Меня прислал Чарли - Картер Браун

Зазвонил телефон, вот что случилось.

Услышав звонок, Кэйт неохотно подняла голову и мягко высвободилась из моих объятий.

— Не стоит рисковать, дорогой мой. — Она беспомощно пожала плечами. — Если я не отвечу на этот проклятый звонок, через пять минут сюда ворвется толпа полицейских!

Она уселась на кровати и сняла телефонную трубку с аппарата, расположенного на стоящем рядом столике. Я ощупью вытащил сигарету, неуклюже прикурил ее и мысленно дал себе зарок, что если у меня когда-либо появится шанс прокатиться на машине времени, я отправлюсь прямиком в первый год жизни Александра Грэхема Белла, чтобы придушить его в колыбели.

Затем — о, непостижимое непостоянство человеческого рассудка! — я вдруг обнаружил, что размышляю, арестовали ли уже Эдди, или же наоборот — отпустили обратно к свите? И почему тот, кто звонил по телефону, предпочитает общаться в форме длиннейших монологов, поскольку Кэйт ограничивалась лишь издаваемыми время от времени междометиями. И кто бы мог оказаться тем путешествующим коммивояжером, о котором болтали охранники, когда я заглушил мотор, тем, кто регулярно навещал Сандру Мэйс? И почему я, человек, который просто с ума сходит по Кэйт, все еще испытываю мучительное сожаление при мысли о том, что мне не суждено узнать, какой может стать Снежная королева, когда окончательно оттает? Мне хотелось бы разобраться в Чарли Ренце, что он за парень: “хороший плохой человек” или же — такой плохой, что хуже некуда? Мне хотелось бы раскусить его так же просто, как того парня, Лютера. Вот этот — настоящий гангстер, если только я в этом что-нибудь понимаю! Я отбрасывал в сторону сомнения другой части моего рассудка, которые навязчиво твердили, что у меня просто недостаточно опыта, чтобы разобраться, кто гангстер, а кто нет. И почему Сандра выглядела так, словно она страдает от недоедания? Ответ, конечно, был наготове: потому что нечто так сильно ее тревожит, что ее нервная система принялась пожирать собственную плоть! Кроме того, почему она так жестко обошлась со мной — ведь сначала вела себя как нормальный человек... Рассказывая о своей первой брачной ночи, она вовсе не казалась мне бесчувственной. А потом, уже под конец, вдруг повела себя как стопроцентная сука... Ответ и тут не замедлил явиться: потому что испугалась. Кого? Меня? Не то чтобы меня, но, возможно, она вдруг заподозрила, что я часть какого-то плана. Черт побери, это ответ более подходящий! Но, мальчик мой, за этим ответом стоит еще чертова куча вопросов!

Слабый звякающий звук вернул меня к действительности; и я понял, что Кэйт только что положила трубку. Лицо ее стало удрученным. Девушка поднялась с кровати и направилась ко мне.

— Ларри, дорогой. — На секунду она прикусила свою очаровательную нижнюю губку жемчужно-белыми зубками. — Я знаю, что это звучит как самая невероятная вещь на свете и вы мне не поверите.

— Попытайтесь, — доверительно сказал я.

— У меня есть кузен, который живет в Ривердейле, — медленно произнесла она. — Я его не видела целых три года, но — можете себе представить, кто сейчас звонил?

— И чего хочет этот ваш кузен?

— Он внизу, у стойки администратора, и ждет, что я спущусь, — скорбно сказала Кэйт. — Он хочет поговорить со мной, обещает, что это займет не более получаса и что это ужасно срочно и не может подождать.

— У меня есть кузина, которая живет в Хобокене, и я не видел ее целых пять лет, — нашелся я. — В один прекрасный вечер она позвонила мне по телефону, сказала, что должна немедленно со мной повидаться, что это вопрос жизни и смерти, и, дескать, не могу ли я подъехать к ней в аптеку в верхней части города. Я рванул туда и обнаружил ее с бутербродом — ветчина на ржаном хлебе — и с протянутой рукой. Оказывается, ей понадобилось тридцать баксов на новое платье, поскольку в субботу намечалось решающее свидание: “Если парень на этот раз не сделает предложения, он не сделает его никогда!” Полчаса мы мило беседовали об этой заднице, за которую она надеялась выйти замуж, а тем временем кузина сгребла мои тридцать баксов и сунула их себе в сумочку. А потом начала зудеть насчет других десяти долларов — на новую пару туфель!

— Ларри! — Кэйт с облегчением улыбнулась. — Так вы не обиделись? Обещаю, я недолго!

— Я обиделся! — сообщил я. — И знаю, что собой представляют эти кузены и кузины!

— О черт! — Она одарила меня трагическим взглядом. — Мне нужно одеться!

— Как только ваш кузен начнет показывать зубы — отвечайте ему тем же, — посоветовал я. — Стоит один раз с хрустом укусить его за палец, и этого будет вполне достаточно, чтобы он испугался по гроб жизни.

— Не морочьте мне голову, — пробормотала девушка. — Полагаю, чем скорее я туда отправлюсь, тем скорее вернусь.

Она расстегнула “молнию” на своем халатике и, очаровательно изогнувшись, высвободилась из него, швырнув ненужную вещь на кровать. Я безмолвно созерцал шикарное зрелище, явившееся моим очам, суеверно опасаясь поверить в свое счастье, чтобы оно неожиданно не покинуло меня. Не считая бюстгальтера без бретелек, который даже и не пытался по-настоящему удерживать чудесные вздымающиеся выпуклости ее пышной груди, и черных кружевных трусиков, что так ненадежно облегали округлости ее бедер и нервно топорщились на вершине ее округлых ягодиц, Кэйт была совершенно обнажена.

Я прислонился спиной к стене и наслаждался этим своеобразным стриптизом, гадая, как много одежды она посчитает нужным на себя надеть, пока не решит, что готова к встрече со своим кузеном из Ривердейла.

— Кэйт, дорогая, — заметил я, когда она уже направлялась к двери. — Убежден, что ваш кузен ожидает вас у стойки в вестибюле, но коп в коридоре специально поставлен следить, чтобы с вами ничего не случилось, пока не пойман тот человек-скелет. Почему бы вам не позаботиться о своей безопасности и не взять его с собой в вестибюль?

— Полагаю, вы совершенно правы, дорогой! — Кэйт нежно поцеловала кончик моего носа. — И не вздумайте уйти! Вы будете сидеть здесь и ждать — пока я не вернусь!

— Что же мне еще остается, — сердито усмехнулся я. — Вы думаете, я спятил? Теперь меня из вашей комнаты силой не выгонишь!

— Узнаю своего Ларри! — гордо произнесла она уже на пороге и рванула в коридор.

И в тот же самый миг комната словно стала ниже, она потускнела, показавшись мне совсем лишенной жизни и красок. Я отправился в ванную и минут пять яростно мыл руки, затем поплелся обратно и принялся слоняться туда-сюда по номеру, от стены к стене. Повторив этот маршрут сто девяносто три раза, пока не устали ноги, я растянулся на постели и тупо уставился в потолок.

Насчитав тридцать девять тонких трещин на штукатурке — или их было тридцать восемь? — я вдруг почувствовал, что мою шею обдало потоком морозного воздуха. Это, должно быть, разыгралось воображение! Я знал, что Кэйт открывала окно не больше, чем на полсантиметра. “Черт! — выругался я про себя. — Того и гляди, я еще начну слышать голоса”.

— Где дамочка? — требовательно спросил сухой, шепчущий голос. Точно по сценарию.

— В моем воображении, — чуть слышно ответил я. — Так же как и ты, дешевый придурок!

Дальше я помню лишь, что и со зрением у меня тоже произошло что-то неладное. Правый глаз еще был в порядке и продолжал отыскивать новые тонкие трещинки на потолке; но левый неожиданно заглянул в какой-то мрачный стальной тоннель, который другим своим концом терялся в кромешной тьме.

— Еще одно слово, ублюдок, и я заткну его тебе в глотку! — злобно произнес шепчущий голос.

Я мог еще согласиться с тем, что мое воображение довело меня до слуховых галлюцинаций, справедливо рассудил я. Голоса не так трудно вообразить, но вот стальной тоннель? Может быть, это можно выяснить путем эксперимента? Я очень медленно повернул голову, всего на каких-то пару сантиметров, затем осторожно скосил глаза... Одного беглого взгляда было достаточно. Стальной тоннель существовал в реальности — это было дуло пистолета. Теперь следовало определиться насчет владельца голоса!

И тут мое сердце сделало героическую попытку выскочить из грудной клетки, после чего забилось в болезненном ритме: ствол пистолета торчал в сантиметре от моего левого глаза! Значит, его должна держать чья-то рука, а рука должна кому-то принадлежать, и кому же, как не владельцу голоса? А он каким-то образом должен был попасть в комнату, именно поэтому я уловил поток холодного воздуха в тот миг, когда он открыл окно и залез в него...

Очень медленно я приподнялся и сел, причем дуло пистолета все еще упиралось в мой левый глаз. Но для меня уже не явилось большим сюрпризом, что парень, державший оружие, — тот самый высокий, тощий персонаж с истощенным лицом, осененным полями той самой темной шляпы, который более всего на свете походил на говорящий скелет или тощее весло.

— Я спросил, где дамочка? — Его темные глаза нетерпеливо поблескивали. — Уже второй раз мне приходится задавать тебе один и тот же вопрос, ублюдок! Третьего раза не будет!