Мир крутых мужчин - Марина Серова

И сразу же засобиралась. В сегодняшних планах первым пунктом стоял жесткий наезд на мою славную знакомую Зинаиду Кудрявцеву: надо припугнуть ее получше и вытрясти всю информацию про Нину и планы Бориса Сергеевича.

На всякий случай я вынула из сумочки мешочек с костями и колданула-гаданула на ближайшее будущее. 25+11+17. «Предельно обидное разочарование».

При виде привалившего расклада у меня даже руки опустились: ну куда можно идти с такими классными перспективами? Но я почти сразу же мобилизовалась и, одевшись скромно, со вкусом и удобно, вышла из дома.

Тут меня ожидал милый масенький сюрпризец в виде машины — бордовой «девятки» с импозантным водителем мужского пола, сидящим внутри.

Я еще не совсем сошла с ума, чтобы считать каждого мужика в каждой машине сюрпризом для себя, просто водителем был тот самый мальчик Бормана, который ночью выполз с пистолетом из ванной за моей спиной.

Чтобы не осталось сомнений, что он ждет именно меня, браток мигнул два раза фарами и помахал мне рукой. Словно с первого взгляда было неясно, что у меня появился персональный шофер.

Я подошла ближе.

— Привет, — радостно оскалился он, ожидая, очевидно, и от меня того же, но, разумеется, не дождался.

— Ну-ну, — поощрительно ответила я, — ты здесь проездом или хочешь автограф попросить?

— Саныч приказал охранять тебя днем и ночью, — счастливо сообщил мне он, — а зовут меня Костик. Нравится имя?

— Твое имя напоминает мне суповой набор, — доверительным голосом призналась я и села в «девятку» рядом с ним. — Поехали. Или тебе приказали еще и развлекать меня трепом?

Костик сделал вид, что не обиделся и что вообще ему страшно нравится мое чувство юмора, и тронул машину с места. Я назвала адрес Зинаиды Кудрявцевой.

— А если бы я вышла на час раньше, что бы ты делал? — спросила я Костика.

— То же самое, что и сейчас, — ответил он, — я не уезжал отсюда.

Я вздохнула: разве женщине может понравиться неумытый мужчина?

Костик быстро вывел «девятку» со двора и погнал по трассе.

— Что тебе там нужно, это же такая глушь, можно сказать, деревня? — спросил он, тщательно стараясь поддерживать разговор и очаровывая меня широченной улыбкой.

— Еду на свидание со знакомой девушкой, — призналась я и перевела разговор на более нужную тему:

— Ты, Константин, Нину Петрову знал в лицо?

— А как же? Это я, кстати, и увидел ее хахаля.

Саныч разрешил про это рассказать.

— Вот и рассказывай. Меня интересуют все подробности: где находился ты, где они, как выглядел этот парень, ну и все такое. Давай, докладывай, как было, Константин.

— Да, в общем, ничего особенного-то и не было. Я случайно их увидел. Просто шел по улице недалеко от клуба, а тут Саныч позвонил мне по мобилу и приказал срочно идти к «Джокеру». Я только вывернул из-за угла, смотрю, Нинка садится в свою машинешку. У нее такая позорная «шестерка» была, вся гнилая насквозь. Дерьмо, одним словом.

Наверное, Костик напрашивался на комплимент своей «девятке», но с этим у него не вышло.

Возможно, для Волгополоцка девятая модель «Жигулей» и представляет собой что-то престижное, но у нас, в Тарасове, на таких машинах обычно ездят одинокие девушки, о которых некому заботиться.

Поэтому я не отреагировала на Костину реплику так, как ему хотелось.

— Ты говори, что было дальше, Константин, — я старательно направляла разговор в нужное мне русло, — замечания о качестве железа в машинах оставь для автослесаря. Мне это ни к чему.

— Ну я и говорю. — Костик наконец-то надулся, а я от этого почему-то почувствовала себя комфортней. — Нинка вышла из клуба и подошла к машине, а следом вышел и этот парень.

— Где стояла ее машина? — уточнила я.

— Да почти что напротив двери. Времени еще было немного, пять с чем-то, и больше никаких машин перед «Джокером» не было.

— А где стоял ты в этот момент? — продолжала спрашивать я, стараясь как можно медленнее доставать из пачки сигарету, чтобы не выдать ненароком своего волнения. У меня появилось сильное ощущение, что начало клевать.

— На другой стороне улицы, ближе к «Астории».

— Да ты прямо Зоркий Сокол, — усмехнулась я. — Там получается метров сто. Ну, может, чуть меньше.

— Ну да, — недоуменно ответил Константин и повернулся ко мне. — А о чем базар, я не врубаюсь?

Нинку-то я узнал с такого расстояния. Если человека знаешь, то и за километр узнаешь, вот!

— «Я поэт, зовусь Незнайка, от меня вам балалайка», — вполголоса процитировала я классика. — А парень ее был в шляпе, да?

— Ну! — энергично кивнул головой Костик. — Костюм и шляпа, хотя и жарковато сейчас. Меня, например, и зимой не всегда заставишь шапку-то надеть, а этот фраер среди лета… Да еще и в пиджаке! Короче, чокнутый, я понял!

Я только вздохнула на это утверждение: он понял! Везет же некоторым!

Мы вырулили на улицу, на которой жила Зинаида, но я попросила Константина проехать дальше нужного мне дома и свернуть за угол — не хотелось обращать на себя внимание на такой тихой улочке, где все про всех все знают.

Константин остановил машину невдалеке от пришвартовавшейся пустой «Ауди», и я вышла на свежий воздух. Мой персональный водитель собрался было рвануть за мной, но я ему указала, что в присутствии двух девушек, которым нужно поговорить о девичьих секретах, он будет смотреться дурак дураком. Тем более — в то время, когда его машину будут явно раздевать. Или писать на ней гвоздиками нехорошие слова.

Константин подергался в разные стороны, почесал многомудро затылок и признался, что ему и правда лучше остаться вместе с «девяткой». Тем более что и железяка в ней какая-то застучала не ко времени…

Улыбнувшись Костику и искренне посочувствовав ему в этой проблеме, я направилась в гости к своей милой знакомой Зине Кудрявцевой.

Я шла и четко планировала свои деист вия.

Зинаида наверняка, как и любой человек, склонна быстро забывать и плохое, и хорошее. Особенно — хорошее. Поэтому вполне возможно, что она уже пять раз успела забыть, что я умею стрелять из пистолета. Но увидев меня, сразу сие вспомнит, потому что это плохое, а на плохое память работает лучше. Еще мне казалось, она совсем не вспомнит то, что я могла попасть и в нее, когда стреляла, но не стала этого делать. Вот это хорошее и нужно ей напомнить. Причем с первой же секунды нашей встречи.

Очутившись перед знакомой дверью дома, я, зная местные реалии, толкнула ее, не утруждая себя ни неработающим звонком, ни вежливым стуком, пересекла кухню, где глухая бабулька, как и в прошлый раз, создавала вокруг себя мощные дымовые завесы, думая, что по-другому жарить просто невозможно. Поэтому вошла в комнатку с телефоном довольно неожиданно. И практически сразу же услышала громкий звук во второй комнате, словно кто-то резко распахнул окно.

Не желая позволять случайностям вмешиваться в мои замечательные тактические планы, я двумя прыжками залетела в спальню Зинаиды, держа «Макаров» обеими руками. Маленькое перекошенное окошко в комнате было открыто настежь, а Зинаида лежала, укрытая с головой под простыней.

Наружу торчали только ее голые ноги. Я сдернула простыню — девушка лежала на спине, закинув правую руку за голову. Все ее лицо было в кровоподтеках, во лбу чернело маленькое круглое отверстие.

Как только я все это увидела, сработала многолетними тренировками отдрессированная привычка, и я тут же присела на пол. В ту же секунду раздался выстрел, и пуля, пущенная через окно, вбилась в дверной косяк как раз над тем местом, где только что так аппетитно торчала моя голова.

Пригнувшись, я выскочила из спаленки, чуть не ставшей мне ловушкой.

В первой комнате столкнулась с Зинкиной бабкой, идущей мне навстречу.

— Ты скажи этой лахудре, что милиция приехала и ее ищет! — громко объявила она и, повернувшись, чтобы уйти в кухню, добавила:

— Догулялась, коровища, а я же говорила, говорила…

Итак, ясно: бежать мне остается только через опасное окошко, потому что встреча с доблестной волгополоцкой милицией в мои планы не входила никак. Меня бы сейчас плотно взяли в оборот, я потеряла бы несколько суток в тоскливых разборках и профукала бы все возможности окончательно разобраться во всем этом деле. Причем как раз тогда, когда я только-только начала хоть что-то в нем понимать.

Пришлось метнуться обратно, моля бога, чтобы та сволочь, что убила Зинаиду и покушалась минуту назад на меня, тоже услышала про приезд милиции. Это, находясь в доме, не слышишь, что делается снаружи, а на улице приятная новость о визите ментов должна была стать известной раньше.

Я вбежала в комнату и, не тормозя, только посильнее прижав к себе сумку, нырнула в окно, расположенное за столом. Что там находилось позади него — хоть навозная куча, хоть моток колючей проволоки, — меня уже не волновало. Нужно было драпать, вот я и драпала.