Тринадцать на Тринадцать (СИ) - Юлиана По

Неожиданно с правой стороны раздались шаги, причём не одного вампира, а сразу нескольких. В том, что это именно вампиры, сомнений не было. Операцию Управление развернуло большую — людей в городах предупредили, выдали им оружие с «кровяными пулями», расставили снайперов по крышам, а людей, в операции не участвующих, строго попросили не вмешиваться в происходящее. Группа кровопийц уверенными шагами шла в нашу сторону. За широкими спинами военных я видела их безмятежные лица, которые искали среди нашей команды что-то… Или кого-то. До меня дошло, что рыщут они взглядами в поисках источника столь сладкого и вожделенного аромата — моего аромата. Подходящих к нам созданий было видно неплохо, военные погасили лучины, но включили обычный электрический свет. Мы пришли сюда не убивать, а подчинять моей воле, так как в битве с оборотнями нам понадобится сверхъестественная помощь сверхъестественных сил.

Между тем, по направлению к нам уже приближались вампиры с других сторон. Они возникали неожиданно, отделяясь от тёмных силуэтов домов, будто вырастая из-под земли, а некоторые словно и вовсе материализуясь из воздуха… И все неизменно высматривали в жалкой кучке из пятнадцати людей ту единственную, которая была в состоянии выманить их сейчас и сюда в таком большом количестве невзирая на военных. Вот ведь забавно, даже если очередные предатели в людских рядах предупредили вампиров о нашей масштабной операции, то у кровососов всё равно не было шансов избежать столкновения — мою кровь они хотят как ничто на этом свете, им не побороть эту зависимость. Я прекрасно помню Кристиана и то упоение и блаженство, которые он испытывал, забирая мою жизнь каплю за каплей. Он, кажется, сказал мне тогда, что больше никого другого пить не хочет… Или есть, как у них это называется?

Кровопийцы окружили наше немногочисленное (по сравнению с ними) кольцо своим многочисленным. Мы оказались зажаты со всех сторон, но ведь хотели именно такого эффекта и добиться, ведь чем плотнее они стоят, тем больше пуль достигнет своей цели.

— Отдайте нам её — вдруг один из вампиров взял слово.

— Кого вам отдать? — нервно поинтересовался мой брат.

— Её — повторил всё тот же кровопийца и ткнул в меня пальцем.

— Её? — переспросил Макс — А как же волшебное «пожалуйста»? Ведь ты же был когда-то человеком, воспитание-то зачем хоронить вместе со своими былыми предпочтениями в еде?

Я отрывисто кинула взгляд на своего брата — он что, вампира воспитывать собрался?

— Мне совсем не до смеха, когда меня терзает такая непреодолимая жажда — взгляд вампира обжигал меня — Отдайте её и можете быть свободны — закончил кроваво-красноглазый.

— Это вам после сегодняшней ночи никогда уже не быть свободными — легко произнёс мой друг и всадил первую пулю в разговорчивого явного лидера упырей.

Всё смешалось в беспорядочно гремящих выстрелах, свистах пуль и моих постоянных криках «всем стоять». Вампиры, которых уже успела поразить моя спасительная (для всего человечества) кровь, оторопело останавливались, остальные же упорно пытались пробиться сквозь ряды бойцов ко мне и только ко мне. Я, видимо, была для них бесценным призом в игре «царь горы»… Их оказалось слишком много, слишком много для того, чтобы четырнадцать человек могли успеть попасть «кровавыми пулями» в тела противников, слишком много, чтобы снайперы были в состоянии успевать помогать нам отстреливаться от них. Бой перешёл в рукопашный. Я видела, как бойцы сопротивления номер тринадцать пытаются противостоять вампирам, но лучины не горят, горит обычный холодный электрический свет. А твари сильнее, намного сильнее. Похоже, на мой запах пришло куда большее количество кровопийц, нежели мы все ожидали. Не переставая выкрикивать приказы подчинившимся мне, я направилась в сторону открытой двери в салон машины. Лучины, мне нужно зажечь лучины. В салоне есть заветная кнопка, которая позволит весь этот «неживой» свет переключить на ровное и мерное сияние дня. Наше Управление строго настрого запретило мне приказывать «новообращённым» моей кровью сражаться со своими «собратьями», лишь только в самом крайнем случае, если ситуация выйдет из-под контроля и будет угрожать смертью непосредственно мне. Нам нужны союзники, нам не нужно море трупов на площади. И всё, что я могла сделать, так это лишь приказывать вампирам останавливаться, а самой попытаться зажечь лучины, чтобы нашим бойцам сражаться было проще. При зажжённом карманном солнышке нужно было бы просто более прицельно стрелять, не убивая, а лишь раня противника. Никогда за всю историю сражений не встречала случаев, когда противоборствующую сторону нужно было не убить, а ранить в таком огромном количестве. Нет, конечно, иногда такие цели ставились, но они касались отдельных людей или отдельной группы для того, чтобы, к примеру, взять живьём и завербовать или пытать, но вот поставить цель — ранить вообще всех — никогда о таком не слышала…

Я уже было нырнула в салон машины, чтобы потянуться за кнопкой переключения, как вдруг меня грубо схватили за волосы и выволокли обратно на свет электрический. Не задумываясь вообще ни о чём, основываясь лишь на инстинктах, которые во мне успел выработать брат, я слегка увернулась, заехала упырю левым локтем по солнечному сплетению, левой ногой с силой наступила на его левую ступню, резко развернулась, заехала правым коленом в промежность гада и прямым ударом (сэйкэн дзуки, как он называется в каратэ) заехала монстру прямо в челюсть. Он поморщился и взвыл от боли, я попробовала снова залезть в салон, как почувствовала всё те же грубые руки, но уже на своей талии. Монстр не стал со мной церемониться, резко вытащил наружу, и со всего размаха стукнул меня головой о крышу автомобиля. Искры посыпались из глаз, я болезненно вскрикнула, а по лицу полилась кровь. И вот с этого мгновения началась настоящая борьба — за жизнь. Монстр развернул меня к себе лицом и уже было хотел провести своим языком по моей открытой ране, как вдруг вся злость и ненависть, которые я испытывала к этим презренным тварям, отобравшим у меня всё (и не только у меня), вскипела во мне бурлящим потоком. Я вспомнила раздражённость и страх Макса, как он пытался вселить в меня понимание того, что ситуация очень серьёзна и крайне опасна. Скользнула взглядом по кипящей вокруг битве и заметила его — он с ужасом на лице пытался прорваться ко мне, его глаза горели праведным гневом, а я в эту секунду поняла — сейчас или никогда. Либо я покажу ему, что не слабая маленькая девочка и могу за себя постоять, либо нет. Я могу позволить упырю слизать мою кровь и приказать от меня отойти, да вот только это будет совсем не то. Я перевела взгляд на вампира, державшего меня в своей стальной хватке, и посмотрела ему в глаза. Симпатичный молодой парень с необъятной жаждой моей крови, что ж, сейчас я снова сделаю тебе больно! Сжав руки в кулаки, я со всей силы обрушила удары на оба его виска, он слегка пошатнулся и ослабил хватку, не теряя ни секунды, моментально сгруппировавшись, нанесла ему удар локтем сверху вниз (так называемый отоси эмпи ути), снова ударила его в пах (так называемый кин гэри), отодвинув тем самым его от меня на некоторое расстояние, которое позволило нанести ему последний удар — протыкающий, ногой вперёд (так называемый маэ гэри-кэкоми). Воспользовавшись его замешательством, я уже не стала тянуться через салон к кнопке переключения, ведь уже знала, что времени у меня мало. Дёрнула ручку бардачка и схватила лучину, резко выпрыгнула из салона и направила свет на гада. Он уже успел оклематься и подскочить ко мне. Я не растерялась и одним ловким ударом ногой — восходящим, маховым ударом ногой вперёд (маэ гэри-кэагэ, агэ гэри) откинула его далеко вперёд, ведь теперь передо мной был уже человек.

Позволив себе перевести дыхание в течение нескольких секунд, развернулась, нырнула обратно в салон и нажала-таки на проклятую кнопку. Сработал механизм, который открыл заслонку, отделявшую светящиеся лучины от наших взоров, и прикрыл бледный огонь обычных лампочек. Всё вокруг на короткое мгновение померкло лишь для того, чтобы осветить пространство ярким солнечным светом. Бой, перешедший на этот момент уже в бесконечное хитросплетение тел, словно на миг остановился. А затем наши бойцы начали отвоёвывать своё первенство в этой уже равной схватке.

Я периодически выкрикивала приказы «стоять на месте», с грустью обнаружила, что двое наших бойцов так и не встали с земли… Нас осталось тринадцать. Отряд из тринадцати человек, справившихся с большой армией, не подчинившихся и не побеждённых. «Отряд тринадцати» пронеслось в моей бедовой и, кстати, уже начавшей раскалываться от боли, голове.

Я сидела на пассажирском сиденье и переводила дыхание, кровь с лица я вытерла и даже заклеила бактерицидным пластырем рану, как вдруг заметила до боли, до отчаяния, до радости, до крика (по-моему, даже действительно вскрикнула) знакомую фигуру. Я сидела и смотрела на неё. Этого не могло быть! Невозможно! Это сказка! Из глаз полились те самые слёзы, которые я уже успела пролить от горя потери… Потери её! Я видела сейчас перед собой и светло-зелёные глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами, и золотисто-каштановые, до плеч, волосы, я видела сейчас перед собой Эльзу и никак не могла поверить в это счастье!