Манифик - Тимур Александрович Темников

свои тонкие запястья. Исай разглядывал девушек со спины и лиц не видел, но ему снова было достаточно аромата. Они пахли жизнью, мечтами о счастье и радостью от того, что все еще впереди. Он закрыл глаза от удовольствия и остановился, чтобы отпустить от себя эту красоту и совсем не опьянеть от нахлынувших на него переживаний.

Остановился он вовремя, потому что справа от него был нужный ему дом. Унылая, как ему показалось, девятиэтажка странным образом затесалась среди окружавших ее высоток. Подъезд, обозначенный в телефонном разговоре, мужчина отыскал сразу. Их в доме было всего два. Исай подумал, что исходя из закономерности случайных явлений шансов найти нужный вход с первого раза у него было пятьдесят на пятьдесят. Он посмотрел на часы. Со времени разговора прошло тринадцать с половиной минут. Исай изучил домофон, огляделся по сторонам и с началом четырнадцатой минуты нажал на кнопку вызова своего смартфона.

Сотовый снова ответил женским голосом, тем же, что и прежде, продиктовал порядок кода, этаж и квартиру. Исай почувствовал внутреннее напряжение. Обычное напряжение для таких ситуаций. В них всегда была неизвестность. Он мог встретить совсем другого человека. Не того, чье фото видел на экране своего гаджета. Или же его помятую и даже уродливую копию. Такое происходило часто, когда ожидания не совпадали с действительностью и крайне редко приносили желаемый результат. А совсем уж в исключительных случаях превосходили его. Квартира была на втором этаже, потому Исай не стал ждать лифта, а сразу пошел по ступеням наверх. Он шел медленно, успокаивая дыхание, приводя в порядок эмоции, которым крайне редко давал волю, и вытирая о джинсы влагу с ладоней.

От лестничной площадки в обе стороны простирались два коридора. Он помнил, что двигаться нужно в правый. Коридор был захламленный: пыльные ящики с пустыми банками, детский велосипед с давно налипшей на колеса и успевшей превратиться в камень грязью, вереница дверей с разномастной дерматиновой обивкой, а кое-где и совсем без нее, одна напротив другой в шахматном порядке.

Исай напряженно нахмурил брови, ему уже не хотелось сюда идти. Но его звал долг, а долг – штука важная. Слева, в конце коридора, приоткрылась дверь. Он почувствовал, что та заскрипела в ожидании именно его. Подойдя ближе, Исай ощутил в носу спертый воздух, в котором смешались тысячи запахов, ни один из которых не был приятным. Он заглянул внутрь квартиры. Абажур на высокой толстой деревянной стойке в глубине комнаты, что была прямо за маленькой прихожей, выдавливал красный свет через плотную парчовую ткань, делая воздух еще более густым.

Перед Исаем, прикрытая темнотой квартиры, стояла женщина. Маленькая. Ее голова едва доходила мужчине до мечевидного отростка грудной клетки, где располагалось солнечное сплетение. Он несколько удивился, когда прочитал анкету на сайте. В анкете значился рост сто сорок восемь сантиметров. У Исая за всю жизнь не было таких дюймовочек. Хотя ему хотелось моложе, а возраст в анкете был обозначен цифрой сорок пять, Исай подумал, что это не так уж и важно, лишь бы не была уродиной, зато новый опыт с ростом. А пока в красноватой тусклости прихожей он не мог даже разглядеть черт ее лица, да и бог с ним, с лицом, подумал он. Ее асимметричное боб-каре выглядело точь-в-точь как на фото. Там, на тех ее фотографиях в бежевом боди, ее тело было без малейшего изъяна, стройное, подтянутое, как у восемнадцатилетней студентки педагогического колледжа. И еще в анкете был размер стопы. Тридцать пятый. Исай, двигая пальцем по экрану планшета, представлял, как обхватит ее ножку своей ладонью и оближет каждый пальчик этой волшебной феи, чтобы отправить ее в головокружительное сумасшествие от яркости прикосновений, чтобы подарить ей счастье ощущений, которых она точно не испытывала до него, чтобы она зажала свой рот маленькой ладошкой и стонала от удовольствия, закатывая глаза и подрагивая веками.

Женщина в прихожей была в белье, чулках и корсете. Последний чуть не лопался на ее пузике, словно эта маленькая шалашовка проглотила тыкву, которая там, внутри ее тела, превратилась в целую карету. Исай изо всех сил сдерживался, чтобы подавить разочарование, которое всю его жизнь находилось где-то внутри, под грудной клеткой, но периодически словно кто-то бросал в него дрожжи, и оно, разочарование, росло на глазах, заполняя каждую клеточку тела, а иногда и прорывалось наружу. В такие минуты Исай не понимал, что делал, точнее, не руководил своими действиями. Действиями руководило разочарование. А Исай просто наблюдал. Где-то брезгливо морщился, где-то даже испытывал страх, но всегда сочувствовал своему разочарованию. Понимал, почему оно так бесится, и одновременно хотел его успокоить.

Сейчас он тоже ощущал, что оно может вырваться наружу. Пока Исай мог его контролировать, он, слегка отшатнувшись, посмотрел на ступни женщины, вспомнил, что они должны были быть крохотными, и надеялся, что такое обстоятельство хоть как-то утихомирит ту малоуправляемую реакцию, что происходила внутри него. На ее ногах были туфли. Черные. Лаковые. На высокой шпильке. Маленькие туфли. Исаю стало легче.

– Что-то не так? – спросила она.

Мужчина натянуто улыбнулся, не желая смотреть ей в глаза, чтобы не бесить свое разочарование, и ответил, что все замечательно. Он больше не хотел облизывать ее пальцы, но и уходить тоже не хотел. Развернуться и уйти означало признаться, что его развели как мальчишку. Просто он заплатит ей за все услуги, а себя самого заставит почувствовать удовольствие. Потому что так надо.

Моясь в душе, он понимал, что испытает опустошение, как только кончит. Тогда он точно не сможет совладать с тем, что внутри него. Потому он дал себе слово не делать этого. По крайней мере сразу. Он вернулся в комнату, положил купюры на журнальный столик, указал ей, какую позу нужно принять, и принялся за дело.

Через пять минут сухого, напряженного, но безжизненного совокупления Исай устал. Он оставил ее на диване, придвинул к нему стул с подлокотниками, который можно было назвать креслом только с большими допущениями, и, усевшись, скинул презерватив на пол, стал смотреть. Она натянула новый презерватив на искусственный член.

– Зачем? – спросил Исай. – Это же твой.

– Я очень брезглива, – ответила она, едва улыбнувшись, словно извинялась за такой легкий недостаток.

Он старался избегать взглядом вспучившегося на животе корсета, попросил не снимать туфли, наконец разрешился и, тяжело дыша, сходил к раковине в ванной, чтобы смыть с руки сперму.

– Чем у тебя здесь так воняет? – спросил он, когда вернулся. Почувствовав, как его тело обмякло, медленно сел на стул, откинулся на спинку и примостил локти на