Власть камня - Ирина Аркадьевна Алхимова

размером, — мистер Холдер бросил взгляд на чересчур высокий каст, в котором был зажат вызывающе крупный камень, и пожал плечами. — Оно невзрачное, да и дизайн подкачал. Это больше похоже не на украшение, а на печать собственника, своего рода инвестицию.

Кэйт настолько удивило его наблюдение, что она даже забыла обидеться. Теперь, когда инцидент был исчерпан, у нее появилась возможность по-настоящему разглядеть своего критически настроенного спасителя. Первый же внимательный взгляд убедил Кэйт, что дальше лучше не рассматривать, но она с упорством истинного мазохиста продолжила изучение нового знакомого.

Внешне мистер Холдер выглядел лет на двадцать пять. У него были коротко подстриженные темные волосы и очень светлые глаза. Все остальное во внешности молодого человека выходило далеко за рамки привычного. Кэйт было трудно удивить красивым лицом или тугим кошельком, этого она в своей жизни навидалась достаточно. Ее собственный отец и жених Стивен считались видными мужчинами. Конечно, многое в их облике зависело от искусства портного, профессионализма стоматолога или квалификации пластического хирурга, но и наследственность играла в этом деле немалую роль.

В отличие от них, мистер Холдер выглядел так, словно родился где-то в созвездии Стрельца, никак не ближе. Или прибыл сюда из далекого будущего. Вряд ли на их бренной земле могло появиться на свет подобное совершенство. Парень был необычайно хорош собой и одет так дорого, что это бросалось в глаза даже в темноте. Кэйт неторопливо оглядела пошитые на заказ кожаные ботинки, черные дизайнерские джинсы и шелковую водолазку цвета морской волны. Завершало ансамбль короткое пальто из плотной тяжелой ткани, которую Кэйт видела впервые. Материал обладал редким для текстиля свойством держать форму и прекрасно смотрелся на спортивной фигуре мистера Холдера.

Молодой человек не носил никаких украшений. Кэйт не обнаружила на нем ни часов, ни цепочки, ни перстня, ни серьги в мочке уха. Его лицо и кисти рук были совершенно лишены модного среди бомонда загара, наоборот, отливали какой-то мраморной белизной. Он спокойно позволил Кэйт себя рассмотреть, потом поднял с бетонного покрытия ее манто.

— У вас на мосту с кем-то назначена встреча?

Кэйт вдохнула поглубже, чтобы снова ощутить исходящий от мистера Холдера легкий волнующий аромат. Она никак не могла определить основной компонент его парфюма, это одновременно раздражало и интриговало.

— Нет, я свернула к плотине просто потому, что мне захотелось прогуляться пешком.

— Одной в половине первого ночи? — на всякий случай уточнил мистер Холдер.

— Ой, да бросьте, не стоит изображать из себя полицию нравов!

— Меня заботит исключительно ваша безопасность, мисс …

— Вильерс, Кэтрин Вильерс. А ваше имя?

— Лукас, но можете звать меня Люк.

Кэйт чисто рефлекторно протянула руку, и Лукас Холдер вежливо ее пожал.

— Рада с вами познакомиться. А вы тоже любитель одиноких ночных прогулок?

Молодой человек на секунду задумался, а потом решил сказать правду.

— Нет, меня сюда привела служебная необходимость. Послушайте, мисс Вильерс, раз уж прогулка не задалась, могу я хотя бы проводить вас до дома?

— Предлагаете вызвать на плотину такси?

— Зачем же? Если позволите, я сам вас отвезу, — он указал рукой куда-то в темноту, и Кэйт обернулась.

На противоположной стороне старой двухполосной дороги была припаркована приземистая черная машина, строгая неприметность которой исчислялась шестизначной цифрой в ценнике. Кэйт могла бы поклясться чем угодно, что еще минуту назад ее там не было… Но, в конце концов, не съест же ее ночной знакомый. Кэтрин последовала за молодым человеком и позволила усадить себя в уютный салон, хранивший аромат того самого загадочного парфюма.

Глава 2

Люк гнал машину в сторону Вулластона, административного округа города Кэрно, заселенного в основном местной знатью. Сидевшая рядом с ним молодая женщина как раз и принадлежала к одной из семей, чья родословная уходила корнями в далекое прошлое. Как-то в одном из глянцевых журналов Люку попался на глаза перечень самых влиятельных граждан Кэрно, и теперь эта своеобразная табель о рангах услужливо всплыла в его памяти. Отец Кэтрин Вильерс владел сетью отелей под брендом «Марикур» и считался одним из столпов местного общества.

Дочь отельера Вильерса оказалась светлой блондинкой с глазами цвета тропического моря, высокими скулами и нежным капризным ртом. Тот, кто умел смотреть, уловил бы в ее взгляде каждое намерение, каждый всплеск эмоций. Она была открыта миру и в определенной степени беззащитна перед ним, потому что еще не разучилась сопереживать. За всю поездку Кэтрин не проронила ни слова, но ее молчание не было высокомерным или презрительным, скорее растерянным, и Люк, как ни странно, находился в схожем состоянии.

Бросившись на помощь незнакомой женщине, он думал только о том, чтобы ее спасти, но неожиданно столкнулся с совершенно другой проблемой. При первом же взгляде на него Кэтрин Вильерс испытала физическое влечение. Отголоски спонтанного, неконтролируемого выброса чужих эмоций ударили по Люку так, что моментально сбили его с рабочего настроя и даже частично обезоружили.

Как вскоре выяснилось, Кэтрин жила вовсе не в фамильном особняке Вильерсов, а в двухэтажном доме на тихой улочке старого района, где у нее была квартира с отдельным входом. Люк поднялся по лестнице вслед за хозяйкой и, не дожидаясь приглашения, сразу прошел в уютную гостиную. Для дочери Альберта Вильерса жилье оказалось более чем скромным. Видимо, она купила его вместе с мебелью и ничего не стала менять, оставив прежний, немного старомодный интерьер.

— Знаю, что время позднее, но вы оказали мне неоценимую услугу, поэтому я просто обязана предложить вам хотя бы чашку кофе, — Кэтрин вопросительно посмотрела на Люка.

— Я не пью кофе, — он прошелся по комнате, рассматривая небольшие живописные полотна, которые оказались подлинниками известных мастеров. — Мой отец пристрастился к этому напитку, а я так и не смог. У молотых кофейных зерен излишне выраженный аромат, который перебивает все остальные запахи.

Кэтрин впервые столкнулась с таким аналитическим подходом к обычной чашке кофе, однако ее новый знакомый и не думал жеманничать, он