Генерал Смерть - Максим Шахов

«Руководящий» стол был совсем небольшим, зато кресло – точная копия стоящего в «головном офисе»: кожаное, на колесиках, с мягким сиденьем и высокой прямой спинкой. Генерал удобно расположился в нем и по селектору вызвал к себе начальника охраны и главного кадровика.

– Ты! – Он ткнул пальцем в длинного, нескладного аскета лет пятидесяти, страдающего хронической язвой желудка и полным букетом сопутствующих заболеваний. – Принесешь мне личные дела всех, принятых на работу за последний... месяц.

– Это всего два человека, товарищ генерал, – глухим голосом заметил кадровик, – и оба – с вашего личного разрешения.

Под пристальным взглядом Генерала он съежился и торопливо добавил:

– Понял. Сейчас...

Хозяин кабинета поморщился:

– Через... два часа!

По выработанной годами привычке ему было глубоко наплевать на такие мелочи, как рабочий день, личное время. Тем более что персонал жил в коттеджах на территории. Аскет торопливо кивнул.

– Свободен!

Дождавшись, пока за ушедшим плотно захлопнулась дверь, Генерал продолжил:

– Теперь ты. – Он ни к кому не обращался по фамилии или по имени-отчеству. Просто считал ниже своего достоинства знать и запоминать их. – Возьми несколько человек из отдыхающей смены, вооружи их соответственно, и ожидайте меня около второго КПП через 30 минут. Я пока обойду внутренние помещения, а потом мы с тобой прогуляемся по всей территории. Военные посты проверим, учебную тревогу сыграем... В общем, по полной программе.

– Есть! – Начальник охраны был отставным майором внутренних войск.

– И не вздумай кого-нибудь предупредить о проверке!

Майор обиженно развел руками: «Как можно?!»

– Ну-ну. Иди, готовься.

Всей территории сравнительно небольшой бывшей РЛС теперь не хватало для размещения главного «оружия» любой станции – антенн. Мощность, качество и сила сигнала напрямую зависели от их конфигурации и количества. А размеры этих антенн были очень впечатляющие: при высоте мачт до 150 метров их длина составляла от 200 до 500 метров! Конечно, вокруг простирались немереные просторы, но не воткнешь же этакую бандуру посреди леса или в болотистую топь. А все более-менее подходящие разведанные площадки уже плотно были оккупированы высоченными металлическими конструкциями.

Значит, надо было вырубать лес, корчевать пни и осушать болота, подготавливая новые и новые участки. Работа эта – просто адова! Никто из жителей Большой Картели, да и всех близлежащих населенных пунктов, даже за вполне приличную по местным меркам плату, на нее категорически не соглашался. Попытка использовать солдат-срочников провалилась на корню: их КПД практически не отличался от нуля, и никакие посулы и угрозы не могли сподвигнуть их на ударный коммунистический труд.

Проблема разрешилась неожиданно легко и безболезненно. А главное, недорого...

Нельзя сказать, что по улицам дальневосточных городов толпами разгуливали китайцы. Однако, начиная с 90 х годов, количество трудовых мигрантов из Поднебесной выросло многократно. Особенно характерным это стало для юга Хабаровского края. В этом районе Приморья китайцы стали кем-то вроде мигрантов из бывших союзных республик – Украины, Молдавии, Таджикистана – в Центральном регионе России. Часть из них были мелкими предпринимателями, «челноками», а многие работали по контракту в сельском хозяйстве и строительстве.

Они-то и взялись за «освоение целины». Работодателю надо было лишь не мешать им, не соваться в их внутреннюю организацию, не требовать каких-то документов. Чаще всего заказчик вообще контактировал только с одним человеком. То ли это был прораб или бригадир в нашем понимании, то ли старейшина или глава клана, какая разница? «Мандарин», короче. Он, пожалуй, единственный кое-как объяснялся по-русски. Ему определяли «фронт работ» и договаривались об оплате. Причем деньги на всех получал тоже он. А сколько было этих «всех», как между ними распределялись заработки – их, китайское, дело. Так же, как и забота о крове и питании.

На РЛС быстро оценили все выгоды такого рабского труда. Бригаде китайцев платили столько, сколько получали два дворника на центральной площадке. И никто их вообще не видел! Жили они в шалашиках прямо на «рабочем месте», то есть в лесу, на горном отроге или на краю болота. Там же готовили себе пищу. А может, вообще питались «подножным кормом», с них станется. Для отчетности оформляли на работу одного этого «прораба», и никаких тебе налогов, никаких требований и конфликтов. Красота!

Выйдя из кабинета Генерала, начальник охраны задумался. Крут был шеф! Под горячую руку ему лучше не попадаться. А ну как стукнет еще в голову со своей «ревизией» чуть подальше забраться? Как раз туда, где новые площадки расчищают. И наткнется он там на целый муравейник косоглазых. Только не это! Мало того, что налицо неучтенная рабсила – а судя по направлению генеральской проверки, шефа больше всего как раз интересовал этот вопрос, – так ведь еще докопается до личной, вполне корыстной заинтересованности майора в кадровых махинациях. Тьфу-тьфу-тьфу! Штрафом да выговором не отделаешься. Здесь закон – тайга, хозяин – медведь. А кто «медведь», сомнений не было. Вот и разберется «по-медвежьи», бр-р р...

Вприпрыжку майор направился в левое крыло здания, где располагались помещения охраны, и быстро отыскал в бильярдной комнате начальника одной из трех смен. С ним майора связывало что-то похожее на дружбу.

– Ленчик, выручай! Генерал прилетел и лютует. Через полчаса пойдем с ним по всем объектам. Даже тревогу грозится сыграть. Да хрен-то с ней, с тревогой! – Майор энергично махнул рукой. – А как до наших китаез добредет, а?

Этот начальник смены не только знал о мигрантах, но и получал свою «малую толику» за «вспоможение в трудоустройстве». Он мгновенно представил себе возможные последствия.

– Че надо делать, Серега?

– Отбери человека четыре. Самых надежных, не болтливых. Ну и... в общем, готовых на все! Понимаешь? – Ленчик часто-часто закивал. – Денег пообещай. Не жадничай! И бегом отправляйтесь на новые площадки. Всех узкопленочных, до единого, гоните в тайгу...

– Как?

– Пинками, ...твою мать! И чтоб весь скарб с собой забирали! Что не заберут, уничтожить без следа. Ну, шалаши, там, палатки... Не церемониться!

– Сделаем.

– Бегом! На все про все у тебя часа полтора-два.

Ленчик, опережая собственный визг, ринулся в комнату отдыха...

Майор удовлетворенно перевел дух: этот – сделает. Расшибется, а сделает! Хотя правильнее: расшибет всех и сделает.

Хабаровский край,

город Комсомольск-на-Амуре,

несколькими днями раньше

Вещевой рынок в Комсомольске-на-Амуре мало чем отличался от тысяч своих собратьев, обильно разбросанных по городам и весям нашей необъятной – до сих пор! – Родины. Разве что меньшим количеством лиц кавказской национальности, которое с лихвой компенсировалось засильем лиц китайской национальности. Зато они были не столь громкоголосы и нахальны! Да и цены на китайский ширпотреб выгодно отличались здесь от московских.

В одном из дальних углов рынка удобно расположился длинный металлический контейнер. Несмотря на свои внушительные размеры и крупную надпись на боку «MORFLOT», выглядел он совершенно неприметно среди аналогичных «торговых точек». Днем его широкие двери были постоянно распахнуты, являя грандиозное изобилие пестрого ассортимента самому взыскательному покупателю. На ночь, благодаря своим боЂльшим, чем у соседей, размерам, он служил хозяевам еще и временным складом продукции.

Но жизнь внутри контейнера не замирала ни днем ни ночью. Дополнительными переборками он был разделен еще на три части. Понятно, что первая, лицевая, служила торговым залом и примерочной. Здесь за маленькой ширмой стояло узкое и длинное зеркало, и постоянно суетились два улыбающихся китайца. Они раскладывали и перекладывали товар, негромко и вежливо, но вполне настойчиво, зазывали покупателей и наперебой стремились угодить им, поднося все новые и новые модели, размеры, фасоны и расцветки, скрываясь для этого ненадолго во втором помещении.

Там был склад. Не основной, базовый, а так, на два-три дня, чтобы не мотаться на машине в другой конец города слишком часто. На микроскопическом диванчике здесь даже можно было выпить чашечку чая и посидеть пять минут, расслабив уставшее тело и вытянув гудящие ноги. Но не больше!

В третье помещение не заходил никто. По крайней мере, из числа постоянных рядовых обитателей рынка. Можно было негромко постучать в закрытую металлическую переборку, дождаться, пока она откроется изнутри и на пороге возникнет огромных размеров толстый китаец, закрывая своим внушительным телом весь проем. Потом коротким шепотом изложить ему свою просьбу и почтительно удалиться, ожидая решения своей проблемы где-нибудь в другом месте.