САФАРИ - Александр Байбак

Двойка сержанта Иванова сейчас размеренно движется по коридору жилого сектора, выполняя привычную работу. Иванов с парализатором контролирует возможные перемещения членов экипажа. Рядовой Лемаев вышибным зарядом проделывает в двери дыру и закидывает в каюту гранату-"глушилку". Немудреный ритуал повторяется энное количество раз, согласно числу "апартаментов". Попавшие в зону действия "глушилок" пассажиры теряют дееспособность примерно на полчаса. Этого времени с избытком хватает, чтобы нацепить на всех попавших под раздачу наручники и дождаться стыковки с фрегатом. Далее в дело вступает призовая команда, волокущая пленников и трофеи на патрульное судно.

Николаев и Бергер в это время при помощи спецкомпа взламывают замок люка в защитной переборке, проникают в реакторную и захватывают дежурную вахту мотористов.

Тем временем мы с Черенковым пересекли "предбанник" шлюза и по длинному коридору от "кают-компании" дошли до ходовой рубки, где и уперлись в броневую плиту. Прислонив к замку спецкомп, я запустил программу взлома. Через пару секунд в утробе люка что-то щелкнуло и он отъехал в сторону. Тут же навстречу нам хлестанули автоматные очереди. Не ожидавшего подобного приема Черенкова отбросило ударами двух пуль в грудь и третьей по шлему, я же оперативно распластался на палубе, укрывшись за комингсом.

— Рик, ты охренел?! Ты чего творишь, скотина?.. — в бешенстве заорал я, лихорадочно нашаривая на поясе "глушилку". — Порву ведь на британский флаг!!!

В ответ снова расчетливыми короткими очередями захлопал автомат, ведя огонь на подавление. Ну, я вам сейчас покажу, скоты… Свернул голову "глушилке" и забросил ребристый цилиндрик в рубку. Дождавшись яркой вспышки, смягченной поляризованным забралом шлема, рывком из положения лежа закинул тело в люк. В момент броска баллистический компьютер активировал защитное поле, однако ударов пуль я не ощутил. Прорвался. Плюхнувшись на пузо, тут же откатился в сторону, уходя с линии огня. За мгновение комп засек три цели, две из которых — в кресле пилота и на командирском месте — классифицировал как неопасные. Они полностью дезориентированы и с трудом воспринимают происходящее. А вот третий человек в рубке явно крепкий орешек.

Скафандра на нем я не заметил, но однозначно была какая-то защита. Он меня видел, и ствол автомата немного замедленно и неуверенно, но все же поворачивался в мою сторону. Не дожидаясь выстрела, я всадил заряд парализатора ему в грудь, но противник словно и не заметил попадания. Указательный палец на спусковом крючке напрягся, и в это мгновение я перекатом ушел в сторону, выпустив из рук бесполезный парализатор, и тут же прыгнул. Ударил всем телом, впечатывая оппонента в стену. Брякнулся на пол автомат. Не давая вражине опомниться, боднул его в лоб шлемом, и для верности воткнул колено в солнечное сплетение. Этого оказалось достаточно, и противник бесформенной массой сполз по стенке.

Подойдя к ошалело трясущему головой Стражински, я вколол ему прямо через одежду стимулятор. Через несколько секунд тот перестал трястись, как эпилептик, и с затаенным страхом и одновременно с каким-то облегчением уставился на меня.

— Что тут происходит? — спросил я, глядя археологу в глаза. — Ты совсем страх потерял? Что это за тип с автоматом?

— Этттто К-к-к-курт С-с-содерберг, — выдал тот, лязгая зубами от страха. — К-к-к-кличка В-в-в-веревка…

— Успокойся!

— Он… Он мне угрожал, заставил идти в систему Эпсилон Индейца. Надеялся найти тут что-то очень ценное. Я не знаю, откуда у него сведения, и не знаю, что он точно хочет найти. Но последнюю неделю он вел себя как сумасшедший — на людей кидался, начал таскаться всюду с автоматом и генератором поля…

Понятно теперь, почему парализатор его не взял, да и "глушилка" тоже. Не понятно только, что его заставило так нервничать. А ну-ка, что это у него из кармана торчит? Карта, всего лишь древняя ключ-карта. Ничего особенного.

Ожил передатчик, голосом Иванова доложив об окончании зачистки жилого сектора. Тут же в разговор вклинился Николаев — у него тоже все прошло успешно. Нда… Я таким успехом похвастаться не мог.

— Вытяни руки перед собой, — сказал я Стражински, доставая из кармана разгрузки одноразовые пластиковые наручники.

Тот, понятно, возражать не стал и терпеливо перенес экзекуцию. Затем для надежности я такие же наручники нацепил на пилота и бесчувственного отморозка. Ключ-карта перекочевала в мой собственный нагрудный карман. Осмотрев Веревку внимательнее, больше ничего стоящего не обнаружил — обычные мелочи, каких полно в карманах любого космонавта. Его автомат валялся рядом — "Манлихер" R-315, гражданская версия под слабенький унитар калибра 5,56 мм, но переделанная под фулл-авто. Что незаконно, кстати. Судя по всему, загадочный Курт "Веревка" Содерберг пиратом не был. Он больше походил на мелкого уголовника, умудрившегося где-то натолкнуться на что-то ценное, и этим ценным отчаянно не хотел ни с кем делиться. Вот и нервничал, даже стрелять начал.

В коридоре послышалась возня, затем стон и невнятная ругань — сержант очнулся. Хоть в него и попали из гражданской игрушки, полновесный удар трех пуль даром не проходит — как минимум компрессионный перелом нескольких ребер и сотрясение мозга обеспечено. Ладно, хоть жив остался. Будь у Веревки что-то типа "Вихря" — и кранты, насквозь прошило бы…

Со стороны борта донесся скрежет и короткий удар — фрегат "Отважный" пристыковался к плененному "археологу". Кавалерия прибыла.

Глава 1

Система Вольф 1061, планета Бурная, база космофлота "Северная",

21 февраля 2535 года

Привычно измерив шагами центральный коридор штаба дивизиона, в этот предполуденный час изрядно забитый спешащим по своим надобностям служивым народом, я вошел в ставший уже родным брифинг-зал. Занял крайнее правое кресло в первом ряду, на спинке которого красовалась табличка "кап. — лейт. Тарасов А.А.".

На первый взгляд зал, рассчитанный на пятьдесят мест, был пуст. Однако более пристальное изучение полумрака помещения, в котором обычно проводились предварительные инструктажи абордажных групп, выявило наличие в нем еще четверых совершенно мне не знакомых военных. По извечной войсковой привычке они стремились обратиться в невидимок в новом месте — просто так, осторожности ради и сохранения возможности маневра для. Сам такой же. Это я просто местный, а потому и завалился так нагло в зал и уселся в именное кресло, никого и ничего не опасаясь. Хотя поводы для раздумий присутствовали: внезапный вызов в середине дня, да еще и без остальной команды, две недели до отправления в патрульный рейд фрегата "Отважный", к каковому я, как офицер Морской Пехоты космического флота Федерации, был приписан вкупе с вверенным мне подразделением, а также полное отсутствие каких-либо слухов среди личного состава. По совокупности признаков можно смело утверждать, что намечается нечто необычное. Впрочем, годы службы давно отучили строить какие-либо предположения. Проще дождаться начальства, уж оно-то, родимое, снимет все вопросы. Или не снимет — это как получится. Зависит от степени секретности задания, настроения старшего по званию, тяжести похмельного синдрома капитана первого ранга Борщевского и множества иных, зачастую неочевидных, факторов.

Автоматическая дверь брифинг-зала скользнула в стену, пропустив в помещение того самого кап-1 Борщевского — командира второго патрульного дивизиона Флота-2, базирующегося на "Северной" — в сопровождении двоих, затянутых в полевую[1] форму управления "Космос" Службы Безопасности Федерации. Один из вошедших безопасников пребывал в звании старшего лейтенанта, второй, постарше и полысее, аж целого подполковника. Подполковник этот был мне знаком.

… Два дня назад капитан первого ранга Борщевский вызвал меня для приватной беседы. Завалившись к нему в кабинет, я застал там сутуловатого подполковника-безопасника и своего непосредственного начальника. Борщевский прервал на полуслове доклад о прибытии, буркнув что-то вроде "пообщайтесь", и из кабинета немедленно удалился. Безопасник окинул меня внимательным колючим взглядом и жестом предложил присаживаться. Я привычно занял гостевое кресло, в котором обычно сидели посетители Борщевского, конечно, если не получали нагоняй. В этом случае полагалось стоять по стойке "смирно" в самом центре кабинета и молча пожирать начальство глазами.

— Капитан-лейтенант Тарасов Александр Александрович?

— Так точно!

— Инспектор управления "Космос" СБФ подполковник Калинин. Мне бы хотелось побеседовать с вами, капитан, в так сказать, неформальной обстановке… — безопасник удобней устроился в кресле, уставившись в монитор встроенной в стол информсистемы. — Вот тут у меня досье на вас. Родился в 2503 году, в 2526 году окончил Самарский Технический Университет, очное отделение факультета "Общее машиностроение", призван во Флот в звании лейтенанта технической службы, в 2529 переведен в корпус Морской пехоты, подразделение силовой поддержки патрульного фрегата, с 2531 года командир взвода, с 2532 по сей день командир штурмового отряда. Все верно?