Петр Великий и управление территориями Российского государства - Андрей Владимирович Дёмкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще раньше, где-то с 1539 г., началась «губная реформа» (от понятия «губа» – определенная территориальная единица). К 1556 г. она завершилась. В ходе нее у «кормленщиков» были отняты права судить население по тяжким уголовным преступлениям и вести розыск разбойников. Это стало прерогативой «губных старост», избираемых из местных дворян. С начала же 50 гг., постепенно, вместо «наместников» и «волостелей» суд и сбор податей передавался в руки «излюбленных голов» и «целовальников» при них, которых избирали из зажиточных горожан и крестьян. В. О. Ключевский назвал эти меры «Земской реформой», поскольку «наместников и волостелей (заменили – А. Д.) выборными и общественными властями, поручив самим земским мирам не только уголовную полицию, но и все местное земское управление вместе с гражданским судом». Важно отметить, что эта новая власть подчинялась создаваемым тогда же Приказам – центральным органам управления. Так по вопросу сбора податей – Четвертям, в которых они аккумулировались.
А. А. Зимин отметил, что «Земская реформа была проведена в полной мере только на черносошном Севере». В пограничных районах сохранялись «наместники», но постепенно их сменили воеводы, олицетворявшие собой объединение «военного и гражданского управления на местах». Известно, что воеводское управление приходило на смену земским органам власти. В. О. Ключевский заметил, что при царе Михаиле Федоровиче «воеводство… стало повсеместным учреждением», а это означало «решительный поворот от земского начала… к бюрократическому порядку местного управления». В отличие от «кормленщика», воевода «ведал уезд» не в своих интересах, а в пользу государя, поскольку подчинялся Приказам. Однако, автор полагал, что «для местного населения воеводство стало не только восстановлением, но и ухудшением наместнического управления». Очевидно, он имел в виду известные многочисленные злоупотребления воевод, о которых и мы ниже скажем. Все же, на наш взгляд, Василий Осипович увлекся: вряд ли населению при наместниках в Средневековье жилось легче, чем при воеводах в XVII в., в Начале Нового времени. При этом признаем, что воевода обладал военной, административной и судебной властью на территории вверенных его управлению города и уезда[7].
Охарактеризуем обязанности воевод по выдаваемым им наказам: черниговскому 1696 г., нерчинскому 1696 и 1701 г., казанскому, терскому, тобольскому и верхотурскому 1697 г., ярославскому 1698 г., тюменскому и новгородскому 1699 г., астраханскому 1700 г. и владимирскому 1701 г. В наказах очень подробно перечисляются обязанности воеводы и предписывается его поведение применительно к различным категориям служилых людей, местного населения, как русского, так и не русского с самого приезда в соответствующий город, где предусматривалась его резиденция.
Вначале новый воевода принимает у прежнего все его воеводское хозяйство: городскую печать, городские ключи, крепостные сооружения, казенные постройки, артиллерию («наряд»), вооружение и припасы к нему (порох, свинец, фитили), а также запасы хлеба и соли, денежную и иную казну, документацию (приходорасходные книги, дела, присланные указы, списки служилых людей). Далее он служилых людей «пересматривает», «перевешивает и перемеряет» указанные выше запасы. Результаты этого осмотра «порознь, по статьям» записываются. Под этим ставятся подписи старого и нового воевод, местных приказных людей. Один экземпляр этих «тетрадей» отсылается в Москву, в соответствующий Приказ, а другой остается на месте, в Приказной (или Съезжей) избе, где вершат дела воевода и приказные. Если к старому воеводе претензий нет, он отпускается. В противном случае ему приходится остаться, чтобы покрыть, как правило, финансовую недостачу.
Тогда же новый воевода собирает служилых людей различных категорий и обращается к ним с «милостивым словом» от имени государя. Суть его сводится к тому, что воевода будет о них всячески заботиться, защищать их интересы, обеспечивать поступление положенного жалования, а те, в свою очередь, должны добросовестно нести службу, не притеснять местное население, не склоняться к измене, а, узнав о ней, выдавать изменников воеводе. Там, где имеется нерусское население, воевода отдельно приглашает его верхушку («князьцов», «улусных людей» и т. д.) Им также предназначается «милостивое слово» от имени государя, в котором новый воевода обещает собирать ясак по правилам и не допускать имевшиеся раньше злоупотребления, радеть об их интересах. Местную знать призывают по-прежнему «быть под высокой рукой» государя, жить «в покое и тишине», а «воров», кто «шатость обнаружит», выдавать воеводе. Власть же их будет оборонять от недругов. Затем следовало устроить для приглашенных пир: «Напоить и накормить довольно», а затем отпустить в свои дома. Однако воеводе обычно рекомендовалось брать у нерусской знати заложников («аманатов»), которые должны быть гарантией своевременного и полного поступления ясака и «поминок» (подношений).
Отметим, что требовалось от воеводы как начальника гарнизона, который мог насчитывать не одну тысячу служилых людей разных категорий. Воевода обязан следить за состоянием городских укреплений, организовать их починку и строить новые при необходимости. То же касалось и домов, где проживал гарнизон и его семьи. В городе он должен был проверять караулы, не допускать, чтобы служивые пьянствовали, дрались, играли в азартные игры, воровали и проматывали вооружение и снаряжение, а также пресекать столкновения с местным населением. В пограничных местах воевода должен был организовать службу на заставах с целью недопущения внезапного появления неприятельского войска. При вторжении врагов сообщать о них соседним воеводам и в Москву, и, естественно, организовать оборону города силами гарнизона и уездных жителей. Служилым людям положено выдавать определенное денежное и хлебное жалование, не разрешать командирам использовать рядовых в своих интересах. При убыли, пополнять гарнизон за счет родственников умерших и погибших, а при их отсутствии – подходящими «нетяглыми» людьми.
Об административных обязанностях воеводы. Денежную и иную казну воеводе «держать за своей печатью». Городские печать и ключи иметь при себе. По отношению к русскому и нерусскому населению проявлять «ласку», их лишними податями и повинностями не отягощать. Разыскивать про «измены», ловить изменников и «воровских людей», и чинить им «розыск» и наказание, а «будет дойдет до пытки – пытать». О «воровских письмах» и о выявленных «лазутчиках» (шпионах), расспрашивая их, писать в Москву. Обнаруженных беглых крестьян и людей на службу не принимать, их задерживать и отсылать в Москву, в соответствующий Приказ.
Местные жители должны подавать воеводе и приказным людям челобитные, если захотят ехать в Москву и другие города. Как кто-либо уедет «без отпуску» – того «сажать в тюрьму и чинить наказание смотря по человеку и по вине». Всех приехавших в город для проживания и каких-либо дел в Приказной избе записывать в книги, без чего проживать в городе нельзя.
Казенные здания, если населению «не в тягость»
