На травку - Вячеслав Шишков

- Ране было же.

- Так зато раньше и помещик был. Раньше и исправник был, и земли у тебя не было. Ну что, ежели тебе дадут, к примеру, сто аршин ситцу, двадцать аршин сукна, пуд мыла да пуд сахару и скажут: получай, только помни, все обернется по-старому, снова будешь не хозяином, а холуем последним. Согласишься?

Старик вздыхал, крутил головой, покрякивал, потом сказал:

- Нет! - и нахлобучил шапку.

- Ну а ежели водки еще в придачу? И бочонок самолучших сельдей? А? улыбнулся Яков.

Старик захохотал и мрачно сплюнул:

- Благодарим покорно... Ха-ха-ха! Вот так заганул загадку. Водка! А?! Да у меня своя брага сварена, ей-богу право. Вот приедем, угощу. Эвот и село наше.

Через полчаса сидели за самоваром. Две девицы - Дарья с Марьей, одна другой краше - наперебой потчевали гостя:

- С преснушечками-то, с соченьками-то... Уж не взыщите, мы по-деревенски.

И хозяин весело покрикивал:

- Намазывай толще маслом-то, не жалей, не купленное. Эй, Марья, а ну-ка в погреб, бражки бы похолодней!

С крепкой браги Якова бросило в краску, и в глазах замелькало.

"Этакая благодать, - подумал он, - вот бы пожить-то где", - и поддел на ложку густого пахучего меду.

- Живем, благодарю покорно, ничего... - громко чавкая и запивая брагой, сказал старик. - Только вот в чем суть: бог урожай послал очень даже примечательный, а убираться не с кем: я стар, а девкам одним не управиться... Вот беда-то...

Яков Мохов поставил на стол блюдце и несмело сказал:

- А что, ежели я бы? Насчет работы-то. Я могу.

- Да ну? - вскричал захмелевший старик. - Ах, ты ясён колпак... Яков Иваныч, друг!.. Неужели остался? А уж насчет жратвы мы тебя побережем, то ись так будем ублажать, ну прямо лопнешь по всем пунхтам. А девки-то, девки-то у меня - малина!.. - Он подмигнул на зардевшихся девиц и вдруг: А ты женатый?

- И не думал.

- Ну?! Право слово? Девки, слышали?

Девки зарделись пуще и заходили козырем, грудь вперед, как на подносе.

Хозяин захихикал скрипучим смехом, подскочил к сундуку:

- Раз! - выбросил он новые сапоги. - Первый сорт, со скрипом... Два! - выбросил другую пару. - Три, четыре, пять - это девкины! Нна! Уж насчет обувки - извини - вполне имеем. Ха-ха-ха! Уж извини. То ись надул я тебя, Яков Иваныч, вот как... То ись на рынке-то. Не сапоги твои, ты мне нужен, ты! Приглянулся ты мне: большой да широкий. Дай, думаю, уманю. Ха-ха-ха! Благодарим покорно. Оно как по писаному и обернулось. Чисто камедь... Ах ты, ясён колпак. Дарья, браги!! Марья, ходи веселей! Не зевай, девки, холостой ведь он...

Яков Иваныч улыбался.

1918