Мечи против колдовства. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 1 - Фриц Ройтер Лейбер

щеке – но ненадолго, потому что, даже еще не слыша звука шагов, почувствовал чье-то приближение.

Ему удалось вписаться в заснеженный пейзаж так бесшумно и основательно, что Мара заметила его лишь с трех шагов.

– Они тебя ранили! – воскликнула она.

– Нет, – коротко ответил Фафхрд, все еще внимательно следя за лесом.

– Но у тебя на щеке красный снег. Ты подрался?

– Успел спрятаться в лесу. Я убежал от них.

Озабоченность на лице девушки исчезла.

– Впервые вижу, что ты уходишь от потасовки.

– У меня не было настроения драться сразу с тремя, тем более что их, возможно, было и больше, – тускло отозвался Фафхрд.

– Почему ты все время оглядываешься? Они выслеживают тебя?

– Нет.

Выражение ее лица сделалось жестким.

– Старики возмущены. Молодые обзывают тебя трусом. И мои братья в том числе. Я не знала, что им ответить.

– Ах, твои братья! – взорвался Фафхрд. – Пусть этот вонючий Снежный клан называет меня как угодно. Мне плевать.

Мара уперла кулаки в бедра:

– Что-то в последнее время ты слишком легко разбрасываешь оскорбления. Я не позволю тебе поносить своих родичей, понял? И хамить мне, между прочим, тоже. – Дыхание девушки участилось. – Сегодня ночью ты приходил к этой костлявой шлюхе-танцовщице. Пробыл у нее в шатре несколько часов.

– Неправда! – возразил Фафхрд и подумал: «От силы полтора».

Перебранка немного разогрела ему кровь и помогла улечься его сверхъестественному страху.

– Врешь! Весь Стан говорит об этом. Любая другая девушка уже натравила бы на тебя за это своих братьев.

И тут Фафхрд внезапно вспомнил о придуманном им плане. Сегодня вечером осложнения ему не нужны, а то, чего доброго, он может стать калекой или вообще погибнуть.

«Тактика и еще раз тактика», – сказал он себе и бросился к Маре, проговорив вслух слащавым, обиженным тоном:

– Мара, королева моя, ну как ты можешь поверить в такое, ведь я люблю тебя больше…

– Отойди от меня, лжец и обманщик!

– Ты ведь носишь в чреве моего сына, – настаивал он, пытаясь обнять девушку. – Как поживает наш малютка?

– Плюется, слыша своего отца. Отойди, говорю тебе.

– Но ведь мне так хочется прикоснуться к твоей нежной коже, и нет для меня лучшего бальзама по эту сторону ада, о моя красавица, которую материнство сделало еще прекраснее!

– Вот и убирайся в свой ад. И прекрати эту болтовню, меня от нее тошнит. Своим притворством ты не обманешь даже кухонную девку. Паяц!

Уязвленный так, что кровь мгновенно вскипела у него в жилах, Фафхрд ответил:

– А как насчет твоего вранья? Вчера ты хвасталась, будто приструнишь мою мать. И тут же побежала и сообщила ей, что у нас будет ребенок.

– Только после того, как узнала, что ты положил глаз на эту актерку. Разве это неправда? Ну и лгун же ты!

Отступив на шаг назад и скрестив руки на груди, Фафхрд проговорил:

– Моя супруга должна быть мне верна, должна доверять мне, должна спрашивать моего совета, прежде чем действовать, должна вести себя как подруга будущего верховного вождя. До этой роли, как мне кажется, ты еще недотягиваешь.

– Верна тебе? И об этом говоришь мне ты? – Лицо девушки неприятно побагровело и налилось гневом. – Верховный вождь! Ты бы лучше позаботился о том, чтобы Снежный клан назвал тебя мужчиной, чего ты пока не можешь добиться. Послушай, что я тебе скажу, подхалим и лицемер! Ты немедленно на коленях вымолишь у меня прощение и отправишься со мною к моей матери и теткам просить моей руки, или…

– Да я лучше стану на колени перед змеей! Или женюсь на медведице! – возопил Фафхрд, начисто позабыв о такте.

– А я напущу на тебя моих братьев! – завизжала в ответ девушка. – Трусливая деревенщина!

Фафхрд замахнулся, но тут же опустил кулак и, схватившись руками за голову, в отчаянии затряс ею, после чего стрелою пустился к становищу.

– Я напущу на тебя все племя! Обо всем расскажу в женском шатре! Скажу твоей матери, что… – кричала Мара ему вдогонку, но толстые ветви, снег и расстояние делали ее голос все тише и тише.

Отметив мимоходом, что у шатров Снежного клана никого нет – люди были то ли еще на торжище, то ли готовили в шатрах ужин, – Фафхрд взлетел на дерево, где хранились его сокровища, и открыл дверцу дупла. Чертыхнувшись из-за сломанного при этом ногтя, он достал завернутые в тюленью кожу лук со стрелами и ракеты, затем свою лучшую пару лыж с палками, взял более короткий сверток с хорошо смазанным вторым мечом отца и мешочек со всякой мелочью. Соскочив на снег, он проворно связал все длинные предметы в один сверток и положил его на плечо.

Поколебавшись немного, он зашел в шатер Моры, извлек из мешочка небольшой горшок для углей из пористого камня, наполнил его раскаленными угольками из очага, присыпал сверху пеплом, крепко завязал горшок и сунул назад в мешочек.

Поспешно подбежав к двери, он остановился как вкопанный: у входа стояла Мора – высокий силуэт в белом, лицо которого было скрыто в тени.

– Итак, ты оставляешь меня и пустоши. Навсегда. Подумай как следует.

От неожиданности и страха Фафхрд онемел.

– Но ты вернешься. И если ты хочешь сделать это не на четвереньках и не на носилках из копий, оцени как можно скорее, кто ты и в чем твой долг.

Фафхрд уже придумал злобный ответ, но слова застряли у него в горле. Вместо этого он молча шагнул к Море.

– Дай мне пройти, матушка, – выдавил он из себя.

Мора не шелохнулась.

Стиснув челюсти в страшной гримасе, Фафхрд взял мать под мышки – по телу его пробежали мурашки – и отставил ее в сторону. На ощупь она казалась твердой и холодной как лед. Мора не протестовала. Фафхрд так и не смог заставить себя посмотреть ей в лицо.

Выйдя из шатра, он быстрым шагом направился в сторону Зала Богов, но ему навстречу уже шли четверо неуклюжих светловолосых парней, а с ними еще человек десять.

Мара привела с ярмарки не только братьев, но и всех оказавшихся под рукой родичей.

Однако сейчас девушка, похоже, уже раскаивалась в своем поступке: она тянула старшего брата за рукав и, судя по выражению ее лица и движениям губ, что-то горячо ему втолковывала.

Но старший брат вышагивал, как будто сестры рядом и вовсе не было. Завидя Фафхрда, он издал радостный клич, вырвался от сестры и бросился вперед, сопровождаемый всей компанией. Парни размахивали дубинками и вложенными в ножны мечами.

Фафхрд среагировал на два удара сердца раньше, чем услышал ее душераздирающий крик: «Беги, любимый!» Он