Обретение счастья, или Гравитация автотрассы. Современный военный детектив - Елена Сперанская

– Рад встрече, – произнес автор нашумевшего бестселлера: «Ведьма – в чертогах дьявола», который был распродан за считанные дни и принес ему баснословную сумму в эквиваленте равном поездке на Канары плюс недельный заработок депутата Госдумы. – Проходи. Извини, что забыл позвонить домработнице и убрать остатки вчерашнего бардака.

– Когда будет время, я сам уберу твою блевотину. А сейчас налей чего-нибудь, чтобы не видеть этого, как ты сам назвал, – гость плюхнулся в кресло, отделанное кожей и шляпками мелких гвоздей.

Он поднял с пола какие-то листы и углубился в чтение, перелистывая страницы и время от времени отхлебывая, из поставленного рядом с ним на передвижной столик, бокала в форме кубка времен царской династии 19 века.

– Кто может проще и лаконичнее так излагать, как эти чертовы писаки, у кого вместо вина или кофе всегда в стакане пойло для немецких и австрийских таверн, – кривляясь и создавая впечатление начитанности, проговорил гость и, закрыв глаза, внезапно откинулся на спинку кресла.

На его бледном лице появились ярко-прорисованные капилляры, а на губах белая полоска слюны как от отравления ядом желтой гадюки.

Сценарист аккуратно вытащил из его рук, зачитанную до дыр, рукопись, положил на тот же столик, отодвинул от гостя… Потрогал левую руку у запястья, там где пульс. Ничего не понял. Но не растерялся и открыл пальцами закрытое веко. Обрадовано потер свои руки и вздохнул.

«Неужели и на том свете так горячо желание найти себе дело? Зачем я затеял этот маскарад с убийством? Все равно, он так плохо выглядел, не стал бы возражать против эксгумации своего тела, чего мне совсем не хотелось бы. Следовательно, оставим все, как есть и займемся делами. Стоит задуматься о выносе тела в кладбищенский сад и захоронении там, рядом с вишней… Его неусыпное внимание к моему образу жизни и разбирательствам едва ли сравнимо с братской любовью. Слишком интеллектуален его образ мышления. Хотел всего и сразу», – такие рассуждения завели бы в тупик любого здравомыслящего гражданина.

Неимоверных усилий сценаристу стоило завернуть отравленное тело в приготовленную заранее скатерть-самобранку, сверху накинул тяжелый палас, чтобы не испачкать и не повредить стоящую рядом стенку из красного дерева с позолотой.

С таким тяжелым грузом Южный двинулся к двери. Одной рукой протиснул в коридор палас и, открыв входную дверь, вышел на лестничную клетку, придерживая поперек тело бывшего приятеля.

«Прилечь или отдохнуть не удается. Словом, буду решать вопрос захоронения позже, когда приедут гробовщики. Придется заплатить за вынос в коридор и оставить открытой прихожую для соседей, зевак и злопыхателей, кому нечего делать. А впрочем, пусть себе развлекаются! Сам заварил кашу, сам и буду расхлебывать», – решил в спешке любитель острых ощущений, втаскивая завернутого гостя на заднее сиденье своего потертого автомобиля, благо никого рядом не было кроме живущей в подъезде кошки и ее хозяйки, которая постоянно появлялась на всех собраниях жильцов или переездах соседей.

– Собираетесь ремонтом заняться? – поинтересовалась женщина, заискивающе посмотрев на тяжелую ношу в руках соседа, которую ему, наконец, удалось положить на заднее сиденье старенькой Волги.

– Нет, хочу на дачу матрасы и теплое белье перевезти, а то лето скоро… Придется ночевать там, заморозки на почве плохо скажутся на моем радикулите, – ответил он, напрягаясь от тяжести, создавая легкомысленное выражение на лице, случайно вспомнив, что обещал подарить соседке при случае красивый букет тюльпанов, выращенный им самим в теплице.

Тяжелый платиновый портсигар, доставшийся от предков, заполненный наполовину; обувь; телефон Nokia Lumia за $250; документы из кармана гостя – преподавателя колледжа, юриста и адвоката в одном лице – он сложил на столике и оставил в квартире.

– Да, морозы обещали в начале месяца. Спасибо, что завтра дождя не будет. Устали мы от морозов и от дождей, тепла хочется, – проговорила женщина избитую фразу и бойко зашла в лифт.

Максим Сергеевич Южный отчаянно боролся с дремотой и усталостью, когда вез безжизненное тело Толи через весь город в направлении дач. Его два раза останавливали полицейские, но быстро отпускали, завидев номера сотрудников Госдумы, которые он умудрился купить за небольшое вознаграждение у тех же полицейских во вверенном ему микрорайоне, где он в дальнейшем собирался баллотироваться на пост вице-губернатора, а потом и губернатора.

Решив получить заветное одобрение руководства издательства, он приложил максимум усилий, чтобы это решение оправдать. Но ему мешал назойливый следователь, который почему-то заподозрил его в присвоении свободного участка соседа по даче, выданного ему для обработки.

Они делили дачные участки, но при всем многообразии выбора все мечтали получить именно этот прекрасный участок в шесть соток, а потом построить там коттедж, который уже стоял там. Так как Южный давно располагал сведениями о готовящемся распределении участков, то сразу приступил к строительству двухэтажного дома, чтобы впоследствии не обременять себя подобными проблемами.

У ветерана афганских войн, инвалида и заслуженного человека – Рубашкина Виктора – такой дележ вызвал негодование, и он намеренно высказался на собрании собственников кооператива за сдачу этого дополнительного, свободного, не засеянного участка любому желающему по очереди.

Однако сценарист подсчитал, сколько он потеряет, если его новый, отделанный, с евроремонтом коттедж снесут, и кто будет тогда владельцем – этого никто не знал. Желающих было предостаточно! Все рвались заполучить за минимальную сумму – около двадцати тысяч рублей сотка – участок и выращивать там любые фрукты, овощи, ягоды.

Но каково же было удивление председателя кооператива, когда он узнал, что Южный получил доверенность от ветерана афганских войн и инвалида на право использования участка, подписанное у нотариуса и продленное, как и следовало по закону, а в случае смерти оставленное в пожизненное пользование.

Максим Сергеевич подготовил документы и ждал случая, когда же, наконец, ему посчастливится вступить в права наследства. Спрашивать о дележе он боялся, чтобы не обидеть ветерана, который был инвалидом, с трудом передвигался на костылях. У Рубашкина была дочь и красивая жена-брюнетка, кого Южный знал еще по молодости.

Они жили по соседству в частных домах, а потом переселились вместе в многоэтажку, а вечера постоянно, как прежде, проводили на одной площадке, рядом со школой. Играли и пели под гитару современные шлягеры Высоцкого, Визбора, Окуджавы…

Но Клава выбрала блондина Виктора – весельчака, заводилу, лентяя, вредителя клумб и зеленых насаждений.

Когда ребята выросли вместе пошли в армию, направили их в разные батальоны в Туркменистан, а затем – Афганистан. Долгое время они ничего не знали друг о друге. Вернулись одновременно живые. Отгуляли свадьбы, поступили учиться в Политехнический вуз, закончили и зажили каждый своей жизнью на одной лестничной клетке.

Максим – красивый черноволосый парень нашел себе Зинаиду – продавщицу квасом и удивлялся, что Клава – учительница начальных классов – полюбила светловолосого Виктора, который снова вернулся на войну и остался там до окончания, прослужив десять лет в парашютном отряде.

Говорили, что на нем живого места не было после службы в бригаде спецназа. Он и ордена получил, и пенсию ему назначили сразу после возвращения. Нашли какое-то воспаление на ногах. Он сумел доказать, что это связано с войной в Афганистане. Выдали ему костыли, но обещали со временем дать кресло.

Его звание капитана спецназа десантников вызывало зависть всех окрестных девчонок. Они любили заходить к Клаве в гости, чтобы полюбоваться на героя афганской войны.

Виктор был доволен своей участью нормального человека без отклонений по медицинским понятиям. Но его психика часто давала сбой, ему снились раненные бойцы, склады боеприпасов, горные перевалы, а безудержная тяга начать жизнь заново порой доводила его до исступления. Родилась дочь, жена постоянно работала в огороде.

А Южный Максим купил машину Волгу старого образца на деньги, полученные за его службу десантником в армии. Это привело к прекрасной сентиментальной изобретательности и заставило его обойти всех врачей, чтобы добиться пенсии, но к его великому сожалению всегда получал отказ.

Однако Виктор в свое время просил Максима подписать документы по оплате за воду и электричество, когда лежал в госпитале. Таким обстоятельством и воспользовался предприимчивый сценарист гораздо позднее.

Теперь бывший афганец просто отдавал соседу по даче и, кстати, лестничной клетке деньги, и тот оплачивал по счетам в ближайшем Госбанке. Так продолжаться долго не могло.