Времени в обрез, что делать?

Вижу, миловидная женщина выходит из магазина, садится в машину. Я к ней:

– Пожалуйста, очень опаздываю, у меня концерт в Таллине!

Женщина окинула меня взглядом – выгляжу вроде прилично, в костюме, с гитарой:

– Садыттэсь!

Сажусь. Проехали метров двести, вдруг женщина останавливает машину и медленно произносит:

– Но я нэ едду в Таллин!.. Я ттолькко в маггазын, за хлеббом еххала!..

Пришлось искать другую машину.

Таллин принял фестиваль восторженно. Понравилось и артистам.