Вихрь - Кристофер Банч

Он слегка передохнул.

– И позднее – все думали, что врагам удалось убить его, а мы продолжали борьбу, когда подлецы, убившие нашего властителя, продолжали обкладывать нас непомерными налогами. Всякий раз я обращался к вам с просьбами о помощи, и нам удалось сохранить наше созвездие и дождаться возвращения Императора. Я всегда верил, что он к нам вернется. Наконец, – продолжал Хакан, – он снова с нами. Император покончил с гнусным Тайным Советом. И посмотрел: кто все эти годы хранил ему верность? Император нашел меня – вашего Хакана. Уже почти два столетия я остаюсь надежным, верным и сильным слугой властителя. А потом он увидел вас – моих детей. И Вечный Император улыбнулся. С этого момента к нам снова начала поступать антиматерия два. Наши заводы ожили. Космические корабли получили доступ на самые богатые рынки Империи. Но нам удалось решить еще не все проблемы, – не унимался Хакан. – Таанские войны и деяния подлого Тайного Совета нанесли тяжелый урон Империи. Да и нам тоже. Впереди годы напряженной работы, прежде чем мы снова станем процветать. А пока это время не наступило, мы должны продолжать приносить в жертву наши собственные удобства ради прекрасной жизни в будущем. Сейчас все мы голодны. Однако никто не умирает от истощения. Алтай получает больше АМ-2, чем многие другие миры, благодаря моим дружеским отношениям с Императором. Но этого хватает только на то, чтобы поддерживать торговлю.

Хакан помолчал немного, чтобы еще раз смочить горло.

– Жадность – самое страшное преступление в нашем маленьком королевстве. Потому что сейчас жадность – все равно, что массовое убийство! Каждое зернышко, которое вы крадете, каждая капля выпивки, которую вы продаете на черном рынке, отняты у наших детей, которые обязательно будут голодать, если мы не покончим с этим страшным пороком. То же самое могу сказать и о бесценных запасах АМ-2. Или полезных ископаемых, необходимых для восстановления промышленности и производства одежды, которая прикроет нашу наготу. С тяжелым сердцем выношу я приговор. Я читал письма ваших друзей и возлюбленных, мольбы о милосердии. Я рыдал над каждым из них. В самом деле, лицо мое не просыхало. Эти письма повествуют о печальных историях тех, кто сбился с истинного пути, о существах, которые поверили в ложь наших врагов или попали под влияние дурной компании.

Хакан стер несуществующую слезинку с лишенных ресниц век.

– У меня достанет милосердия на всех вас. Но я должен воздержаться от его проявления. Поступить иначе было бы преступно. Поэтому я вынужден приговорить вас к самой позорной смерти, в назидание тем, кто будет достаточно глуп, чтобы поддаться искушению жадностью. Я могу позволить себе лишь самое маленькое проявление слабости. Надеюсь, мои верные подданные простят меня – ведь я очень стар и меня так легко растрогать.

Он наклонился вперед так, что его лицо заполнило экраны – маска сострадания. По другую сторону экрана находилось сорок пять обреченных на смерть существ.

– Каждому, каждому из вас я сострадаю... Мне очень жаль, – хрипло прошептал Хакан.

Потом выключил микрофон и повернулся к своему адъютанту.

– Ну, а теперь быстро кончайте с этим. Я не хочу, чтобы буря застала меня здесь. – Хакан откинулся на спинку трона, чтобы понаблюдать за казнью.

Раздались короткие команды, и взвод с огнеметами занял позицию. Длинные стволы наведены. Толпа испустила глубокий вдох. Обреченные пленники бессильно повисли на своих цепях. Из далеких туч прозвучали раскаты грома.

– Кончайте, – оскалился Хакан.

Из дул огнеметов вырвался огонь. Жидкие струи пламени ударили в Стену Возмездия.

В толпе кое-кто отвернулся.

Вожак стаи суздалей по имени Ютанг с отвращением пролаяла:

– Больше всего меня достает этот запах. От него тошнит! У всей еды становится вкус поджаренных джохианцев.

– Люди и так паршиво пахнут, даже в сыром виде, – согласилась с ней ее помощница.

– Когда Хакан начал казни, – сказала Ютанг, – я подумала: ну и что? Тут так много джохианцев, может, их станет поменьше. И для суздалей останется больше жизненного пространства. Но он никак не хочет угомониться. Я начинаю беспокоиться. Если так пойдет и дальше, очень скоро он примется искать новые жертвы.

– Хакан думает, что богази самые глупые, поэтому прибережет их на конец, – заметила ее помощница. – Так что нами он займется перед ними. Если он придерживается хоть какой-нибудь логики, то следующими должны быть торки – ведь они тоже люди.

– Кстати о торках, – сказала Ютанг. – Я вижу тут одного нашего приятеля. Он кажется мне очень обеспокоенным. – Она сказала "нашего приятеля" с отвращением. – Барон Мениндер. Он болтает о чем-то с каким-то другим человеком. Джохианцем, если судить по одежде.

– Это генерал Доу, – взволнованно воскликнула ее помощница.

Вожак суздалей призадумалась. Человек, на которого она смотрела, был невысоким и плотным, с совершенно лысой головой. Мясистое уродливое лицо вполне могло бы принадлежать бандиту, но очки делали карие глаза барона Мениндера большими, круглыми и невинными.

– Интересно, что министр обороны Хакана может обсуждать с Мениндером? Вряд ли они беседуют на профессиональные темы, хотя когда-то Мениндер тоже занимал этот пост. Однако теперь подобные вещи его не интересуют. После него уже было четыре или пять других министров. Всех остальных Хакан уволил или казнил. Черт возьми, этот Мениндер ужасно хитрый старикан! – Ютанг, казалось, разговаривает сама с собой. – Очень вовремя успел унести ноги. Сейчас занимается своими делами и старается не высовываться.

Затем она сосредоточила внимание на генерале Доу. Джохианец выглядел как настоящий генерал – в нем было более двух с половиной метров роста. Его фигура казалась стройной и атлетичной, особенно рядом с кряжистым Мениндером. Серебристые локоны плотно, словно шлем, облегали череп, контрастируя с лысой головой Мениндера.

– Похоже, Доу нравится то, что он слышит, – наконец проговорила вожак суздалей. – Мениндер рта не закрыл с того самого момента, как мы начали за ними наблюдать.

– Может быть, старый торк чувствует, что сейчас ему грозит нешуточная опасность, – предположила помощница. – Возможно, у него есть план. Может, именно об этом он сейчас и говорит.

Работа у Стены Возмездия была завершена. Там, где только что стояли приговоренные, теперь осталась лишь кучка пепла. Суздали видели, как в западной части площади Хакан вместе со своей стражей скрылся в роскошном дворце. Войска тоже начали строиться в колонны и покидать площадь.

Ютанг продолжала наблюдать за двумя людьми, погруженными в беседу. Неожиданно у нее возникла идея.

– Я думаю, нам следует к ним присоединиться, – заявила она. – У этого Мениндера есть одна замечательная черта – он обладает исключительной способностью к выживанию. Пошли. Если есть хоть один шанс выбраться из этой передряги живыми, я не хочу, чтобы суздали упустили его.

Два существа начали пробираться сквозь толпу.

Разразилась буря. Площадь огласили крики страха и боли, когда с неба посыпались крупные градины, которые разрывались на земле, как шрапнель.

Громкоговорители проревели слова разрешения, и толпа начала быстро покидать площадь.

Мениндер и генерал Доу уходили вместе. К тому моменту, когда они подошли к главным воротам, двое суздалей поравнялись с ними. Четверка остановилась, укрываясь за огромной статуей Хакана, стоящей возле ворот. Они обменялись несколькими словами. Затем последовали поклоны. И уже через несколько секунд все четверо, вместе, торопливо зашагали прочь.

Так было положено начало заговору.

Глава 2

– Аперитив, милорд? – услышал Стэн бархатный голос.

Стэн пришел в себя, сообразив, что он, как расфуфыренный петух, стоит возле огромного, оправленного в дубовую раму зеркала, висящего на стене, и покраснел. Обладательницей голоса была черноволосая женщина с привлекательной фигурой и соответственным образом одетая; в руках она держала поднос с гранеными бокалами. В бокалах шипела необычная черная жидкость.

– "Черный бархат", – пояснила женщина.

"Ты и в самом деле такая", – подумал Стэн. Однако ничего не сказал, а лишь вопросительно поднял бровь.

– Смесь двух старинных земных напитков, – продолжала черноволосая. – Шампанское и редкий напиток с острова Ирландия. Он называется ирландский портер.

Женщина немного помолчала и улыбнулась – как показалось Стэну, только для него.

– Надеюсь, вы получите удовольствие от пребывания на Прайме, сэр Полномочный посол Стэн. Лично я буду весьма разочарована, если вы покинете нас... неудовлетворенным.

Стэн взял бокал, сделал осторожный глоток и поблагодарил женщину. Она немного подождала и, не найдя, что сказать, улыбнулась ему еще раз – более холодно, а потом ушла.

"Стареешь, – подумал Стэн. – В прежние времена ты бы обязательно влюбился, пригласил ее пообедать, ну и... А еще опрокинул бы не менее шести бокалов, чтобы эта идиотская церемония перестала тебя раздражать. Однако ты повзрослел. Ты больше не напиваешься только потому, что считаешь парады полнейшей глупостью. И не бросаешься на первую же красивую женщину, которая возникает у тебя на пути. Кроме того... эта улыбающаяся служанка почти наверняка работает на разведку – корпус "Меркурий" – оперативник, ее чин, вполне возможно, выше адмиральского".