Второе признание (сборник) - Рекс Стаут

Вульф проворчал:

– Мисс Сперлинг не просила его приехать именно этим поездом. Она просто просила его приехать. Он выбрал время сам, сообразуясь со своими делами.

– Значит, я ошибся, – уступил Арчер. – В любом случае, он явился сюда из-за нее. Поезд прибыл вовремя. Он сразу сел в такси. От железнодорожной станции до ворот поместья шесть-семь минут езды, следовательно, ровно в половине десятого (ну, может, минутой позже) он был здесь. Направился ли он прямо к месту свидания или задержался на подъездной аллее, мы не знаем.

Арчер покопался в лежащих перед ним бумагах, пробежал глазами одну из них и снова поднял голову:

– Если задержался, то в то время, когда его сбили, ваша дочь, возможно, уже пришла в условленное место. Она собиралась сюда к девяти тридцати, но из-за разговора с сестрой немного опоздала: по ее мнению, минут на десять, самое большее – на пятнадцать. Ее сестра, которая видела, как она выходила из дома, это подтверждает. Если Рони задержался…

– К чему все эти подробности? – перебил его Сперлинг.

– Так полагается. Итак, если Рони задержался на аллее, а ваша дочь в момент, когда его сбили, ждала в условленном месте, то почему она не различила звук мотора? Она утверждает, что никакой машины не слышала. Мы все досконально проверили. Подъездная аллея имеет легкий уклон в сторону ворот. С места предполагавшегося свидания – полянки в зарослях – проезжающие в направлении ворот машины почти не слышны. Даже если автомобиль едет к дому, чтобы уловить звук мотора, надо хорошенько прислушаться. К тому же прошлой ночью ветер дул с северо-востока. Итак, Рони могли сбить, пока ваша дочь дожидалась его на полянке, но она действительно могла ничего не слышать.

– Тогда зачем было столько об этом разглагольствовать?

Арчер был само долготерпение:

– Затем, что разглагольствовать больше не о чем. Не считая вашей дочери, больше никто не сделал никаких заявлений. Никто ничего не видел и не слышал. Мистер Гудвин не добавил ничего существенного. Он уехал из дома без десяти десять… – Арчер взглянул на меня. – Насколько я понимаю, вы назвали точное время?

– Да, сэр. Садясь в автомобиль, я по привычке всегда сверяю часы на приборной панели со своими наручными часами. Было ровно девять пятьдесят.

Арчер опять повернулся к Сперлингу:

– Он уехал в девять пятьдесят и отправился в Чаппакуа, чтобы позвонить, не заметив на аллее ничего подозрительного. Через тридцать – тридцать пять минут он вернулся, опять же ничего не заметив, – короче говоря, ничего существенного его показания не добавляют. Кстати, его машину ваша дочь тоже не слышала – или слышала, но не помнит.

Сперлинг был мрачен, как туча.

– Мне по-прежнему хочется понять, отчего вы сосредоточили внимание именно на моей дочери.

– Я тут ни при чем, – возразил Арчер, – таковы обстоятельства.

– Обстоятельства?

– Ваша дочь была близким другом Рони. Она говорит, что не была с ним помолвлена, но… э-э-э… встречалась с ним. Их дружба часто… э-э-э… обсуждалась всей семьей. Именно ее увлечение вынудило вас прибегнуть к услугам Ниро Вульфа, а ведь он не утруждает себя пустячными расследованиями. Однако вчера это дело привело его сюда, и…

– Неправда! Он явился с требованием, чтобы я оплатил ущерб, причиненный его оранжерее.

– Но, по его мнению, это происшествие было напрямую связано с его работой на вас. Все знают, что его трудно выманить за порог. Итак, состоялось долгое семейное совещание…

– Никакое не совещание. Он слова никому не дал сказать. Только гнул свое, будто я должен заплатить за ремонт оранжереи…

Арчер кивнул:

– В этом вы все солидарны. Кстати, к чему вы в итоге пришли? Будете платить?

– Это имеет какое-нибудь значение? – подал голос Вульф.

– Вероятно, нет, – кротко согласился Арчер, – просто вас наняли расследовать другое дело, и я… Что ж, я снимаю вопрос, если он представляется вам неуместным.

– Нисколько, – заявил Сперлинг. – Я оплачу ущерб, но не потому, что обязан это сделать. Доказательств того, что разгром оранжереи как-то связан со мной и моими делами, нет.

– Значит, это меня не касается, – снова уступил Арчер. – Но факт остается фактом: вчера произошло какое-то событие, заставившее вашу дочь вызвать сюда Рони, чтобы объявить ему о разрыве. Она говорит, что их отношения доставляли ей слишком много неприятностей, и в конце концов она решила их прекратить. Вполне правдоподобно. Больше того, эта версия не вызывает у меня недоверия. Вот только, к огромному сожалению, ваша дочь приняла это решение в тот самый день, когда Рони был сбит насмерть, причем сбит при обстоятельствах, которых никто не в состоянии объяснить и за которые не с кого спросить.

Арчер подался вперед и проникновенно заговорил:

– Послушайте, мистер Сперлинг. Вы отлично понимаете, что мне не хочется причинять вам беспокойство. Но есть такие вещи, как служебный долг и ответственность. Кроме того, я существую не в вакууме. Отнюдь! Мне трудно сказать, сколько людей знают об отношениях вашей дочери с Рони, но такие есть. Прежде всего, это трое ваших гостей, один из которых – известный радиожурналист. Что бы я ни предпринял, люди все равно решат, что смерть Рони так или иначе связана с вышеупомянутыми отношениями, и, если я попытаюсь закрыть на это глаза, меня попросту вышвырнут из округа. Я должен во что бы то ни стало раскрыть это убийство, и я это сделаю. Необходимо выяснить, кто и почему прикончил Рони. Если окажется, что это был несчастный случай, я буду рад больше всех. Тем не менее я обязан установить виновника. Неприятная предстоит работенка…

Арчер смолк, потому что в этот момент открылась дверь. Мы все повернули головы, чтобы узнать, кто посмел нам мешать. Это был Бен Дайкс, шеф окружных детективов, за ним следовал тип, которого угораздило родиться не в той стране, – лейтенант Кон Нунан из полиции штата. Выражение его лица мне не понравилось; впрочем, оно и прежде меня не привлекало.

– Что случилось, Бен? – нетерпеливо проговорил Арчер. Ясное дело, он был недоволен – его великолепную речь прервали на полуслове.

– Кое-что, о чем вам следует знать, – ответил Дайкс, подходя к нему.

– Говори.

– Лучше бы переговорить наедине.

– Почему? Нам нечего скрывать ни от мистера Сперлинга, ни от Вульфа, который на него работает. Так что произошло?

Дайкс пожал плечами:

– С автомобилями закончили. Тот, который задавил Рони, найден. Его осматривали последним – он припаркован за домом. Это машина Ниро Вульфа.

– Ничего удивительного, – злорадно усмехнулся Нунан.

Глава одиннадцатая

Как ни странно, меня раздирали противоречивые чувства. Что и говорить, я был удивлен, даже ошеломлен. Однако изумление сводилось на нет обратным ощущением: мне казалось, что именно этого я и ждал. Говорят, наше сознание – это лишь десятая часть айсберга, возвышающаяся над водой, а остальное находится внизу. Не знаю, как они высчитали, но если это правда, то, судя по всему, девять десятых меня ждали этой новости, а когда Бен Дайкс озвучил ее, это ощущение вырвалось на поверхность.

Вульф метнул на меня быстрый взгляд. Я поднял брови и покачал головой. Он кивнул и взял бокал, чтобы допить пиво.

– Это все меняет, – проговорил Сперлинг, отнюдь не убитый горем. – Кажется, вопрос исчерпан.

– Видите, мистер Арчер, – подал голос лейтенант Нунан, – обыкновенное бегство с места аварии. Вы человек занятой, и Дайкс тоже. Этот Гудвин считает себя крутым парнем. Не отвезти ли мне его в участок?

Арчер, пропустив его слова мимо ушей, спросил у Дайкса:

– Это точно? Вы уверены?

– Вполне, – заявил Дайкс. – Все это отправится в лабораторию, но уже сейчас под крылом заметны следы крови, между осью и рессорой застрял кусок ткани с пуговицей от пиджака Рони, есть и другие улики. Их хватит с лихвой.

Арчер посмотрел на меня:

– Ну?

Я улыбнулся:

– Я вряд ли сумею выразиться точнее, чем вы, мистер Арчер. Ничего существенного мои показания не добавят. Если Рони действительно погиб под колесами этой машины, я в это время находился где-то в другом месте. Мне бы очень хотелось помочь следствию, но это все, что я могу сказать.

– Я отвезу его в участок, – снова предложил Нунан.

И опять на него не обратили ни малейшего внимания. Арчер обратился к Вульфу:

– Машина принадлежит вам, ведь так? У вас есть что сказать по этому поводу?

– Только одно: я не умею водить, и если мистера Гудвина заберут в участок, как предлагает этот недоумок, то мне придется ехать вместе с ним.

Окружной прокурор опять воззрился на меня:

– Почему бы вам сразу не признаться? Тогда мы в десять минут покончим со всем этим и уберемся отсюда.

– Прошу прощения, – вежливо ответил я, – но, если я начну придумывать на ходу, ничего хорошего не получится – вы мигом поймаете меня на лжи.