Сын Люцифера. Книга 6. Развлечение - Сергей Мавроди

— Алло!.. Саша?!.. Привет, это я... Слушай, Настя дома?.. Дай, пожалуйста... Ну, я тебя прошу, буквально на пару минут!.. Ну, пожалуйста!.. Настенька, милая!.. Да, я... Слушай, я по тебе так скучаю! Места просто себе не нахожу! Я жить без тебя не могу!! Я тебя люблю, люблю, родная, милая моя! Счастье мое!.. Да, говорили уже, но я так страдаю! так мучаюсь! Любимая моя, ненаглядная!.. Слушать не хочешь?.. Ах, как жаль!.. Какая же ты, Настенька, жестокая! Ладно, впрочем, мне и самому болтать всю эту чушь уже надоело. Давай, приезжай ко мне, живо!!.. Да кто тебя спрашивает, мразь! А то у меня одна кассетка тут есть... Колю такого, помнишь?.. Ресторанчик на Остоженке? Потом квартирка на Льва Толстого?.. Что молчишь? Припоминаешь?.. Так вот, это мой приятель был! Это он по моей личной просьбе тебя отодрал. И кассетку, между прочим, сделал. Это тоже я его так попросил. Для отчетности, во-первых, — он же не просто так тебя дрючил, а за деньги; а во-вторых, чтобы на поводке на коротком впредь тебя держать. Просто ради развлечения! Будешь теперь как жучка через веревочку по моей команде прыгать. Пока не надоешь мне. Ну, и для пользы дела, опять же. Пока я себе другую бабу не найду — и ты сгодишься. На безрыбье, как говорится... И жену можно раком.

Доплаты, кстати, мальчик-то попросил! За вредность. Что я его сразу про тебя не предупредил. Страшная, говорит, ты уж очень! Да и не первой свежести. Если бы не «Виагра»!..

Ладно, короче, надоела мне вся эта болтовня! Жду через полчаса... Да плевать мне на тебя!! Соврешь рогалику своему что-нибудь. Не впервой! Все!! Алле! Или как там сучкам дрессированным командуют? Таким, как ты? Не знаешь? Учи! Вперед, короче! Жду. Можешь не подмываться. Здесь подмоешься!

Кунин швырнул трубку и, весь дрожа от переживаемого им сейчас наслаждения, откинулся в кресле.

Класс!! Вот это класс! Собственно, и секса-то никакого даже не надо! Я ее уже только что отымел!

— Да, дорогая!.. — мечтательно произнес он, постепенно успокаиваясь. — Ты еще не знаешь своего бывшего муженька!.. У нас с тобой еще все впереди!.. Ты и представить себе не можешь, что тебя ждет!

Кунин аккуратно сложил все кассеты в ящик стола, запер его, спрятал ключ и пошел на кухню заваривать себе кофе.

Внутри его все пело. Меланхолия его действительно бесследно исчезла. Как ни бывало! Директор агентства оказался прав. Жизнь снова была прекрасна и удивительна!

* * *

И сказал с презрением Сын Люцифера:

— Такой мужчина заслуживает того, чтобы его предали!

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Предательство не имеет никаких оправданий.

СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 63-й

И настал шестьдесят третий день.

И сказал Люцифер:

— Люди безжалостны и жестоки. И они не умеют прощать.

АГЕНТСТВО-2

«Omnia fanda, nefanda, male permixta furore. Iustificam nobis mentem avertere deorum».

(«Добро и зло — все смешалось из-за нашей преступной ярости, и боги отвратили от нас свою благосклонность». — лат.)

Катулл, «Свадьба Пелея и Фетиды»

Ну что, — Бархатов в сотый раз перечитал договор, — черным по белому написано: «7 июля». 7 июля — завтра.

Он снова вспомнил подробности своего визита в это проклятое агентство.

«Да мы!.. Да Вы что!.. Да две недели — это крайний срок!..» Впрочем, две недели еще не прошли. Завтра — последний день. Черт бы их побрал, с этими их обещаниями! И я, как дурак, повелся! Поверил, что и правда!..

Бархатов до боли сжал кулаки.

Волшебники, мать их! Врачеватели хреновы! Человеческих душ. Ну, вот он я! Врачуйте! Пользуйте. Черт!! Черт, черт, черт!

Ему за эти две недели стало только хуже. Хотя до этого, казалось, что хуже уже некуда. Оказывается, есть куда. В него заронили надежду. И он просто не знал теперь, что будет делать, если завтра вдруг... Да нет, лучше об этом и не думать. Это будет настолько ужасно!.. Прямо хоть в петлю!

Он живо представил себе, как он завтра звонит, а ему вежливенько так сообщают: «Извините, но мы Вам помочь не можем». Или что-нибудь в этом роде. «А деньги мы Вам вернем, не переживайте!»

Да уж, за что — за что, а уж за деньги-то он переживать тогда точно не будет. Поскольку они ему, по-видимому, больше вообще никогда не понадобятся! Он просто повесится тогда от отчаяния!! Или из окна выпрыгнет!

Бархатов опять ярко, в красках вообразил себе, как она сейчас!.. как эта сука!.. тварь эта!! с этим своим хахалем!.. и заскрежетал зубами от непереносимого унижения и бессильной ярости. Вот странное дело! Он вроде и не любил уже особенно свою жену, в постели у них последнее время не все ладилось, но стоило ей уйти, бросить его — и все словно перевернулось. Она вдруг снова стала для него самой желанной и привлекательной женщиной на свете. Он бы ну все, наверное, отдал, лишь бы только она вернулась! Лишь бы избавиться от этого чудовищного, гнетущего чувства собственной никчемности и неполноценности. Может, он и сам бы ее потом через неделю прогнал, когда бы она ему опять надоела. Но пусть бы сейчас она вернулась!..

И мысль, что это совершенно нереально и невозможно, сводила его с ума, доводила буквально до исступления. Сознавать, что он ей теперь абсолютно не нужен, у нее теперь своя собственная жизнь, и она там, судя по всему, вполне довольна и счастлива, была совершенно невыносима.

«Все бы он отдал»! — Бархатов вскочил и в бешенстве отшвырнул в сторону ни в чем не повинное кресло. — Ничтожество!! Урод! Да кому ты нужен!! Кому оно нужно, это твое и «все»!?!

* * *

— Да, здравствуйте... Это Бархатов говорит, насчет договора... Что?.. Можно подъезжать?!.. Конечно!! Когда?.. Да когда хотите, хоть сейчас!.. Да, да, через час буду! Даже через сорок пять минут!.. А, обед... А когда тогда?.. В два?.. Ну, хорошо, в два. Конечно, обязательно... Да нет, что Вы, не опоздаю. Ровно в два!.. Ну все... До встречи.

Обед у них, видите ли!.. — сам даже вряд ли понимая толком, что он говорит, горячечно бормотал Бархатов, быстро качаясь в кресле и чувствуя, как неистово колотится у него сердце. — Тут у человека вопрос жизни и смерти, можно сказать!.. Ч-черт! «Приезжайте!» При-езжайте!.. Приез-жайте!.. При-ез-жайте!.. При-ез-жай-те! — он с наслаждением перекатывал это слово во рту и словно пробовал его на вкус. — Неужели?!.. Неужели действительно что-то получилось! Интере-есно... Что же?

Бархатов и сам не знал, что он ждет, но ожидание было очень волнующим и острым. Мысль, что он сейчас узнает что-то новое о своей жене (он даже в мыслях не называл ее пока бывшей), о ее нынешней жизни, о хахале ее об этом — да наверняка! это же детективное агентство! наверняка они что-то разнюхали! — просто обжигала!! Бархатов, правда, так до сих пор и не понимал, что это ему даст и как поможет, но предпочитал пока об этом не думать. Там видно будет! Пока он думал и мечтал только об одном. Как бы утолить свое распаленное, взбудораженное донельзя, до крайних пределов любопытство. Жажда узнать, наконец, о своей жене и о ее новом мужчине хоть что-то конкретное была уже попросту нестерпима.

Господи! Целых два часа еще ждать! Целых два часа!!

* * *

— Здравствуйте, Анатолий Владимирович! — знакомый уже Бархатову по прошлому посещению директор агентства, приятный, изящный мужчина лет сорока, привстал, протягивая Бархатову руку. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Бархатов, дрожа, сел. Он был весь как на иголках.

— В общем, так!.. — директор агентства порылся в столе, достал оттуда какой-то сверток и показал его Бархатову. — Это видеокассета. Юноша, который на ней снят, это наш сотрудник. То, что Вы увидите, подействует на Вас гораздо лучше любого психотерапевта. И все Ваши проблемы сразу как рукой снимет! Уж поверьте мне на слово, я знаю, что говорю.

Мужчину напрягает всегда, когда у его женщины появляется новый хозяин. Поскольку такое явное предпочтение всегда оскорбительно и заставляет его усомниться в себе самом. В своих мужских достоинствах. А когда хозяев много... это все равно, что их вообще нет. Они как многочисленные диадохи, наследники империи Александра Македонского, которые все вместе, сообща не смогли удержать то, чем когда-то владел он один... — собеседник Бархатова оборвал сам себя на полуслове и поморщился. — Извините, я сегодня не спал почти, вот и несу всякую чушь... Да... возьмите, — он протянул сверток Бархатову. — В общем, посмотрите пока кассету, а там... Я полагаю, что на этом все закончится, но если, тем не менее, возникнут какие-то вопросы или проблемы — звоните. Подумаем, что дальше делать. Если одного сеанса окажется недостаточно... — он как-то хмуро хмыкнул и покосился на Бархатова.

Бархатову показалось почему-то, что директор что-то недоговаривает, но переспросить он не решился. Да и не до того ему было! Кассета буквально жгла ему руки. Ему не терпелось ее поскорее посмотреть. Он уже догадывался примерно, что там будет, и теперь хотел лишь как можно быстрее в этом убедиться.

— Ладно, Анатолий Владимирович! — мужчина нажал какую-то кнопку. На пороге сразу же возникла секретарша. Черт ее знает, откуда она взялась! В предбаннике вроде никого не было. — Кофе, Мариночка, сделай мне. Да покрепче! Ну, все, Анатолий Владимирович, — мужчина вновь перевел взгляд на Бархатова. Глаза у него действительно были совсем сонные. — До свиданья. Я Вас больше не задерживаю. Надеюсь, Вам все понравится.