Год Дракона - Вадим Давыдов

После телефонных переговоров и предупреждения, что в задачи фонда вовсе не входит материальное субсидирование общественных организаций и предназначен он для помощи предпринимательским и прочим структурам Чешского королевства, Андрей ожидал увидеть и услышать… Он, собственно, толком даже и не знал, что. Но увиденное без преувеличения потрясло его. Во-первых, «Golem Foundation» почему-то находился на территории чешского посольства. Подойдя к калитке с коронованным львом, позвонив и назвавшись, Андрей слегка отпрянул: раздалось тихое шипение гидравлики-пневматики, и калитка распахнулась со скоростью, непостижимой для своего веса. Андрей прошел через двойную арку системы контроля безопасности, где два здоровенных парня в штатском, что, однако, никак не могло скрыть их безусловной принадлежности к военной косточке, проглядели его до самой души, – а может, и глубже. Пройдя дальше, Андрей совсем обалдел. Территория, занимаемая посольством и Фондом, казалось, пребывает в другом измерении – снаружи совершенно невозможно было представить себе, что здесь расположились, да еще так привольно, столько построек и людей. Он увидел стоящие под навесом автомобили – новенькие, сверкающие черным перламутром, хромом и зеркально-непрозрачным остеклением, вызывавшем лютую зависть беларуских «крутых», «Мерседесы» и два «Майбаха» – пульман и короткобазник, с королевскими гербами на дверях, и камуфлированные бронемашины. И вертолет – матово-ночной, с высоким узким силуэтом и странными, похожими на вертушки гидротурбин, спаренными винтами… Корабельщиков вдруг вспомнил одну из историй, рассказывавшихся полушепотом на минских кухнях: во время «Чернобыльского Шляха» не то в прошлом, не то в позапрошлом году кто-то из сотрудников посольства, наблюдавший за шествием, был – разумеется, «ошибочно» – задержан ОМОНом. А спустя несколько часов разверзлись ворота с золотыми львами, и вынеслись оттуда эти самые две бронемашины, и отряд легендарной королевской воздушной пехоты, покрывшей себя неувядаемой славой в боях под Приштиной и Тираной, о чем тоже шептались с восторгом и благоговением, налетел на Минский горотдел МВД, где находились под охраной ОМОНа задержанные в этот день участники «Шляха», уложил мордами в грязь и ментов, и «краповые береты», всех выпустил и забрал своего, а командир десанта сказал серому от ужаса ментовскому начальнику на чистейшей беларуской мове: еще разочек так ошибетесь, всем вам лоб зеленкой намажем, и «усенародна избранаму» заодно… Андрей тогда не то чтобы не поверил, но как-то скептически к этой истории отнесся: уж больно на сказочку было похоже. А потом узнал: нет, не сказка. И проглотила это наглая и смелая против безоружных людей беларуская власть, не поперхнувшись. И скандалить не решилась. Потому что силу почуяла…

В помещении Фонда было не то чтобы роскошно, а как-то запредельно удобно и солидно. Ну, богатство, усмехнулся про себя Корабельщиков. Дюжина комнат, на столах – портативные компьютеры в док-станциях, стоившие, как хорошая, пускай и подержанная, «иномарка», подключенный к локальной сети при помощи радиорелейного оборудования; групповой факсимильно-множительный аппарат и типография размером с большую стиральную машину, на которой можно было запросто, не перенапрягаясь, выпускать хоть «Плейбой» всероссийским тиражом. Мощнейшие сплит-кондиционеры превращали расплавляющее город августовское пекло в прохладу майской ночи. Быстренько прикинув в уме, сколько может стоить все это великолепие с учетом транспортных, таможенных и прочих накладных расходов, Андрей только вздохнул и подумал, что вот есть же люди, которым деньги некуда девать… Встретили его тогда не то чтобы прохладно – скорее безразлично. Еще один охранник на входе попросил предъявить факс с подтверждением даты и времени встречи и документы, после чего практически мгновенно проводил Андрея к милой девушке в строгом твидовом костюме, очках и с «деловой» прической. Табличка на двух языках, чешском и беларуском, извещала Корабельщикова, что перед ним «консультант по программам „Golem Foundation“ Галина Геллер». Девушка чрезвычайно быстро, но внимательно просмотрела информационный буклет его Лиги, заявку на проведение конференции «Молодежь против предрассудков» и задала несколько вполне профессиональных вопросов. Затем, одарив Андрея не менее профессиональной улыбкой, назвала дату и время, когда ему следует позвонить ей вот по этому (вручается визитная карточка строгого корпоративного дизайна) телефону, чтобы узнать результат…

Но дальше развитие событий пошло, что называется, не по сценарию. Ровно через сутки пани Геллер сама позвонила ему и чрезвычайно любезно осведомилась, когда господину Корабельщикову угодно прибыть по известному адресу для конфиденциальной беседы. Андрей чуть не гаркнул в трубку «Да хоть сейчас!!!». Сдержав первый душевный порыв, он после долгого «раздумья» предположил, что завтра к семнадцати ноль-ноль попытается быть. Положив трубку на рычаг так осторожно, словно она была сделана из богемского стекла, Андрей потянул вниз шнур воображаемого паровозного гудка:

– Yes!!!

– Есть причины для веселья? – поинтересовалась Татьяна, сев на диване и отложив в сторону студенческие контрольные.

Андрей гордо посмотрел на жену:

– Ну, вроде. Я, тьфу-тьфу-тьфу, раскрутил «Голем» на конференцию!

– Так просто?! – Танины брови удивленно приподнялись.

– Да сам удивляюсь, – Андрей усмехнулся. – Но вряд ли меня стали бы приглашать, чтобы отказать. Что скажешь?

– Давай обсудим это завтра, когда вернешься с победой, – и Татьяна снова взялась за контрольные.

На следующий день в «Golem Foundation» Андрея встречал улыбающийся охранник, а прямо-таки сияющая от счастья пани Геллер сообщила, что его заявка рассмотрена и принято решение субсидировать указанное мероприятие:

– У вас есть зарубежный счет, на который мы могли бы перевести указанную сумму?

– Зарубежный? – Андрей замешкался. – Собственно говоря…

– Если нет, это не страшно, – еще радостнее улыбнулась пани Геллер, – Вы можете воспользоваться корпоративной картой «Visa» нашего фонда. Вас устраивает такой вариант?

– Э-э…

– Заявленная вами сумма в двадцать семь тысяч долларов поступит на счет карты в три этапа, два раза по десять и последний раз семь тысяч. Первый перевод мы производим сразу, последующие – через восемь часов после того, как вы предоставите нам счета, справки и платежные документы, покрывающие пятьдесят и одну десятую процента суммы предыдущего взноса. Мы полностью осознаем тонкости денежного обращения в этой стране, и предоставляемые документы могут быть не фискального характера. – Галина снова улыбнулась и добавила уже совсем не казенным тоном: – Мы не шпионим за нашими клиентами, но знаем, что сколько стоит и где… Пойдемте, – она взяла Андрея под локоть, – я уже подготовила договор о сотрудничестве Лиги с нашим Фондом…

После долгих усилий Корабельщиков, наконец, построил подобающую ситуации мину на лице и несколько раз кивнул – слов не было. Одни слюни…

Вернувшись домой, Андрей весь вечер вместе с женой пытался определить причину столь внезапной благосклонности «Golem Foundation» к его скромной деятельности. Корабельщиков никак не мог успокоиться и ходил из угла в угол по комнате:

– Они дали мне деньги так, как будто сто лет работают со мной, двадцать семь тысяч для них – мелочь!

– Сколько, ты сказал, стоит компьютер у этой консультантки?

– Да тысяч пять, наверное…

– Ну, так это всего-навсего шесть таких компьютеров, – хитренько улыбнулась Татьяна. – Насколько я знаю, этот Майзель ворочает такими миллиардами, что…

– Он бы не заработал столько, если бы не считал каждый цент, поверь мне!

– Не сомневаюсь, – пожала плечами Татьяна. – Но все равно, мне кажется, что мы с тобой сейчас ничего не поймем, даже если вывернем себе все мозги. Давай посмотрим, что будет дальше. Я понимаю, что предложение это банально, но… У тебя есть альтернатива?

– Подожди, – Андрей присел на диван рядом с женой, раскрыл ноутбук, вставил телефонный провод в разъем модема и вышел в Сеть. – Хочу посмотреть что-нибудь про этого Майзеля…

Несколько первых ссылок выстроились столбиком на странице поисковой системы. Одна из них вела на сайт сетевой энциклопедии «Кирилл и Мефодий». Андрей щелкнул по ней кнопкой мышки:

– Смотри, Танечка…

Татьяна подвинулась ближе и заглянула в экран.

«Майзель, Даниэль, – настоящие имя, фамилия, год и место рождения неизвестны. Согласно официальной версии, является потомком еврейских переселенцев из Чехословакии, проживавших в США с начала 30?х гг. 20?го в. По имеющимся сведениям, будучи финансовым советником и специалистом по новейшим банковским электронным коммуникациям, организовал и возглавил скоординированную с ФБР США атаку своей компании на финансовые структуры колумбийских и венесуэльских наркокартелей, от которой последние так и не оправились, потеряв практически все свои капиталы и лишившись финансового инструментария. По информации „КиМ“, является эмигрантом из одной из республик бывшего СССР, однако подтвердить этот факт не представляется возможным. Создал и возглавляет в настоящее время финансово-информационный концерн „Golem Interworld“, штаб-квартира которого расположена в Праге. Согласно информации ЦРУ США, контролирует объединенный консорциум сотовых операторов Godafone, насчитывающий около 2 миллиардов пользователей по всему миру, и GPS2 – систему глобального позиционирования Golem Positioning System, корпорацию SoftGo (80% рынка пользовательских и серверных платформенно-независимых операционных систем четвертого поколения), многочисленные банковские и консалтинговые структуры, в частности, Асахи-Манхэттэн Бэнк оф Филадельфия, Креди Юропэн, Париба-Сюисс и многие другие, оффшорные компании, торгующие оружием и боеприпасами, автомобильные концерны Даймлер-Ройс-Шкода и Фольксваген-Татра-Бентли, авиакомпании Стар Альянс, авиакосмические концерны АэроПраг, Локхид-Мартин и др. По мнению журнала „Форбс“, личное состояние М. исчисляется сотнями миллиардов долл., однако достоверных сведений об этом нет. Страны Еврозоны, США и Швейцария неоднократно пытались привлечь М. и его структуры к юридической и уголовной ответственности за многочисленные нарушения антимонопольного законодательства и финансовые махинации, а так же за другие преступления, в т.ч. против личности, однако эти попытки успехом не увенчались, во многом благодаря активному дипломатическому и экономическому противодействию со стороны восточноевропейских государств.