Пристанище обманутых мужей (СИ) - Айрон Мира

— А мне что будет за посредничество?

— Ох, — вздохнула Эрика. Даже не знаю. Деньгами ты не возьмёшь. Борзыми щенками тоже. Моя неземная красота тебе не по вкусу. Может, какая-нибудь из картин Степана?

— А это мысль! Только я сам выберу, лично, хорошо?

— Неужели думаешь, я тебя попытаюсь обмануть? Киииир! Ладно уж, сам выберешь. После того, как у меня будут данные нужных мне людей. По рукам?

— По рукам!

Кирилл вышел в приёмную вместе с Эрикой, вновь поцеловал её в щёку.

— Я тебе позвоню, дорогая, как только что-то будет.

— Спасибо, дорогой, — Эрика опять ослепительно улыбнулась и бросила на секретаря кроткий взгляд: — Спасибо огромное за чай, Ирина Юрьевна! Никогда ничего подобного не пила. Просто волшебный.

Глава вторая

Стоя в пробке на выезде из города, Эрика размышляла о насущном. Идея в её голове сформировалась почти полностью. Теперь вся надежда на помощь Кирилла. Кирилл был профессионалом в своём деле и почти никогда не отступал от строгих правил. Однако Эрике он однажды очень помог, и она была ему очень благодарна. С этой помощи и началась их дружба.

Ещё будучи бедной студенткой, Эрика однажды пошла за компанию с однокурсницей на подработку. Одному именитому местному художнику, который был широко известен в стране, требовались натурщицы.

Степану тогда исполнилось пятьдесят два года, и он не так давно овдовел. Супруга была его намного старше, детей у них не было. Зато Степан унаследовал от жены огромный загородный дом, дорогие антикварные вещи, украшения и солидные суммы на банковских счетах. Ему не нужно было заботиться о хлебе насущном, и он творил в своё полное удовольствие.

Благодаря деньгам покойной супруги, Степану удавалось организовать выставки своих работ в обеих столицах и даже за рубежом. Как известно, деньги часто приходят к деньгам, — неожиданно работы Степана стали популярны и начали хорошо продаваться.

Яркая и естественная красота девятнадцатилетней Эрики не оставила мэтра равнодушным. Вспыхнул роман, результатом которого стал неравный брак. Эрика уважительно относилась к мужу, хранила ему верность. Любовный аспект интересовал её мало: в семнадцать лет она очень сильно обожглась на «большой и чистой» любви. Любимый сделал ноги, едва узнав, что ему светит перспектива стать отцом. От переживаний Эрика не смогла выносить ребёнка. С тех пор в её жизненных уравнениях такой составляющей, как любовь, не было.

Супруги прожили в согласии три года, но потом случилось непредвиденное: геморрагический инсульт у Степана. Муж Эрики полностью утратил способность ходить и говорить, словно превратился в малое дитя. Эрика как раз поступила в магистратуру, она разрывалась между ведением огромного дома, больным мужем и учёбой.

Очень помогали подруги Эрики и её родители, совсем простые люди. Отец преподавал черчение в одном из колледжей, а мама работала в том же колледже бухгалтером. Мама порой заменяла часто «сбегающих» или уволенных Эрикой за недосмотр или нечистоплотность сиделок, папа следил за домом. Эрика разыскала родственников Степана, но никто из них помогать не захотел, все открестились от человека, к которому раньше часто приходили за поддержкой. И он, кстати, не отказывал никому!

Отправить Степана в специальный интернат, пусть даже в платный и дорогой, Эрике не позволяла совесть. Муж всегда заботился о ней, она видела от него только хорошее. Два долгих года Эрика и её родители боролись за Степана и достигли некоторых успехов. Он начал присаживаться и научился держать ложку одной рукой. Речь не вернулась, но муж всё хорошо понимал и умел слабыми жестами и отдельными звуками объяснять, что ему требуется.

К сожалению, успехи были временными. Произошел второй инсульт, который стал для Степана последним. Похоронами полностью занимались Эрика, её родители и подруги. Родственники Степана, среди которых были его родные брат и сестра, пришли, конечно, но помощь не предложили даже ради приличия.

Зато как они взбодрились, когда узнали о том, что Степан не оставил завещания! Эрика об этом знала всегда, но у неё, опять же, не хватило совести оформить всё имущество на себя, хоть она и являлась опекуном недееспособного супруга. Она знала, что в Латвии живёт бывшая любовница Степана, родившая ему двоих сыновей. Сыновья давно выросли, и Эрика связывалась с ними, приглашала навестить больного отца, но ни тот, ни другой не приехали. Не приехали и на похороны отца, который их признал когда-то, дал своё имя и помогал материально.

Зато теперь примчались, едва брат и сестра Степана известили их о том, что завещания нет. Эрика обратилась в юридическую фирму, но вскоре заподозрила, что её юристы в сговоре с родственниками Степана, и она рискует остаться вообще ни с чем. Им ничего не стоило заняться подлогом или обвинить Эрику в каком-нибудь преступлении.

Тогда она и обратилась по совету одной из бывших однокурсниц, жены юриста, к молодому, начинающему адвокату по семейным делам. Кирилл когда-то учился вместе с мужем той сокурсницы. Эрика рассказала Кириллу всё, как есть, и пообещала очень хорошо заплатить в случае успеха.

Парень оказался умным, хитрым, профессиональным и очень амбициозным. О том, что его пытались «перекупить» родственники Степана, он сразу рассказал Эрике. В общем, они сработались, и им удалось свести раздел к тому, что считала справедливым Эрика. Огромный дом был выставлен на продажу. Картины и драгоценности достались Эрике. На деньги, которые отошли Эрике, она купила себе и родителям два небольших, но добротных коттеджа в загородном посёлке (не элитном, но вполне приличном) и машины себе и родителям. Подругам подарила ценные вещи и украшения.

Как делили оставшиеся богатства родственники, ей не было интересно. Кирилл получил приличное вознаграждение и бесценные рекомендации, а также преданного друга в лице Эрики.

В том, что родственники Степана прекратили тяжбу и пошли на мировую (а ведь мечтали выкинуть на улицу молодую вдову, обобрав до нитки!), сыграла свою роль и помощь знакомых Кирилла. На некоторых из родственников удалось собрать неплохой компромат, потому они и стали такими сговорчивыми. Конечно, юридических законов родственники почти не нарушали, но вели себя не всегда красиво и обнародовать это не стремились. Потому, получив свои деньги, предпочли забыть о существовании Эрики.

Эрика, вложив часть денег, оставленных мужем, открыла собственную психологическую консультацию, постоянно совершенствовалась в профессии. Если же обратившуюся супружескую пару не удавалось спасти от развода, Эрика рекомендовала хорошего адвоката по семейным делам. Кирилла, разумеется. Кирилл же, в свою очередь, всегда готов был поддержать своих клиентов и рекомендовал им прекрасного семейного психолога. Потому дружба Эрики и Кирилла являлась ещё и взаимовыгодной.

К счастью, пробка быстро исчерпала себя, и вскоре Эрика была дома. Свистнув, подозвала двух ротвейлеров, Люка и Тома, посадила их в загон, насыпала корм. Отключила сигнализацию в доме. Вот-вот привезут заказ из ресторана, а потом к Эрике приедут гости. Точнее, гостьи.

Открыв окна и впустив в дом теплый июньский воздух, Эрика быстро переоделась в лёгкий домашний костюм. Вскоре раздался звонок в ворота, прибыл курьер.

Эрика успела сервировать стол и открыть вино, когда приехали Маша и Ульяна. Закрыв ворота, Эрика отпустила собак. Сегодня уже никто никуда не пойдет и не поедет. Пятница, и у них девичник.

— Ммм, как всё вкусно! — жизнерадостная Ульяна потянула носом и схватила с тарелки кусочек из сырного ассорти.

— Где ужин заказала? — деловито поинтересовалась Маша, профессиональным взглядом окидывая стол.

— Так, Мария, ты сегодня не на работе, а у меня в гостях. Таким взглядом будешь смотреть на то, что приготовил твой су-шеф Кеша и прочие подчинённые повара, а тут ешь, что дают! — улыбалась Эрика.

Маша работала шеф-поваром в ресторане итальянской кухни, потому всегда очень придирчиво и подозрительно относилась к заказам, сделанным в других местах. Невысокая и миловидная блондинка Маша, будучи очень добрым и мягким человеком по жизни, проявляла большую строгость в отношении подчинённых. Хотя, надо заметить, всегда была справедлива. Молодой су-шеф Кеша был у Эрики и Ульяны притчей во языцех. Он своей жены так не боялся, как Маши.