Локки. Потомок бога. Книга 1 - Евгений Валерьевич Решетов

нет… этого не может быть, — ошарашенно прошептала жрица и упала на колени возле тела. Из него продолжала толчками выплёскиваться кровь, заливая пол.

— А ты что думала? Всё будет гладко и сладко? Надо было слушать мои предупреждения! — зло прохрипел я, врубив «регенерацию».

Магия принялась восстанавливать моё тело, получившее с десяток царапин в борьбе с рыжей.

— Нет… нет… нет, — лихорадочно забормотала брюнетка, схватила голову своей подруги и прижала её к обнажённой груди. — Ты убил её, подонок! Это ты должен был сдохнуть, кровожадная тварь! Убийца! Теперь её душа разрушена! У неё даже не будет послесмертия! Ты уничтожил её!

— А-а-а, вот как вы хотели избавиться от меня. Под кроватью спрятан артефакт, развеивающий души? — смекнул я, что там моргнуло, и внутренне содрогнулся.

Конечно, таким артефактом бога не убить, но мне бы хватило. И моя песенка была бы закончена на минорной ноте.

— Р-р-р! — зарычала жрица и ринулась в мою сторону, объятая всепоглощающей яростью, лишающей рассудка.

Но вдруг она резко остановилась, словно налетела на невидимую стену. Её испуганный взгляд метнулся мне за спину, будто за окном возникло нечто настолько ужасное, что поражало страхом до самой глубины души.

Я заподозрил самый банальный детский трюк, потому не обернулся.

Брюнетка же попятилась и упала на колени. От её лба пошёл дымок, а на коже проступило чёрное клеймо, словно выжженное калёным железом.

— Не-е-ет, дай… мне ещё один… шанс, госпожа, — с трудом прохрипела жрица, моргая наливающимися кровью глазами.

— Стой! — крикнул я, метнувшись к брюнетке.

Но было уже поздно. Она подняла руку и с хрустом вонзила костяные клинки в раззявленный рот, пробив нёбо и мозг. После такого хрен кто выживет. Вот и жрица безжизненно грохнулась набок.

— Разорви меня ётуны, — разочарованно процедил я и всё ж таки посмотрел себе за спину.

А там с грозным «кар-р-р» спикировал на жестяной карниз Рарог.

Я открыл ему окно и впустил в комнату. Он тут же начал прыгать возле тел жриц, осматривая их. Особенно ему приглянулась брюнетка, точнее её клеймо на лбу.

— Кар-р-р, — яростно выдал он, глянув в мою сторону.

Его явно не смущала моя нагота. Впрочем, как и меня.

— Чего «кар-р-р»? Сам не видишь, что произошло? Жрицу убила её хозяйка, богиня Хаоса Маммона. Видимо, она смотрела её глазами. А когда увидела тебя, представителя местных богов, Маммона решила на всякий случай лишить жизни свою рабу, чтобы она ничего не рассказала.

— Кар-р-р! — требовательно каркнул Рарог.

— Да не знаю я, почему она прислала ко мне своих жриц, — честно сказал я, сам находясь в глубокой задумчивости.

Теперь-то точно ясно, что моей смерти хотела именно Маммона, раз она смотрела через глаза брюнетки. Но на кой шут я ей нужен?

Если кто-то и жаждет убить меня, так это те, в чьих венах течёт кровь богов Асгарда. Во время восстания Локи я убил немало тамошних воинов с божественной кровью. А потом после провала восстания, опасаясь мести, я спрятался в самом надёжном месте — в тюрьме богов из греческого пантеона. Для этого мне пришлось совершить кое-какое преступление, чтобы они швырнули меня в темницу на долгие годы. Мой расчёт был на то, что обо мне все забудут. И пока вроде бы мой план работал.

Однако появились жрицы богини Хаоса. И я не понимаю, где уже успел наступить на больную мозоль Маммоны.

Прежде мне не доводилось связываться с Хаосом. Об этом я и сказал Рарогу. А он не поверил и начал наливаться красным цветом, превращаясь в духа огня.

По комнате разбежался страшный жар, аж кровь на полу подёрнулась коркой. А я почувствовал себя так, будто попал в русскую баню, откуда люди не выходят, а выползают красными как раки.

— Я не знаю, почему Маммона решила избавиться от меня, — холодно отчеканил я, сложив руки на груди.

Да, Рарог силён, и он в родном мире, но и я не хрен собачий, а потомок Локи!

— Кар-р-р!

— Если ты хочешь спалить этот дом, то продолжай. Смертные тебе явно спасибо скажут. Дом довольно уродливый. А ещё подумай вот о чём… Именно из-за тебя мы не узнали, почему богиня Хаоса так невзлюбила меня. Ты появился очень некстати! Я уже почти выбил из жрицы всю правду! А твоё появление всё испортило.

Кажется, Рарог слегка охренел от моего напора. Он быстро превратился обратно в ворону и задумчиво каркнул, раздражённо посмотрев на меня.

— А где я соврал? Теперь ты просто обязан помочь мне избавиться от тел и улик. Это в твоих же интересах.

Рарог подумал немного и кивнул, после чего мы занялись делом.

Убрать всё надо было очень быстро, поскольку соседи могли вызвать полицию. Всё-таки мы со жрицами изрядно пошумели. Да и наследили…

Кровь щедро запятнала пол. Но мне всё же довольно быстро удалось замыть её, попутно достав из-под кровати остатки одноразового артефакта. Он превратился в серый песок, а изначально выглядел как драгоценный камень, напитанный энергией, добытой из особых монстров седьмого уровня.

Остатки артефакта отправились в унитаз. И туда же проследовал пепел от сожжённых тел. Трупы жриц спалил Рарог. А вот зубы и обуглившиеся кости я положил на снятую занавеску, прибавив к ним немногочисленные личные вещи девушек.

После этого я завязал занавеску в узел и швырнул в окно, выходящее в грязную безлюдную подворотню. На звук падения узла повернули головы лишь облезлые собаки, спавшие около кучи мусора.

— Откройте, полиция! — внезапно раздался хриплый голос на лестничной клетке.

— Вот и стражи порядка, — прошептал я и глянул на Рарога.

Тот каркнул и вылетел в окно, точно трусливый барыга.

Полицейские же забарабанили по двери, а та жалобно затрещала.

— Откройте, или мы выломаем дверь! — снова донёсся до меня хриплый голос. — Давай, Пётр, приступай.

— Какие нетерпеливые ребята, — пробормотал я и услышал грохот упавшей двери.

Попутно до спальни дотянулся блеск какого-то магического атрибута. Надо поторапливаться.

Я запрыгнул на подоконник и шустро телепортировался на землю, покрытую слоем окурков и разбитым стеклом.

— Херакс, — выдохнул я по привычке и подхватил узел.

Он весил не больше десятка килограммов. Поэтому у меня без проблем получилось телепортироваться на максимальное расстояние, составляющее около двадцати метров.

А затем я перенёсся ещё раз и завернул за угол, скрывшись от взоров полицейских, которые могли выглянуть в