Контраст - Марина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нэйт сглотнул, почувствовав шершавость сухого горла, и вдохнул чуть глубже, потому что воздуха вдруг стало мало.
— И что это ты делаешь? — его голос звучал спокойно.
— Мм… — Флоранс оглядела его лицо, словно бы не смущаясь тем, что их разделяет лишь пара сантиметров. — Изучаю противника.
Нэйт выдержал паузу.
— Что выяснила?
Девушка скользнула взглядом вниз, по его телу — изо всех сил стараясь казаться уверенной в себе, однако её выдавало сдавленное дыхание и лихорадочно пульсирующая артерия на шее.
— Что ты не везде такой холодный, как здесь. — Она ткнула пальцем в его чёрную титановую ладонь. — Где они заканчиваются?
Ещё одна пауза — долгая, тягучая, раскаляющая воздух между их лицами.
— Проверь.
Флоранс прищурилась, и что-то мелькнуло в глубине её глаз. Похоже, она и правда обдумывает такую возможность. Нэйт не мог поверить. Зачем она это делает? Неужели всё же нашла возможность… что? Оглушить его, сбежать? Казалось, что такое невозможно, но теперь он усомнился. Неужели обычная девчонка из трущоб достаточно хитра — выдумать такое, что он не способен предвидеть? Или, наоборот, слишком глупа и думает, что для решения любой проблемы достаточно раздвинуть ноги?
Размышляя и сомневаясь, Нэйт отстранённо чувствовал, как тонкие пальцы повозились с воротом его рубашки… Задержавшись ненадолго, всё же двинулись вниз, расстёгивая пуговицы, забрались под чёрную ткань, поднялись к плечам… Нэйт невольно напрягся, не желая лишиться приятного тепла ладоней, но оно — конечно же — исчезло. Нет, руки Флоранс не отрывались ни на мгновение, гладили всё так же, снимали рубашку с его плеч — вот только там была уже не плоть, а импланты. Нэйт знал, что к его рукам прикасаются, но не чувствовал этого.
Девушка приблизила лицо, разглядывая шов между светлой кожей и чёрной титановой поверхностью. Провела пальцем по креплениям, хищно вцепившимся в тело.
— Как оно?..
— Поставь — узнаешь, — Нэйт усмехнулся, прикрывая этой маской двойственность своих чувств.
Нет, импланты были качественные, не вопрос, однако глубоко-глубоко внутри Нэйт до сих пор злился, что его даже не спросили, хочет ли он их. Какую конкретно модель. Как высоко отрезать его собственные руки. Его вообще ни о чём не спросили. Однажды просыпаешься, а у тебя половина тела — из металла и ни хрена не чувствует. И ты говоришь: «Спасибо, господин генерал, служу Синдикату».
— Холодные, — Флоранс погладила рельефные приводы под чёрной «кожей». Приложила ладонь к основанию его шеи, словно чтобы убедиться, что под светлой человеческой кожей бьётся пульс. — А здесь… Они болят? Все эти… штуки.
Нэйт завис в недоумении. Ему ни разу не задавали этот вопрос. Кто, вообще, догадается спрашивать у офицера Синдиката, болят ли его крутые кибернетические импланты, способные рвать людей на куски? Всё же вспомнив про ежедневные инъекции, ответил:
— К ним быстро привыкаешь.
Подумал, что его тон звучит неуверенно. Это раздражало. Словно девчонка уже пробралась ему под кожу и успешно манипулирует. Поэтому он другой рукой поднял лицо Флоранс за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, и холодно спросил:
— Достаточно изучила? Что дальше?
Однако наглая девчонка смотрела в ответ — прямо, упорно.
— Решай сам. Что хочешь.
Нет, этого Нэйт не ожидал. И позорно хлопнул глазами — уязвимый перед её прямотой. Он! Показал слабину перед какой-то оборванкой! Нет, это ни в какие ворота… С удовольствием поддавшись раздражению, он вжал пальцы в подбородок девушки, с жадностью наблюдая, как чёрный металл проминает бледную кожу. Осознание, что он способен раздавить её череп, мгновенно успокоило, и, когда ладонь Нэйта переместилась ниже, на шею, здесь пальцы касались уже мягко, без давления.
— Безрассудное предложение.
Флоранс наклонилась ещё ближе к его лицу — так, что её шея вжалась в его ладонь, — и зло прошипела:
— Я же сказала, что хочу изучить противника.
Нэйт усмехнулся.
— Всё, чего я хочу?
Девушка тяжело сглотнула. И хотя не отодвинулась ни на сантиметр, её сердце колотилось от страха: это было очевидно по быстрому глубокому дыханию и сузившимся зрачкам.
— Ага.
Оторвавшись от её глаз, Нэйт опустил взгляд, оглядел фигуру. Тонкокостная, дрожащая, ещё и топорщащаяся юбка добавляла ей ощущение растрёпанности. С этим нужно было что-то делать: Нэйта не возбуждали женщины, трясущиеся от страха.
И он сделал: убрал руку с шеи и прижался губами к её губам. Слегка, давая шанс отодвинуться. Но Флоранс ничего не делала. Он чувствовал на губах её горячее влажное дыхание с нотками сладкого алкоголя.
Что ж. Раз не протестует — её дело. Нэйт прихватил губами её нижнюю губу. Перешёл к верхней, думая, что, если через пару движений девчонка не оттает, он бросит это бесполезное занятие. Нет ничего интересного в том, чтобы трахать равнодушное тело.
Однако она зажмурилась и ответила — резко, от волнения слишком дёргано… Но это всё равно было приятно: может, получится отдохнуть как следует и перебить послевкусие работы, от этой мысли тело сразу наполнилось сладким теплом возбуждения — словно прорвало плотину самоконтроля. Поцелуй стал более напористым, жадным. И Флоранс не отставала.
Однако он всё же оторвался. Собрал остатки самоконтроля, чтобы голос звучал без эмоций:
— Не передумала?
Девушка плотоядно усмехнулась.
— Нет.
И сама поцеловала его. Получив карт-бланш, Нэйт — наконец-то! — рванул платье, сдирая с тела Флоранс эту блестяще-шурщащую дрянь, словно обёртку с букета. Она действительно была как цветок — простой и непритязательный, с тонким стеблем, с лёгким ароматом, совсем призрачным, и он очень ей шёл.
Однако девушка схватила его руки, пытаясь остановить.
— Эй! Красивое же!
— Нет, — торопливо, словно отмахнулся, выдохнул Нэйт и жадно присосался к её шее.
— А мне нравится!
— Значит, купишь ещё.
Он впился зубами в плечо, продолжая рвать многослойную юбку. Ткань трещала и разлеталась обрывками, похожими на цветочные лепестки.
— Хватит! — выкрикнула Флоранс.
И серьёзность её тона на этот раз подействовала: Нэйт остановился, оторвался, тяжело дыша, глядя ей в лицо. Её тонкая кожа розовела румянцем, однако глаза метали молнии.
— Я сказала, не рви! Ты глухой или тупой?!
Внутри Нэйта вспыхнула обжигающая злость, но не успел он подобрать наглой девчонке соразмерное наказание — не бить же, в самом деле, — как она тут же сама смутилась от резкости своих слов, отвела взгляд, промямлила:
— Извини. Просто… мне не нравится.
Ещё несколько мгновений они сидели — он на диване, она на его коленях, —
