Мелкие детали - Генри Каттнер

-- Это здание закрывается в тилте, -- сообщил он Теннингу.

Тот оглянулся на закрытую дверь.

-- Во сколько?

-- В тилте.

-- В самом деле?

-- Это государственное учреждение, -- сказал мужчина, пожимая плечами, -- и открыто только в рабочее время. Нечего колотить в дверь. Во всяком случае не в фент утра.

Теннинг спустился по лестнице.

-- Я думал, это здание "Стара".

-- Нет, -- сообщил ему уверенный, спокойный голос. -- Уже нет. Но мы ждали тебя здесь.

Натянутые нервы Теннинга не выдержали. Он ударил мужчину в челюсть, затем дополнил первый удар еще несколькими. Он колотил наугад, охваченный паникой. Только громкие крики заставили его понять, что его противник лежит на земле, а к нему бегут какие-то люди.

Он знал здесь каждую улицу и переулок, поэтому легко ушел от них. Это несколько утешило его. Преследователи были обычными прохожими. Будь это люди из Замка Иф, оторваться от них было бы куда труднее.

Итак, они шли по его следам. Отлично. Он мечтал о пистолете, мечтал о большой палке, утыканной шипами, или о ядовитом газе, мечтал о бомбах и огнеметах. Но больше всего он мечтал об укрытии.

Полагаться на знание города было опасно. Имелись отличия в деталях и это могло подвести его. Его могла погубить излишняя уверенность в себе. Например, переулок, по которому он шел, выглядел совершенно как знакомая ему Поплар Уэй, но тротуар вполне мог вдруг взлететь вверх, унося его вместе с собой обратно в Иф.

Дойдя до Трущоб, он не заметил, чтобы они сильно изменились. Зато изменились люди. Он не знал никого из них. Возможно, в новой общественной системе на дно скатились совсем другие люди. Но сильно ли изменилась общественная система?

Наткнувшись на пивную в сквере, он вошел за барьер, обращая внимание на детали. Клиенты расплачивались за напитки какими-то жетонами. У столика, что стоял под деревцем в кадке, сидела одинокая девушка, в руке у нее был высокий бокал.

Они переглянулись. При виде приближающегося официанта Теннинг поспешно встал и вошел в телефонную будку. В ней обнаружилось несколько устройств неизвестного назначения, но телефонной книги не было. Выйдя из будки, он остановился, не зная, что делать дальше.

Наконец, он подошел к девушке. Она тоже производила впечатление потерянной.

-- Простите, -- начал Теннинг, -- можно подсесть к вам?

-- Ничего... не сходится, -- пробормотала она. -- Никак не могу понять. Ты не тот человек, черт побери.

Она была изрядно пьяна, но держалась хорошо и красота ее от этого не страдала.

-- Садись, -- буркнула она наконец. -- Тоже потерялся?

-- Да. Потерялся и сломался. Мне нужно пять центов, чтобы позвонить.

Голубые глаза девушки расширились, и она неприятно рассмеялась. Потом подозвала официанта.

-- Два виски.

Теннинг ждал. Напиток был неплох на вкус, но чего-то в нем не хватало.

-- В чем дело? -- спросил он. -- Спасибо за выпивку, но вообще-то я хотел...

-- Ты не можешь дозвониться в такие давние времена, -- сказала она, и у Теннинга мурашки побежали по спине. Он стиснул стакан.

-- Что вы хотите сказать? -- осторожно спросил он.

-- У меня тоже ничего не вышло. Я родилась не в то время. Некоторые люди просто не могут приспособиться. Мы с тобой из их числа. Меня зовут Мэри. А тебя?

-- Дейв, -- представился он, ожидая ее реакции, но не дождался никакой.

Значит, она не знала. Да и откуда бы ей знать? Не мог же весь мир следить за ним. Не весь мир был связан с Замком Иф. Кот, крадущийся по кирпичному полу, не был в телепатическом контакте с Шан и не передавал ей, где находится беглый узник.

-- Почему ты не можешь позвонить? -- спросил он.

-- Не стоит устанавливать телефоны для людей вроде нас. Мы вымрем, Дейв. Мы не можем размножаться. Нас оставили в покое только потому, что мы не становимся на их пути. Но как только зацепился -- конец. Остается только напиваться и думать об Энди. Ты знал Эйди?

-- Кого?..

Она рассмеялась.

-- Он умер, а я нет. Или наоборот. Я никогда тебя здесь не видела.

-- Меня не было... в городе. Довольно долго.

-- Я бы никогда не решилась уехать.

-- Телефон...

-- Ты знаешь, как они теперь действуют? -- спросила она. -- И как их теперь называют?

Теннинг смотрел на часы, висящие высоко на стене, и не понимал цифр на циферблате. Собственно, это были не цифры, их заменили какими-то странными знаками.

-- Села плюс, -- сказала Мэри, -- значит, у нас масса еще времени. Энди не придет. Я уже говорила тебе, что он умер.

Мелкие детали очень важны. Они создали собственные даты, собственные названия часов. Зачем? Возможно, чтобы посеять в людях чувство неуверенности. А может, потому, что определение времени было своего рода общим знаменателем и, подставляя другой, людей постепенно направляли на иной путь развития.

Внезапные большие перемены просто нереальны. Города, полные небоскребов, не вырастают за одну ночь, космические корабли не полетят ни с того ни с сего к другим планетам. И все потому, что люди изменяются медленнее, чем предметы. После возрождения приходят хаос и революция. Если у людей достаточно сил.

Тогда, в 1945 году, сил было с избытком.

Возникали сотни планов строительства нового мира, и у каждого были свои сторонники, зачастую фанатичные.

Тогда выбрали Гардинга, потому что он обещал нормальность. Люди устали после войны и хотели вновь заползти в лоно 1912 года. Они не желали новых экспериментов, которые могли бы еще более усложнить жизнь.

Еще перед поражением Японии дорога в будущее была четко очерчена -сотни планов и сотни фанатиков. И мощное оружие. Выбор какого-то одного плана повлек бы за собой сопротивление и смертельную опасность для цивилизации, потому что к 1945 году развитие науки и техники позволило изобрести оружие слишком большой разрушительной силы, чтобы его осмелился употребить кто-либо, кроме фанатиков.

Все сходились на одном -- на платформе Гардинга. Довоенная безопасность, добрый старый образ жизни. Пропаганда в этом направлении была очень легкой -- люди жаждали отдыха.

Вот они и отдыхали, а Утопия все не наступала. Однако появлялись определенные изменения.

Плавные линии не были обязательны для наземных машин, и от них отказались.

Спиртные опьяняли, однако не вызывали отравления.

Децем фиш 7.

Села плюс.

Но официально -- никаких перемен. Люди были довольны и чувствовали себя в безопасности, обретя, как казалось, старый, проверенный образ жизни. Кроме того, возможно, они бессознательно приспосабливались, и теперь им казалось естественным, что сегодня децем фиш 7.

Горстка же неприспособившихся, которые не могли принять психофоны...

Дейв был репортером и по профессиональной привычке разговорил Мэри. Для этого пришлось немного выпить и при этом так направлять разговор, чтобы не коснуться Энди, который умер, но много чего делал во времена, когда еще использовались телефоны.

-- Люди теперь другие, -- сказала Мэри. -- Это так, словно... не знаю даже, как сказать. Чего-то они добиваются, но я не знаю, чего. Помню когда-то в школе всем очень хотелось выиграть у команды Тех Хай. Мне это было безразлично, но всем другим -- нет. Началось что-то вроде массовой истерии. Где-то глубоко в себе все работали на эту победу, а я никак не могла этого понять. Ну и что, если не выиграем? Что тогда?

-- Ты -- антиобщественный тип, -- заметил Теннинг.

-- Теперь тоже что-то висит в воздухе. Все опять работают для победы над Тех Хай. Вот только не я и не... -- Она махнула рукой. -- Людей вроде нас это даже не волнует.

-- Когда-то я работал в редакции "Стара", -- сказал он.-- Теперь они переехали, правда?

-- Конечно, как и все газеты. Их где-то издают, только никто не знает, где.

-- А ты... читала "Стар"?

-- Я не хочу ничего читать.

-- Я имел в виду этого фельетониста... Теннинга.

Она пожала плечами.

-- Я знаю, о ком ты говоришь. Он теперь не работает в "Старе". Перешел на местную радиостанцию.

-- Это... радио...

-- Уже нет. Теннинг сейчас популярен, Дейв. Все его слушают.

-- О чем он говорит?

-- Сплетни. Политика. Люди это слушают...

"Итак, люди слушают этого чертового двойника, а он формирует общественное мнение. Формирует так, как того хотят важные персоны. Именно поэтому меня схватили в тысяча девятьсот сорок пятом. Я не занимал тогда высокого положения, но меня слушали. Я пользовался популярностью. Посадить на ключевые места нужных людей, которые будут проводить их план...

Дублеры, двойники на определенных местах. Безболезненная психологическая процедура, политая лакрицей пропаганда. И мир покатился вперед, оставляя позади настоящего Дейва Теннинга -- огромный шар, толкаемый тысячами двойников, менял курс и набирал скорость.

Ну ладно, может, сам план и был хорош, но Дейв Теннинг слишком долго был узником".

-- У меня есть друзья... точнее, были, -- сказал он. -- Мэри, как мне связаться с человеком по имени Пелхэм?