Счастье на Земле (СИ) - Фомина Мила

Няня специально старается слушать как можно меньше сплетней, потому что это означает, что я их тоже буду знать. А зачастую это касается всякой нечисти, или еще лучше – личной жизни всех обитателей замка, а мне это совершенно не нужно. Слушать, кто с кем провел прошлую ночь, было не очень приятно. Это ладно сейчас, я взрослая, все понимаю, но лет в двенадцать знать о таких подробностях было крайне стыдно.

– Дроу, говоришь… Они уже несколько столетий не вылезали из своих нор, что им могло понадобиться у нас?! – размышляя вслух, я начала вспоминать все, что знала о них. А знаний было мало.

Живут в глубине гор, в Подземье, и если выходят, то только воевать. Этот народ отличается излишней жестокостью, вероломством, высокомерием, так что дружелюбными их не назовешь. Поклоняются паучьей богине Ллор. Знала, что они отлично видят в темноте, не любят солнечный свет, и их магия на поверхности намного слабей, чем под землей. И насколько помнила, они отлично владеют иллюзией, и все свои бои выигрывали лишь хитростью. Внешне похожи на нашу расу эльфов, скорее всего, из-за ушей, но больше ничего общего у нас не было. Бр-р-р, не хотела бы я оказаться рядом с представителями этой расы.

Но не они же в гости пожаловали, в конце-то концов! Меня это вообще не должно волновать.

– Как думаешь, что мне надеть? – встав перед своим гардеробом, обратилась к няне.

– Возьми голубое, оно довольно скромное, но вполне подойдет к ужину с кем бы то ни было.

Я без раздумий вытащила насыщенно-голубое платье, полностью доверяясь вкусу няни. Ткань из плотного шелка, с высоким воротником под самое горло, длинное в пол – оно на мне смотрелось очень элегантно.

Взглянула на себя в зеркало. Большие, но тусклые янтарно-карие глаза, высокие скулы, тонкие губы и аккуратный носик. Иления говорит, что я очень красива, но я никогда так не считала. Разве внешность имеет значение? Да и волосы… По плечам спускалось мое желтое нечто – из всей внешности я считала волосы самым большим минусом. Невзрачные на вид, не яркие, а будто измазанные грязью. Лесные эльфы отличаются светлыми волосами, от пепельного до платинового, иногда с отливом голубого или фиолетового. Кроме меня. Я единственная, у которой с рождения цвет был желтый. Иления рассказывала, что когда я была маленькой, волосы были цвета золотого меда, да и в момент моего общения с животными они приобретали насыщенность, яркость, блеск. Пришла к выводу, что это зависит от моего душевного состояния. А с ним у меня явные проблемы. Вот и сейчас волосы лежали мертвой паклей, и я со зла собрала их в высокий пучок и только украсила небольшим гребнем. Завершили образ длинные белые перчатки: без них мне запрещено выходить из комнаты.

Спустившись в большую столовую, я, опустив голову, прошла к своему месту. Спустя несколько секунд тишины рискнула посмотреть на окружение и обомлела.

– Д-до-оброго дня всем, – пролепетала, упершись взглядом в двух темных дроу, сидящих напротив.

– Аннель! – Возмущенный шепот мачехи, призывающий опустить глаза, не сразу на меня подействовал, но здравый смысл включился, и я, уткнувшись в еду, начала трапезу.

Я так себе их и представляла! С темными волосами, землисто-серой кожей, и яркими, слишком насыщенными глазами. И острые кончики ушей точно такие же, как у нас!

В их глазах была хищность, выражение лиц недовольное, спины прямые. Между собой дроу были словно братья-близнецы. Отличались они на первый взгляд только глазами, у одного они синие, у второго – фиолетовые.

– Вингар, говорят, вы прячете свою дочь. Как можно такой бриллиант скрывать от общества? – обратился к отцу один из них, по-видимому, синеглазый, с явной насмешкой в голосе.

– Она сама не имеет желания выходить в свет. Давайте оставим мою дочь в покое. – Я чувствовала, что отец нервничал, а на него это непохоже.

Обед проходил в полной тишине, и я не понимала, для чего этот фарс. Видимо, при мне ничего обсуждать не будут, так зачем меня позвали?! Я чувствовала на себе чужой взгляд, он вызывал мурашки по всему телу, иголками впивался и заставлял нервничать. Не выдержав, посмотрела прямо в фиолетовые глаза, неотрывно следящие за мной. На долю секунды в них появилась краснота, заполняя все от века до века, но быстро цвет поменялся на прежний, а меня ни с того ни с сего начала бить дрожь. От страха?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Нам не нужен ваш лес, – произнес он, округлив глаза, явно не понимая, что вынудило его признаться в этом. А в том, что это правда, сомнений не было.

Второй дроу, открыв рот, с возмущением посмотрел на брата, а мой отец еле слышно выдохнул. Для этого меня позвали, чтобы они рассказали правду? Во мне начала подниматься злость. Я не выносила, когда мной пользовались, тем более так, втемную.

Тишину прервал смех говорившего, он искренне заливался, но не спешил открыть нам тайну своего беспричинного смеха. Все с недоумением смотрели на него.

– Значит, правду народ говорит… А это интересно, – проговорил, уже успокоившись. Его голос был с хрипотцой и заставлял внутренне напрячься. Совсем не понимала такой реакции на него. И что значит правду? О моем даре они не должны знать…

Я всем своим существом чувствовала, как он сверлит меня глазами. Неужели не боится, что расскажет еще что-нибудь лишнее?

Обстановка накалялась, все предпочитали молчать, и я больше не могла тут находиться. Несмотря на то, что позволения удалиться мне никто не давал, я, извинившись, убралась подальше от этого цирка.

С гулко стучащим сердцем забежала в свою комнату и, облокотившись спиной о дверь, попыталась выровнять дыхание. Что это сейчас было? Для чего все это? И главное, что даже спросить ни у кого не могу! Что им нужно было у нас в доме? Все настолько серьезно или они пришли договариваться о мире? Надо бы поймать Вэона или Тирона, братцы должны быть в курсе ситуации, и наверняка мне расскажут. Правда, это может для меня закончиться плачевно, уж придумывать мне наказание они мастера.

Переодевшись в сорочку, я залезла под одеяло и забылась тяжелым сном, в котором темные дроу окружали меня и совсем не боялись.

Дни шли своим чередом, странные гости в нашем доме больше не появлялись, меня никто больше не трогал, братьев не видела совсем, а от Илении никаких новостей не было. Я развила буйную активность в саду и с головой окунулась в жизнь цветов и зеленых кустарников. Спустя неделю я уже почти забыла тот ужин, и мысли о дроу и цели их прибытия меня посещали не так часто.

Возвращаясь с прогулки по саду, я направлялась в свою комнату, где меня ждали вкусный ужин и Иления. По дороге наткнулась на Вэона, который, судя по загоревшимся глазам и довольной улыбке, ожидал именно меня. Опустив голову, попыталась прошмыгнуть мимо, но маневр не удался.

– Давно не болтали, сестренка. – Я кожей ощущала его мерзкую улыбку.

– Нам не о чем с тобой разговаривать. – Он ухватил меня за локоть, не больно, но это прикосновение доставляло мне дискомфорт. – Отпусти.

– Ну как это не о чем? – Ухмыльнувшись, Вэон развернул меня к себе. – Как тебе наши новые друзья, например?

– Ты о ком?

– О дроу, конечно, так как они тебе? – Слова брата меня удивили, и я подняла на него глаза.

– Ты такая красивая. Не хочу отпускать… – Неожиданная реплика из его уст взбесила Вэона, но отведя взгляд и вздохнув, он вернул лицу невозмутимость.

Я всегда знала, что нравлюсь ему, и его признание для меня не стало открытием. Сколько раз уже было подобное? И не вспомню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Тебе нужно научиться держать свое проклятие под контролем, – с раздражением произнес Вэон.

– Будто ты не знаешь, что я этого не могу!

– Я думаю, ты плохо этого хочешь! Попробуй, и жизнь сразу наладится.

– Не пошел бы ты! – Он хотел меня задеть и у него это получилось.

– Пойду, но скоро вернусь. – Веселье в его голосе меня немного пугало.

Вэон был старше меня на два года и задирал всегда и в любой ситуации, но, по большому счету, вреда не наносил в отличие от его брата. Тирон отличался большей жестокостью, его шутки, как он это называл, всегда выливались для меня в синяки и порезы, а наказание после его жалоб мамочке были суровее. Но Тирон отстал от меня еще лет семь назад, а вот Вэон продолжал испытывать мои нервы.