Уходя, не уходи - Лилия Фандеева

Видишь ли, Женя, я искренне порадовалась бы за своего брата, если бы он, имея специальность, владел ею, хотя бы на уровне студента. Как думаешь, что с ним будет, если скромный бизнес деда накроется? Проснётся утром, а денег нет. Куда он пойдёт? Машина у него не так крута, квартира – далеко не хоромы, друзей нет, – говорила Евгения, глядя на сына. – Ты считаешь, что его праздная жизнь останется в памяти? Его ночные гонки добром не кончатся. Скажи, зачем ты ему нужен? Тебе, возможно, с ним и интересно, а какой у него к тебе интерес? Кроме скверных историй, из которых его вытаскивает дед, ему и поделиться с тобой нечем. Деду дорого обходится его самостоятельность в двадцать шесть лет. Я согласна, отдыхать нужно как можно чаще, как можно веселее, но ты помоги и приложи хотя бы минимум усилий, чтобы обеспечить этот отдых, а не делай вид, что переутомился. Нельзя устать от безделья. Ты, я чувствую, не доволен своим отдыхом три месяца в году, а я, если ты заметил, отдыхаю всего месяц и не жалуюсь. Что тебя не устраивает в нашей жизни? Поговорим сейчас или вечером? Я готова к диалогу.

– Только не сегодня. Тебе на работу пора. Я тебя предупредил, что меня вечером не будет. Вернусь ближе к утру, а ты постарайся мне не звонить. Спасибо за завтрак, – сказал Женя, моя посуду и допивая кофе.

– Я тебя услышала. Занятия в честь совершеннолетия не отменяются? – спросила она сына.

– У меня сегодня две пары. Ты можешь ехать, а я до второй пары сам доберусь. Удачного дня, – сказал он, слегка коснувшись своими губами её щеки и отправляясь в свою комнату, прихватив с собой подарки.

«Вот и поговорили», – думала Евгения, опустившись на стул. Почти весь рабочий день Евгения Полянская «переваривала» свой утренний разговор с сыном. Её насторожил сам тон разговора и эгоизм, который не скрывался. «Как я могу сказать ему о наших отношениях с его отцом, если он спит и видит «спонсора» для одного из родителей? – думала она. – Я дам ему свободу, и пусть дышит полной грудью. – Решение уехать и остаться на время одной возникло внезапно. Она вдруг поняла, что исчезни она, и этого никто не заметит. Сын был единственным, кто, как ей казалось, нуждался в ней. Теперь, по его словам, этой нужды не было. – Завтра мне позвонят дядя и отец, поздравят с днём рождения и забудут до следующего праздника. С двоюродными сестрами особой дружбы никогда не было. Они заняты своими делами, и их можно понять. Подруг я растеряла. Это у меня сын взрослый, а у них дети дошкольники. Андрей? Нас с ним всегда связывал сын. Мы даже жили вместе первые пять лет. Согласись я на его предложение восемь лет назад, мы могли бы быть счастливы. Или не могли?» – думала она, листая свой ежедневник, куда по привычке записывала дела на месяц вперёд. Неотложных дел, кроме текучки, на две недели не было. Захлопнув ежедневник, убрала его в ящик стола и направилась в кабинет руководителя.

– Алексей Михайлович, мне нужен отпуск на неделю. Не важно, какой он будет, но прямо с завтрашнего дня, – сказала она на одном дыхании.

– Что у тебя случилось, Женя? – спросил Новицкий. Он был на десять лет старше Евгении, одно время был ей увлечён, романа не получилось, но они оставались приятелями. – Я понял, что дел у тебя срочных нет. Иди за свой счёт, так будет проще.

– Спасибо. Я вернусь и расскажу обо всём, если будет что рассказывать. Завтра я ознакомлюсь с приказом и получу свою порцию поздравлений, – говорила она, покидая кабинет.

Домой она не торопилась. Заехала в салон связи и купила сим-карту с новым номером на смартфон, который подарил ей дед на тридцатипятилетие. Заехала в супермаркет, купив нужные и свежие продукты, и вернулась домой. Первое, что она сделала, нашла визитку дома отдыха в пригороде. Там они отдыхали с Андреем два выходных за две недели до Нового года. После того, как Андрей вернулся в город, его отношения с семнадцатилетним Женькой не складывались. «А что если сын догадывается о наших отношениях и его поведение своего рода протест? – думала Евгения. – Как-то я это упустила. Неужели мне опять предстоит делать выбор между собственным сыном и его отцом?» Она заказала с большим трудом одноместный номер на неделю, оплатив сутки вперёд. Достала дорожную сумку и начала укладывать вещи, ориентируясь на погоду и сезон. Февраль заканчивался, а значит, сильных морозов можно не ждать. Будет, возможно, снег и ветер, но не морозы. В ход пошли новые брюки, комбинезоны, свитер, кофта, купленные на рождественской распродаже. Они были «туристическими», как того требовала предстоящая поездка. Яркий, лёгкий и удобный костюм лыжника, привезенный из Германии года четыре назад, был в ходу зимой две тысячи пятнадцатого, когда на зимних каникулах она с сыном ездила в Сочи. Две пары добротной обуви без каблука, заняли место в сумке. Брать в лес шубу или пальто было неразумно. Рядом легла пара пижам, носки и бельё. Туристка была к поездке готова. «Осталось разобрать свою сумку и справиться с новым аппаратом, – подумала она, спускаясь к машине и укладывая в неё дорожную сумку. – Окончательное решение я приму завтра утром, а на сегодня у меня ещё есть дела. – Закончив с делами, Евгения приняла душ и легла в кровать. Сон не приходил, а в памяти сами по себе всплывали годы, прожитые вдвоём с сыном. – Я никогда не выбирала ему друзей, позволяла делать самостоятельно выбор, когда, чем и как заниматься. Если он просил помощи или совета, находила время и никогда не отказывала. Да, порой критиковала его за внешний вид, но это была всего лишь критика, а не условие или ультиматум. Я не ограничивала его визиты и поездки к отцу, и давала ему возможность общаться столько, сколько он пожелает. Университет и факультет он выбирал сам. Я ни разу не ездила отдыхать одна, а если и оставляла его на пару часов, то только по необходимости и уже в сознательном возрасте. Ни одно решение не принималось мной самостоятельно без его согласия. Он не может этого не помнить или отрицать. А по его словам получается, что я его излишне опекала и контролировала, мешала ему дышать. Чёрт возьми, выходит всё, что я делала, было неправильно? Я никогда не ждала благодарности, но я не заслуживаю и обвинений. Я была в его возрасте, когда он родился. У меня мысли