Мечи легиона - Гарри Тертлдав

— Делай, что собирался, — обратилась она к Марзофлу. Ее голос прозвучал невозмутимо.

Скавр споткнулся на ступеньках и чуть не упал, но лучник, который нес его меч, поддержал трибуна за плечо.

Посетители, потягивавшие в пивной эль, уставились на солдат и пленников. Марзофл, веселый и оживленный, сунул в руку хозяина несколько серебряных монет.

— Пусть это окупит причиненное мною беспокойство.

Хозяин таверны жадно схватил монеты.

Лошади стояли во дворе. За ними присматривало еще двое копейщиков.

— В седло! — распорядился Марзофл и издевательски поклонился Скавру. — На этот раз поскачешь на жеребце, а не на своей шлюхе. Как тебе такая идея?

— Ты давно знал!.. — вырвалось у Марка.

— Вот именно, — ответил Марзофл самодовольно. — У Сабория отменный слух. Я потратил некоторое время, чтобы убедиться в его правоте, но дело того стоило.

— Саборий! — одновременно воскликнули Скавр и Алипия, обменявшись взглядом.

— Фос! Что же теперь мой дядя сделает с Бальзамоном?

— К сожалению, черт возьми, ничего! — сказал Марзофл. — Увы. Ссора с Патриархом может стоить его величеству бунта. — С гнусной улыбкой Марзофл повернулся к Скавру: — К тебе это, разумеется, не относится. Хотел бы я, чтобы всех жадных наемников в Видессе можно было скрутить так же легко. Поехали.

Один из солдат помог Скавру сесть в седло. Неопытный наездник, римлянин не мог править лошадью без узды.

По злой насмешке судьбы, Марк, в принципе, понимал имперца и даже соглашался с ним. Видессу лучше бы опираться не на наемников, а на местных солдат.

Но Алипия возразила:

— Значит, ты хотел бы избавить Империю от наемников, Марзофл? Тогда скажи мне, что никогда не превращал крестьян из своих владений в воинов личной гвардии. Скажи, что ни разу не скрывал доходов от налогового департамента!

В ее голосе звучало ледяное презрение. Грациозная, как кошка, принцесса вскочила в седло позади Скавра.

Аристократ покраснел, однако тут же нашелся:

— И зачем это я стану отдавать проклятым чинушам мое золото? Они ведь потратят его на новых наемников!

Марзофл ударил шпорами свою лошадь. Она двинулась вперед и потащила за собой коня, на котором сидел Марк. Трибун чуть не свалился; только быстрое движение коленями помогло ему не упасть. Марзофл, разумеется, ничего не имел бы против, если бы Марк рухнул на землю.

— С дороги! Именем Императора, с дороги! — снова и снова кричал видессианский офицер, пробиваясь к дворцу по забитым людьми улицам. Некоторые горожане отходили в сторону, пропуская процессию. Многие останавливались и глазели. Марзофл мог бы продвигаться гораздо быстрее, если бы не поднимал шума, но видессианин не мог не кукарекать во всю глотку о своей победе.

Марк по возможности мужественно переносил этот печальный путь. От невеселых дум его отвлекала попытка удержаться в седле. По правде говоря, у него не хватало сил даже смотреть на Алипию.

Принцесса держалась прямо, не мигая глядя перед собой. Казалось, ни толпа, ни стражи не имеют к ней ни малейшего отношения. Только один раз она быстро и испуганно улыбнулась Марку. Лошадь оступилась, и Марк подпрыгнул в седле, так и не успев ответить Алипии.

После суматохи площади Паламы тихие просторные кварталы дворцового комплекса всегда казались трибуну облегчением. Так случилось бы и сегодня, если бы Марзофл не погнал свой отряд почти галопом.

Толстый евнух, спешивший куда-то с серебряным блюдом в руках, отошел в сторону, на край газона, когда всадники с шумом проносились мимо. Поднос, звеня, упал на дорожку сада — евнух узнал пленников Марзофла…

Они проскакали мимо вишневых деревьев, уже покрывшихся душистыми розовыми цветами, и остановились перед большим одноэтажным зданием, облицованным мрамором. Это были личные покои императорской семьи.

Часовые замерли, увидев Марзофла… а может быть, — при виде Алипии?

Еще один евнух, слуга в красном шелковом халате, расшитом золотыми птицами, показался у двери.

Марзофл сказал:

— Его величество нас ожидает.

— Подождите немного.

Евнух исчез. Марзофл и его солдаты спешились. Трибун ухитрился покинуть седло, не упав на землю и даже не споткнувшись. Некоторые из часовых узнали Марка и были весьма удивлены, увидев его связанным. Но прежде чем Скавр успел заговорить с ними, слуга вернулся и разрешил Марзофлу со спутниками войти.

— Возьми двоих лучников, — велел евнух видессианскому кавалеристу. -Остальных оставь здесь. Его императорское величество не считает, что тебе понадобится столько солдат.

Марка тащили по коридорам мимо собрания великолепных старинных вещей изумительной красоты — то были реликвии полуторатысячелетней истории Видесса. Солдаты подталкивали пленника, чтобы тот шел быстрее. Однако ни один не осмеливался дотронуться до Алипии.

Слуга вошел в раскрытые двери и поклонился. Он начал было докладывать, но Туризин Гавр раздраженно оборвал:

— Я без тебя знаю, кто они такие! Убирайся.

Слуга с безразличным видом удалился. Марзофл подвел к Автократору Видессиан Скавра и Алипию.

Гавр резко повернулся. Император двигался быстро и гибко, хотя плечи его слегка осели, а глаза покрылись красной сеточкой. Он выглядел уставшим. Марк подумал, что Туризин стал похож на Маврикия. Тяжесть правления ускоряла бег времени, Автократоры старели рано.

— Убери своих головорезов, Провк, — нетерпеливо сказал он. — Если мы не сумеем справиться с девушкой и связанным мужчиной, то пусть смилостивится над нами Фос! — Он хлопнул ладонью по сабле — боевому оружию в потертых кожаных ножнах. — Эй, стой! Артаваст! — окликнул он одного из стражей. Ничего удивительного в том, что Император знал солдата по имени, не было. Любой владыка, который хочет просидеть на троне долго, должен знать как можно больше своих людей — по имени и в лицо. — Это что за меч у тебя в руках? — Артаваст показал на Марка. Император кивнул. — Почему бы тебе не отнести эту проклятую штуку к Нейпу, жрецу из Академии? Святой отец давненько пыхтит от желания добраться до этого клинка.

Артаваст отдал честь и вышел.

Марк вздрогнул. Когда у него отобрали меч, он почувствовал себя еще более нагим и беспомощным, чем в тот миг, когда Марзофл внезапно ворвался в комнату.

Разлука с мечом оказалась для Марка настолько тяжелой, что трибун даже пропустил реплику Туризина. Марзофл больно ударил своего пленника кулаком по ребрам.

Император повторил:

— Все еще не считаешь нужным вставать передо мной на колени? Даже ради того, чтобы спасти свою глупую башку? Ах ты, упрямый ублюдок!

— Что толку вставать на колени? — спросил трибун. — Из-за этого ты не станешь щадить меня.