Вся правда об Украинской повстанческой армии - Андрей Козлов

7 июня 1944 г. состоялась очередная встреча. На ней богослов, общественный и политический деятель Иван Гриньох (так сегодня позиционируют его украинские СМИ и интернет-ресурсы. — А. К.) и командир охранной полиции и СД в дистрикте Галиция оберштурмбаннфюрер СС Й. Витиска обсуждали вопросы об использовании агентов-диверсантов и диверсантов-радистов за линией фронта, а также об оставлении агентов-радистов на случай отступления немецких войск с территории Галиции.[227]

Относительно подготовки агентов-радистов и диверсантов с целью использования их за линией фронта отец Иван Гриньох заявил:

«Между вермахтом и УПА уже давно существует договоренность, в соответствии с которой УПА будет выделять из своих рядов агентов-радистов и агентов-диверсантов. Поэтому нет никакой необходимости раскрывать этих боевиков УПА перед охранной полицией…»

Взаимодействие с вермахтом было уже налажено. Результат — совместные действия вермахта и УПА против советских партизан и Красной Армии; передача вермахту разведывательных материалов; выполнение УПА диверсионных задач за линией фронта; также посредством переговоров немецкое командование и спецслужбы сумели удержать ОУН-УПА от нанесения значительного ущерба немецкому подвозу на коммуникациях и немецким интересам в регионе.

Иван Гриньох использовал встречу, чтобы «по ходу сообщения о деятельности УПА в советском тылу […] указать на то, что УПА лишена возможностей пополняться оружием, боеприпасами и медико-санитарными материалами. Именно поэтому она вынуждена очень экономно и осторожно расходовать указанные средства, что в свою очередь не может не отразиться на активности и эффективности ее действий. Он утверждает, что интересы Германии никак не пострадают, если немецкая сторона согласится сбрасывать с самолетов оружие, боеприпасы и медикаменты для частей УПА, действующих в тылу противника. Наоборот, будучи лучше вооруженной и оснащенной, УПА-Ост сможет более надежно отстаивать военные интересы Германии».[228]

Имели ли договоренности практическое воплощение? Безусловно, да! Подробности взаимодействия украинских националистов и нацистов мы узнаем из протокола допроса сотрудника «Абверкоманды-202» З.М. Мюллера.[229]

Осенью 1944 г. лейтенант Зигфрид Мюллер был прикомандирован к «Абверкоманде-202» (г. Краков). При назначении он прошел инструктаж. «Заместитель начальника отдела I-Ц генерального штаба по делам разведки капитан Дамерау и капитан Штольц сообщили мне, что в октябре 1944 г. начальник «Абверкоманды-202» капитан Кирн установил связь с южным штабом УПА и ведет с украинскими националистами переговоры о привлечении повстанческих отрядов УПА к проведению диверсионной работы в тылу Красной Армии».[230]

В Краков Зигфрид Мюллер прибыл 1 декабря 1944 г. «При встрече с капитаном Кирном, последний рассказал мне, что в октябре 1944 г. он имел встречу со связным южного штаба УПА, вместе с которым на участке «Абверотряда-206» перешел линию фронта и вел переговоры с южным штабом УПА. […]

Командование повстанческих отрядов УПА дало капитану Кирну принципиальное согласие на совместное с немецкой разведкой проведение подрывной работы в тылу Красной Армии. […]

Касаясь же практической работы по организации диверсий в тылу Красной Армии, украинские националисты поставили следующие условия: германские разведорганы должны создать на оккупированной немцами территории диверсионные школы для украинских националистов и вести обучение выделенных УПА националистов радиосвязи и военной подготовке.

[…]

Имея соответствующие полномочия генштаба германской армии, Кирн принял условия украинских националистов и со своей стороны поставил перед УПА условия германского командования. Они сводились к следующему: южный штаб УПА предоставляет в распоряжение «Абверкоманды-202» такое количество диверсантов, как это считает необходимым командование «Абверкоманды-202». Право комплектования диверсионных групп из этих лиц «Абверкоманда-202» оставляет за собой, определяет место и объекты для диверсий.

Кроме того, штаб УПА должен предоставлять «Абвер-команде-202» все имеющиеся у них шпионские сведения о Красной Армии, а также информации об общей деятельности украинских националистов в тылу Красной Армии, на участке южной группы войск немецкой армии, т. е. на участке от Варшавы до румынской границы.

Южный штаб УПА согласился с этими условиями, и было принято решение об обмене офицерами связи между «Абверкомандой-202» и южным штабом УПА. Должность офицера связи от «Абверкоманды-202» Кирн предложил занять мне (Зигфриду Мюллеру. — А. К.)»[231].

Для связи с «Абверкомандой-202» украинские националисты прислали в Краков профессора Данилова (кличка — Орлов). Данилов участвовал в вербовке, обучении и комплектовании диверсионных групп исключительно из украинских националистов и переброске их в тыл Красной Армии для совершения диверсий[232][233]. Этим он исправно занимался до апреля 1945 г.

«Человеческий материал» подбирался специалистами «Абверотряда-206» (структурное подразделение «Абверкоманды-202». — А. К.) непосредственно за линией фронта в отрядах УПА в Карпатских горах. Из бандеровцев нацисты черпали диверсионную агентуру, обучали ее на краткосрочных курсах, а затем забрасывали в тыл Красной Армии. В последние месяцы перед капитуляцией Германии в диверсионной школе «Мольтке» обучались 45 диверсантов из числа украинских националистов. 25 человек из них были присланы штабом УПА с территории Украины.[234]

Здесь вернемся к началу раздела и еще раз вспомним цитату из мемуаров Степана Бандеры, согласно которой «с политическими банкротами подписывают соглашения только очень недалекие люди».[235] Правдивость воспоминаний лидера националистов сегодня установить не представляется возможным. Очевидно одно — в условиях завершения войны письменные договоренности, тем более влекущие за собой легко прогнозируемые негативные политические последствия, заключать было бессмысленно и даже опасно. Иное дело — практическая помощь союзнику.

Из протокола допроса все того же лейтенанта Мюллера мы узнаем, что после освобождения Степан Бандера в декабре 1944 г. «прибыл в распоряжение «Абверкоманды-202» в г. Краков и лично инструктировал Данилова, а также подготовленную нами агентуру, направляемую для связи в штаб У ПА».

По случаю приезда Бандеры в «Абверкоманду-202» капитан Кирн устроил банкет. На нем с речами выступали Бандера, капитан Кирн и профессор Данилов. «Там я познакомился с Бандерой, а затем через несколько дней встретился с ним на деловой почве, — вспоминал Мюллер. — 27 декабря 1944 г. я подготовил группу диверсантов для переброски ее в тыл Красной Армии со специальным заданием. Эта группа состояла из трех украинских националистов — Лопатинского, «Демеда» и одного радиста, фамилию которого не помню. Степан Бандера в моем присутствии лично инструктировал этих агентов и передал через них в штаб УПА приказание об активизации подрывной работы в тылу Красной Армии и налаживании регулярной радиосвязи с «Абверкомандой-202».[236]

Группа Лопатинского была переброшена в тыл Красной Армии с Краковского аэродрома в район г. Львова и имела при себе для передачи командованию УПА один миллион рублей, медикаменты, взрывчатые вещества и рацию.

На допросе лейтенант Мюллер указал еще три группы, заброшенные им в советский тыл. Первая — «Пауль-2», в количестве 8 чел., была переброшена 7 апреля 1945 г. в район г. Сарны с заданием восстановить связь со штабом волынской группы УПА и развернуть диверсионную работу на железнодорожной магистрали в районе г. Сарны. Вторая группа, «Пауль-3», также состояла из 8 чел. и была переброшена 13 апреля 1945 г. в район Владимир-Волынска. Все участники группы — уроженцы сел Волыни. Третья диверсионная группа, «Пауль-1», десантирована 20 апреля 1945 г. в район г. Ковель, в количестве 9 человек. Все участники — уроженцы Ковельского района. С кем им пришлось воевать? За чьи интересы они лили свою и чужую кровь? Ответ очевиден: проводимая украинскими националистами диверсионная работа в тылу Красной Армии проводилась в интересах германской разведки и была санкционирована лично Степаном Бандерой. Отсутствие соглашения «о стратегическом партнерстве», подписанного лично украинским националистом № 1, этому не мешало.

Искажение границ деятельности вооруженного подполья за счет преувеличения масштабов национально-освободительного движения в центральных, восточных и южных областях Украины

Параллельно с задачей интернационализации современная западно-украинская националистическая пропаганда пытается искусственно расширить границы деятельности вооруженного подполья за счет преувеличения масштабов национально-освободительного движения. Задачи эти неразрывны.