Тайный враг - Дед Скрипун

божественной воли заблокирован двумя предателями Горыном и Кацикином, это и позволило появиться из небытия Чернобогу в нашей вселенной.

Тебя вырвали из привычного мира освободить божественный артефакт. Убить предателей, или прогнать, это не важно. Важно вновь впустить в мир силу Рода. Для этого тебя призвали, и для этого все светлые боги помогают тебе.

Перун замолчал, опустив седую голову.

- Но мы не в праве тебе приказывать, мы можем только просить. Таковы условия. Даже к твоему появлению в этом времени мы имеем самое минимальное отношение, мы скорее не помогали, а не мешали Чащуну с Ягирой в их планах.

- Думай. – Заговорила молчавшая до этого Морена. – Мы примем любое решение и не будем торопить. Время у тебя есть. Такие процессы не происходят быстро.

Но если ты всё-таки решишься выступить на нашей стороне, то для борьбы тебе понадобятся доспехи и оружие, с силой богов внутри. Ты должен будешь их собрать. Мы будем подсказывать, где их найти, но помогать тебе сможем лишь незначительно и то не своим личным присутствием.

И еще. Чернобог знает о тебе и твоих возможностях и наверняка попытается убить. Он, так же как мы, не может непосредственно этого сделать сам и пошлет или человека, или нежить. Будь осторожен, не верь никому, подлость и ложь уже гуляют по земле в образе невидимых духов, и они будут верными помощниками убийцы.

Вот, пожалуй, и все. – Она встала, окутавшись тающим мраком. – Думай богатырь.

Темнота окружила в ту же секунду Федора, и он провалился в глубокий сон без сновидений.

***

- Ты там живой или как?! – Сквозь отступающую дрему Федогран услышал голос смеющегося шишка. – Хватит дрыхнуть! Князь на завтрак зовет, там уже все собрались и накачиваются медом, гася пожар похмелья. Вставай тунеядец, пока я не полил тебя сверху водичкой как растение на грядке.

- Отстань мелкий, дай поспать. Не хочу я есть. – Парень попытался лягнуть Ильку ногой, но промахнулся и больно ударился об спинку кровати. – Морена тебя забери. – Зашипел он, потирая ушиб. – Прибью тебя когда-нибудь, зараза, за твои выходки.

- Убьешь своего брата?! – Шишок в неестественном испуге округлил глаза. – Совести у тебя нет. – Сделал он обиженное лицо, но потом стал серьезен. – Ладно, насчет завтрака и: «опохмелится» я пошутил. Но князь действительно к себе зовет. Дело какое-то у него важное к нам. Там гонец прискакал с приграничья. Беда у них. Только не спрашивай какая, все равно не знаю. Меня к тебе отправили, потому я не в курсе происходящего. Да вставай ты наконец, а то за ухо укушу.

- Трепло ты, шишок. – Федор давно уже встал и натягивал рубаху. – Прыгай на плече и пошли. Только умоюсь. Князь ждать не любит.

Третий день подряд, после изгнания Всельня, друзья жили в выделенных им в тереме покоях. Третий день нескончаемого пира и веселья всего города, празднующего возвращение князя в реальную жизнь из замутненного сознания и изгнания мрака из столицы. Чащун исчез сразу после произошедших событий. Никто не видел, как он ушел. Словно растворился не попрощавшись. Но он всегда был странным - этот Дух Жизни, то вскипающий гневным вулканом, то становясь ласковым нежным дедушкой. Всегда сам по себе, всегда один, даже в компании. Такова его суть.

Войдя в покои князя, Федор уткнулся в направленный в него, обеспокоенный взгляд хозяина.

- Проходи, богатырь присаживайся. – Кивнул ему Сослав.

Парень склонил голову, здороваясь с ним и присутствующими тут воинами, прошел в светелку и устроился рядом с друзьями: Вулом и Бером, на лавке, поставленной вдоль стены.

- Что случилось? – Задал он шепотом вопрос, сразу обоим нахмуренным братьям.

- Война. – Ответил угрюмый Вул. - Англуссы идут. Гонец говорит тьма их. Уже первый город на меч взяли. Что творят, словами не опишешь. Нелюди. Хоть я и сам не человек, а оборотень, но другого определения им не нахожу. Детей новорожденных об угол дома… Я в ярости брат. От куда в них столько злобы? – Сверкнул глазами Вул и отвернулся.

- Зубами рвать буду. – Прошипел, смотря в пол Бер. – Пока все не сдохнут или меня не упокоят, не остановлюсь. – Он поднял влажные глаза. – Это же дети… - И его кулак врезал в бревенчатую стену брызнув щепками и кровью. – Убью! – Выдохнул он сквозь зубы и опустил голову.

- Решение за тобой. – Прозвучал внезапно тихий голос Морены в голове. – Думай.

- Собрал я вас здесь, други не для того, чтобы принимать какие-то решения. – Заговорил глухо князь. - Тут и так все ясно. Собрал я вас как гонцов, которые сейчас отправятся по городам и селам, поднимать народ и собирать в столицу все воеводские дружины. Будем войско готовить. Дадим напавшей на наше княжество погани отпор. Сделать это надо быстро, пока супостат еще бед не натворил.

Каждому я поставлю задачу отдельно. Каждому будет дана лошадь из моей личной конюшни, чтобы не задерживаться и идти двуконно, меняя одну на другую для отдыха, заводная лошадь очень вам поможет побыстрее справиться с задачей.

Сейчас прошу всех удалиться, буду вызывать по очереди и ставить задачу. Остаться прошу пока четверку Федограна.

Вот так вот, с чьей-то легкой руки, теперь стали называть наших героических друзей. Кто так первым их назвал, никто уже не помнит. Но теперь их величали никак не иначе, как: «Федогранова четверка», или «Братья неразлучники». Где увидишь одного, непременно и обнаружишь остальных.

Один раз, как-то, заезжий, незнакомый с последними событиями воин, считавший себя непревзойдённым бойцом на «кулачках», и непобедимым поденщиком в дуэльной сече, решил в харчевне задраться с Федограном, посчитав того сопливым мальчишкой. Повеселится хотел, да перед подавальщицей кушаний, красавицей Феклой, покрасоваться. Подошел к троице молодых ребят, обедающих без хмельного, за соседним столом, и говорит с ехидной улыбкой сидящему к нему спиной парню:

- Ты чего так на меня подозрительно щенок смотришь?

Федор даже сначала не понял, что тот к нему обращаются. Вздрогнул от неожиданности и повернул голову, удивленно посмотрев на стоящего за спиной воина.

— Это ты мне!

- А кому же еще. – Засмеялся тот, и с превосходством посмотрел вокруг себя, словно ища подходящего соперника, для поединка.

- Ты бы шел отсюда, дядя. – Проглотив кусок мяса, которое только, что жевал, пробурчал незлобно Вул. –