Дорога в алмазах - Марина Серова

Заспанный ювелир взял трубку с третьего раза, он подтвердил, что не только Белоусов отпросился с работы, но и остальные сотрудники. С этого момента все и началось. В моей голове судорожно заработали логические механизмы. Степану Петровичу пришлось спать этой ночью недолго, есть этим днем немного и вообще много двигаться.

Он приехал в Покровский ОВД примерно через пару часов. Пока я ждала его для подтверждения алиби, которое сама же и придумала на ходу, пользуясь своим нанимателем, мне удалось немного вздремнуть. Заботливый полицейский предложил мне сублимированный кофе, чем вызвал негодование моего голодного желудка. Конечно, я вежливо отказалась, дав себе возможность набраться сил в неудобном кресле.

Когда все дела были улажены, встревоженный известием о Белоусове и Добродееве ювелир попросил участкового дать адрес морга для опознания тела. Это оказался Эльдар.

Выходя из медицинского учреждения и садясь в джип Барышкина, мы оба молчали. Мы оба понимали, что смерть трех коллег из пяти говорит о многом.

Степан Петрович затравленным взглядом смотрел по сторонам, его глаза хаотично бегали, словно пытались выцепить в темноте угрожающий его жизни силуэт.

– Я вас понимаю, Степан Петрович, но сейчас не время для паники, нам нужно сосредоточиться на Сидорове и Грибове.

– Я ведь хотел найти всего лишь вора алмазов! А теперь у меня нет половины коллектива! – Он меня словно не слышал. – Где, где я найду толковых ювелиров… – Он осекся, виновато взглянул на меня и добавил: – Людей жалко…

– Нужно провести обыск в квартире Добродеева, и желательно с разрешения его семьи, иначе расследование затянется в ожидании ордера. Вы меня слышите, Степан Петрович? – Я коснулась его плеча. – Адреса остальных коллег вы знаете?

– Что? – Он очнулся от панического транса. – Да-да, все личные дела в моем кабинете, там вся информация. За что мне это?

Ювелир схватился за сердце и тяжело задышал.

– Выходите из машины, меняемся местами. Вам нельзя в таком состоянии за руль. – Я помогла ему пристегнуться, дала таблетку под язык, и мы тронулись.

На улице уже светало, когда мы подъезжали к парадному входу салона. Немного пришедший в себя Барышкин тут же устремился к сейфу. Пока ювелир искал материал, я быстренько забежала в туалетную зону и привела себя в порядок.

Вернувшись в кабинет, я увидела на столе пять папок с личными делами сотрудников и Барышкина, обреченно рухнувшего в кресло. Выписав себе в блокнот все адреса, я поторопила бизнесмена.

– Я никуда не поеду! Я вас нанял, вам и решать эти задачи! – Будучи в своем кабинете, как в некоем месте силы, Барышкин почувствовал прилив бодрости.

– Семья Добродеева, да и остальных коллег, знает вас. Нам будет проще уговорить их предоставить квартиру для осмотра. Вы же не хотите замедлить расследование? А вдруг Родионов снова объявится! – Да простит меня уважаемый клиент, но мне пришлось надавить на больную мозоль.

Семья Добродеева состояла из четырех человек. Его жена, как только мы вошли, сразу почувствовала неладное. Дочери-близнецы все еще спали в своей комнате и не слышали наш разговор. Барышкин остался на кухне с разрыдавшейся женщиной, а я тем временем отправилась к рабочему столу в спальне супругов. Различные записи по смешиванию металлов и обработке камней, папки с образцами и записная книжка.

Пролистав весь блокнот, я смогла выудить довольно скудную информацию, но все же. Судя по записям, Добродеев принимал некие препараты, их название мне ни о чем не сказало. Помимо прочего, он явно готовился к операции. Нужно спросить жену об этом.

Просмотрев еще раз все полки и ящики стола, я уже собралась уходить, как мне на глаза попалась листовка с неподходящей для репутации Добродеева информацией. Изображение с рулетками, картами и игровыми автоматами на рекламном листке показалось подозрительным.

Я перевернула листок и увидела адрес: поселок Малинино, Покровский район, 11.00. Не иначе как подпольное казино, вот дела.

– Простите, – я как можно вежливее обратилась к отчаявшейся женщине, – вы не могли бы подробнее рассказать о заболевании вашего мужа и его предстоящей операции?

Барышкин выглядел удивленным, стало понятно, что он не знал о проблемах со здоровьем у Добродеева, и это при нескольких плановых осмотрах в год!

– Ну, что тут сказать, – всхлипывая, начала женщина. – Болел он давно… Все началось со спазмов дыхания, потом почка одна отказала. Все деньги уходили на разные лекарства, пока мы не узнали жестокий диагноз. Решили копить на операцию.

«Что же это получается? У троих погибших коллег Барышкина был мотив. Сусликов собирал на лечение сестры, Белоусов желал жить, как царь, со своей «зайкой», а Добродееву не хватало денег на операцию. Неужели они втроем замешаны в этом деле? А что, если не только они?»

Я вспомнила о листовке и показала ее женщине.

– Нет, Эльдар не занимался такими вещами, он каждую копейку откладывал, мы порой недоедали. – Она внимательнее посмотрела на флаер. – Может, это Кеша забыл? Он был вчера здесь.

– Кеша?

– Иннокентий Сидоров, – ответил за женщину Барышкин.

Жена Добродеева согласно кивнула, доставая из пачки сухую салфетку.

– Нам пора. – Я посмотрела на Барышкина, и тот сразу напрягся.

Мы вышли из квартиры Добродеева снова молча.

– Можно вопрос личного характера? – Я решила спросить начистоту. – Сколько вы платили своим сотрудникам?

– Достаточно, уж поверьте! Вы в чем-то меня подозреваете? – Барышкину был неприятен этот вопрос.

– Я лишь пытаюсь установить причину и следствие, не подумайте ничего такого. – Параллельно я вызывала такси.

– Что вы теперь будете делать? – Барышкин заметил в моем смартфоне значок «Пандекс-такси».

– Планы немного изменились. Сейчас я еду домой и переодеваюсь, мне нужно в Малинино. Мне пока неизвестно, смерть троих коллег – это случайность или профессиональное убийство, но я обязательно это выясню! Поэтому вас бы я попросила запереться дома, пока мы не узнаем, кто затеял охоту на ведьм.

Дома я надела камуфляжный зеленый комплект, заплела волосы в тугую косу, сверху прикрыв кепкой, а удобные для бега кроссовки дополнили мою амуницию. Разоблачение подпольных заведений не входило в мои планы, мне нужно лишь найти живыми двоих оставшихся подозреваемых, а возможно, уже