Пушки к бою - Владимир Александрович Сухинин

Сюр оглянулся. За ним брела в темном облегающем платье брюнетка. Вместо слез на лице следы от крови, сочащейся из глаз. Сюру стало жутко. Хромая, за женщиной ковылял бригадный генерал. Он держал в руке штатный игольник.

— Я не убивал! — закричал Сюр. — Его убили корпоранты с «Ирбиса»… — Он, прилагая последние силы, стараясь уйти подальше от преследователей, пробивался сквозь слежалый снег.

Снег перед ним зашевелился. Из сугроба показалась голова в шлеме. Стекло было разбито. И из шлема на него смотрел синюшно-бледный Оверграйт.

— Ты отпустишь меня наконец? — прошептали его губы.

Сюр в изнеможении замер. Затравленно оглянулся и обреченно опустил руки. Сзади в его спину целился из угольника генерал. Сюр сел на сугроб и обреченно посмотрел в маленькое черное отверстие в дуле игольника. Из него вылетит его смерть…

Раздался негромкий хлопок. Теплый ветерок прошелся вдоль щеки. Генерал остановился и растаял. Сюр обернулся. В трех метрах от него стоял Гумар с винтовкой в руках. Он удовлетворенно оглядел результаты своего выстрела. Поднял вновь винтовку и нацелил ее на Сюра.

— Гумар, ты что? С ума сошел? — почти закричал Сюр.

А друг ответил:

— Так надо, Сюр.

Сюр увидел, как движется палец на спусковом крючке, и закрыл глаза. Раздался хлопок. Сюр вздрогнул, ожидая прилет боли, но услышал лишь слабый вскрик. Сюр открыл глаза и обернулся. На месте, где стояла женщина, никого не было.

— Так надо, Сюр! — повторил свою фразу Гумар. — Иначе ты сойдешь с ума. Их нужно убить окончательно. — Он поднял винтовку и, почти не целясь, выстрелил.

Новый хлопок — и голова капитана Оверграйта погрузилась в сугроб. Сюр, потеряв последние силы, сел на снег и заплакал.

— Ну вот теперь порядок. Они тебя больше не потревожат, брат, можешь вставать, — довольно улыбаясь, произнес Гумар.

Вновь стало тепло. Кожа, покрывшаяся пупырышками мурашек, разгладилась. Сюр поднялся, с трудом сел, придерживаясь руками за поверхность стенда, опустил ноги на пол.

— Кажется, я уснул, — виновато произнес он. — Хрень всякая снилась… Снял параметры?

— Снял, и ты не спал. Я чистил твою память. И вот что я тебе скажу. Не знаю, ругать тебя или хвалить. Ты поступил очень легкомысленно, когда стал инсталлировать себе базу с нейросети. Так мог поступить лишь человек с Земли. Вы там все, по-моему, такие… мягко говоря, предельно легкомысленные. Очень опасный подход к решению вопросов, напрямую задевающих жизнь. Создали вирус. Уничтожили массу людей и стали жить под землей… Но ты, Сюр, как ни странно, совершил открытие. Оказывается, через использованную нейросеть можно передать не только знание баз специальностей, но и сам практический опыт предыдущего владельца… Но только после его смерти. Смерть запечатывает информацию на нейросети. Это открытие очень опасно само по себе. Понимаешь меня?

Сюр кивнул. Еще бы он со своим авантюрным складом ума не понимал, чем это открытие грозит.

Пираты, контрабандисты и просто космические бандиты всех мастей начнут охотиться за профессионалами и убивать их, а потом продавать базы вместе с практическим опытом. Не надо годами упорно трудиться, совершенствовать свою специальность, тратить кучу денег на получение улучшенных баз. Раз — и получи готовое. Только заплати. И желающие платить найдутся, и найдутся те, кто будет продавать такой товар. Появятся и охотники за головами.

— Действительно, опасное открытие, брат, — слезая со стола и становясь на дрожащие ноги, ответил Сюр и спросил: — Что делать будем?

— Эту информацию нужно строго засекретить. О ней знаем только мы. Ты и я. И больше никто знать не должен… Но сами применить ее мы сможем. Мне не терпится опробовать эту технологию на себе. Я просто программист, а на военном корабле нужна профессия военного программиста. Это разные направления. Военные программы закрыты для гражданских. А у нас корабль вполне военный. С минного тральщика к нам попала нейросеть военного программиста с третьей категорией допуска.

— А сколько их всего? — спросил Сюр.

— Всего было пять. Наивысшая пятая, но эта категория для Генерального штаба и научных военных лабораторий, для руководящего состава…

— Тогда у меня такое предложение, — сразу ухватив суть, ответил Сюр. — Надо опробовать методику на андроиде. Не торопись.

— Это как?

— Эдик стал старпомом. Вот с него и начнем. Когда я искал базу командира корвета, то видел в списке базу старпома с корвета. Без знаний военной специфики мы в реальном бою будем малоэффективны. Это я, брат, понял после того, как побывал на корвете. Вложишь ему базу, знания и опыт… Ну и посмотрим, как и что из этого получится. Если накосячим, удалим информацию. Ты отработай методику на куклах.

Гумар кивнул. С осуждением посмотрел на друга.

— Ты подаешь верные идеи, Сюр, но сам им не следуешь. Хорошо. Так и сделаем. Сейчас я закончу с энергетиком атомных реакторов и примусь за Эдика. А ты ложись снова в медкапсулу на реабилитацию. Плохо выглядишь, увидит тебя Руди и хм… снова захочет полечить… — Он многозначительно поглядел на друга.

Сюр ощутил вину и стушевался.

— Так ты все знал?

Гумар пожал плечами.

— Вы не очень-то скрывали свою связь.

— Прости, Гумар, я не хотел этого… но…

— Я знаю. Руди мне рассказала. Я не в обиде. Ты не хотел, чтобы наша коммуна распалась, и делал что мог… и как мог. — Он улыбнулся. — Тебе удалось ее сохранить, а это главное. Как я понимаю, у вас на Земле было несколько иное отношение к близости, чем у нас. У вас на первом месте чувства и любовь. У нас прагматичный подход. Так проще сохранить пары. Но иметь чувства, Сюр, это классно. — Гумар хлопнул удивленного его откровениями Сюра по плечу. — Иди отдохни, а я поработаю над твоим открытием.

Сюр молча кивнул и побрел в медблок. Он действительно чувствовал себя неважно, как выжатый лимон.

Механически разулся, залез в капсулу и лег. Мысленно дал команду на реабилитацию. Сон три часа.

Крышка закрылась. Сюр пару раз сделал глубокий вдох и отключился. На этот раз не было ощущения полета и покоя. Его затрясло. Не понимая, что происходит, Сюр открыл глаза. Приподнялся на локте. Кто-то с силой тянул и тряс крышку капсулы и хотел ее поднять.

Крышка посопротивлялась и поддалась. С натужным скрипом поднялась. Сначала Сюр увидел бледные руки с тонкими пальцами и накрашенными серым лаком ногтями. Затем в капсулу заглянула брюнетка в испачканном темном, в серых тонах платье с мокрыми разводами на животе. Красивая крепкая грудь почти вылезла из декольте и держалась в платье на честном слове. Волосы небрежно спутаны. Красивое лицо исказила гримаса ненависти. Заострила и до этого утонченные черты. Тонкий рот без помады стал почти