Блуждающая Огневая Группа (БОГ) - Василий Головачёв

Гудело уже со всех сторон: фронт в четырёх километрах отсюда начал свой утренний кровавый спектакль. Хотя в последнее время гул взрывов и выстрелов раздавался круглосуточно, изредка ослабевая всего на несколько минут.

– Вперёд! – выдохнул в усик рации Синицын.

Диверсанты метнулись вверх по береговому склону, намереваясь открыть огонь из гранатомётов. Но Синицын отстал, подчинившись писку интуиции, и был вознаграждён.

В тот момент, когда все восемь членов группы оказались на обрыве в двадцати метрах от самоходки, замаскированной сеткой и кустарником, с двух сторон на полянку с рёвом прыгнули два квадроцикла. Раздались две длинные очереди: мотоциклисты стреляли в упор из пулемётов «печенег», и ни отступить, ни спрятаться, ни открыть огонь десантники не успели. Только один из них – Лавина, – уже падая, нажал на скобу своего подствольника, и граната вонзилась перед ним в землю. Раздался взрыв, бросивший низкую струю осколков на бегущих чуть впереди бойцов, которая досталась самим диверсантам. Но это было уже лишнее. Пулемёты изрешетили всех восьмерых «киборгов», прошивая их насквозь, несмотря на хвалёные западные бронежилеты.

Стрельба стихла. Квадроциклы остановились.

Скорчившийся в этот момент под обрывом Синицын взмолился своим чёрным богам, и они его услышали: с юга в лесополосу прилетела волна далёких разрывов – и капитан воспользовался этой шумовой завесой, метнувшись через ручей и скрываясь в кустарнике на другом берегу ручья.

Один из мотоциклистов соскочил с квадроцикла с пулемётом в руках, дал очередь по кустам, подождал немного, но командира ДРГ не заметил и вернулся к своим. Они заговорили. Синицын, лежавший замертво в тридцати шагах от берега, слышал эти переговоры, но не разобрал ни слова. Он снова молился, истекая потом и судорожно пытаясь вспомнить маршрут отхода. К району расположения самоходки группу вёл компьютер, и он должен был подсказать обратный путь. Но планшет Синицын выронил во время отступления и теперь мог ориентироваться только по звукам боя на западе и по памяти, которая идеальной не была.

Мелькнула мысль сдаться. Капитан даже представил этот момент, когда он выходит из кустов с поднятыми руками. Потом перед глазами выросла фигура командующего ГУР генерала Болданова, послышался его сиплый голос: «У нас везде свои люди, и за линией фронта тоже», – и желание сдаться прошло. Полежав ещё полчаса, Синицын дождался отъезда «Коалиции» (группа решила поменять позицию), выбрал траекторию движения и чуть ли не на четвереньках полез по кустам на запад, стараясь не выходить на безлесное пространство.

Россия-23, лес западнее Краматорска. 1 июля, 5 часов утра

Осмотрев тела убитых украинских диверсантов, бойцы собрались возле самоходки на совещание, и Тарас решил поменять место расположения «Бесогона». Подальше от греха. Наверняка за местностью в этом районе наблюдали спутники ВСУ, а то и дроны, и украинские ракетчики вполне могли лупануть по самоходке из «хаймарсов» либо запустить «Точку-У». Собственные ракеты этого типа у вэсэушников кончились давно, но поляки, болгары и чехи продолжали снабжать их своими ракетами, изредка долетавшими до цели. Российская ПВО сбивала «Точки» почти стопроцентно, и всё же лучше было перестраховаться.

На всякий случай Тарас связался с Шелестом, разбудив полковника со злорадной мыслью: предлагал звонить в случае экстрима? Вот и получи!

Разведчик выслушал его молча, потом неожиданно похвалил за профессиональную реакцию и уничтожение ДРГ и согласился с решением о передислокации.

– Идите южнее, за Измайловское, Вася знает, – сказал он хрипловатым голосом.

– А что с диверами?

– Все «двухсотые»? Или есть «трёхсотые»?

– Трупы.

– Я позвоню кому следует, их заберут.

Тарас хотел дать отбой, но не удержался от вопроса:

– Что-нибудь слышно о результатах наших стрельб? Укры отреагировали?

– Раз вас нашла ДРГ, то отреагировали. И не только они. Напряглись наши силовики, Администрация президента, Совбез. Чекисты уже дважды собирались по этому поводу, создали спецкомиссию по расследованию «несанкционированных артиллерийских атак». Боюсь, скоро придётся прикрыть нашу бесогоновскую лавочку.

– Но если стрельба эффективна, зачем прикрывать?

– Не догадываешься? Затем, что, если всё вскроется, полетят не только погоны, но и головы. – Шелест издал смешок. – Наши в первую очередь.

– А ваш РОК не вмешается? Или это просто очередная бумажная контора, разводящая мыльные пузыри «защиты Отечества»?

– Надеюсь, не бумажная. Работайте пока.

Так «Бесогон» с квадроциклами охраны оказался южнее Артёмовска, на краю болотца, накрывшего часть Илейского леса.

До обеда после прибытия на место они маскировали самоходку, определили пути возможного бегства от контрбатарейной системы ВСУ, опиравшейся на «Крапиву»: так называлась система сетецентричного ведения боя, позволявшая буквально за минуту определять местоположение артиллерийского орудия или РСЗО и скорректировать ответный удар.

Эту систему создали британцы, и она с начала года уже дала результаты, заставив ответно внедрить такую же, под названием «Антресоль», в российских войсках. Зная о возможностях «Крапивы», Тарас и рассчитал «треки сваливания» САУ таким образом, чтобы охранники могли заметить вдобавок и подход возможных диверсантов.

Подвесили над болотцем «гуся», подающего сигналы тревоги в случае обнаружения подозрительного движения, и Ларин, взявший на себя обязанности каптенармуса и повара, приготовил на бездымном костре завтрак: перловую кашу с беконом, бутерброды с куриным рулетом и компот с добавлением трав.

– Ежели мы так будем жрать, – заметил Солоухин, – превратимся в любителей гамбургеров.

– Не жри, – сказал Штопор, – мне больше достанется.

Михаил налил всем в пластиковые стаканы компот, посмотрел на Тараса.

– Что тебе ещё сказал наш куратор?

– ДРГ прибыл чисто по наши души. До укропов дошло, что мы бьём по их стратегическим запасам. Даже наши зашевелились. Полковник признался, что обеспокоен манёврами чекистской конторы, там почему-то недовольны нашими успехами.

– Понятно, почему недовольны, мы же уничтожаем собственность наших же олигархов, а те начали жаловаться президенту и в Минобороны. Ох, чует моё сердце, как бы не пришлось залегать в берлогу.

– Нет таких берлог, где бы мы могли спрятаться от наших ребят.

– В Африке, мы как-никак наёмники ЧВК.

– И в Африке достанут.

– Ну уж хренушки!

К костру подошёл встопорщенный лейтенант Вася. Ларин налил компоту и ему.

– Получил целеуказания? Куда будем отправлять «гостинцы»?

– Далеко, – уклончиво ответил Вася.

– Интересно, если зашебуршились парни из конторы, – заговорил Штопор, – то в их глазах мы террористы?

– Мы армия и подчиняемся приказам, – возразил Вася. – Пусть верхи договариваются, куда нам стрелять, а куда нет.

– Но ведь ты уже знаешь следующую цель?

Лейтенант залпом выпил компот, вытер вспотевший лоб.

– Одесса, вернее, рыбозавод восточнее.

– Не понял. На хрен тратить наши «коалы» на рыбу? Небось половина Украины питается рыбой.

– На территории завода укропы развернули производство БПК, которыми снабжают фронт.

– Это другое дело, – кивнул Штопор.

Под БПК Вася имел в виду боевой пищевой комплект.