Свадьба. Как организовать торжество - Катерина Берсеньева

Родители жениха выбирали невесту с согласия всей родни. Мнение сына учитывалось в самую последнюю очередь или не учитывалось вовсе, особенно если оно шло вразрез с родительской волей. Подбирали невесту того же сословия и примерно того же уровня достатка. Когда подходящая кандидатура была найдена, родители собирали совет, на котором присутствовали жених и ближайшие родственники. На совете обсуждалась родословная невесты, имущественное положение, личные качества (покорность, доброта, уважительность) и ее рабочие навыки, выяснялось, нет ли отдаленного родства с женихом.

Мнение девушки не учитывалось вовсе. Если девушка отказывалась подчиняться родительскому выбору, ее принуждали к замужеству силой.

Сватовство

После того как кандидатура невесты была одобрена всеми родственниками, выбирали свата или сваху. В их обязанности входил сбор информации о размере и характере приданого невесты, а также убеждение родителей невесты в том, что предлагаемый жених – как раз тот, кто им нужен. До XV века именно через сватов жених узнавал подробности о внешности и характере невесты, которую ему дозволено было лицезреть лишь в день венчания.

В большинстве случаев сватом приглашали наиболее бойкого на язык односельчанина, который был сведущ в вопросах сватовства и умел устраивать подобные дела. Иногда сватами и свахами становились крестные родители жениха или кто-нибудь из ближайшей родни (старшие братья и сестры, тетки, дядьки).

Сначала в дом невесты засылали свата (сваху), который испрашивал разрешения приехать для переговоров о возможной женитьбе. Если семья девушки была родом из соседнего села, то сват или родители жениха приезжали туда загодя, чтобы больше узнать о семье невесты. Жениху ездить на сватовство не полагалось.

Для сватовства выбирался вторник, четверг или выходные дни. Особо удачными считались 3, 5, 7 и 9-е число каждого месяца. Постных дней (понедельник, среду и пятницу), а также 13-го числа избегали. День, время и путь, по которому ехали сваты, держали в тайне, «чтобы не сглазить».

Обряд сватовства сопровождался многочисленными приметами, способствующими успешному разрешению дела. Сватать отправлялись после захода солнца. Перед выездом из дома жениха опутывали вожжами печную трубу (чтобы удачно «опутать» невесту) или связывали кушаком ножки стола (чтобы свадьба лучше «вязалась»). В спину уходящему свату, одетому в праздничный наряд с дорогой опояской, бросали старый лапоть. В некоторых местностях свата перед отъездом хлестали или забрасывали головными уборами. Летом сват добирался до дома невесты верхом, зимой – в лучших санях, непременно покрытых рогожей. Выезжал сват через задний двор, к дому невесты ехал огородами и задворками, стараясь по дороге не останавливаться и ни с кем не разговаривать.

Подъехав к воротам невестиного дома, сват соскакивал с повозки и бежал стремглав в избу, чтобы родители невесты так же быстро согласились на брак. В других случаях сват, войдя во двор, отыскивал ступу, в которой девушка толкла лен, и трижды поворачивал ее вокруг себя, имитируя обряд венчания. Подойдя к дому, сват неслышно касался рукой дверного косяка, после чего стучал. Например, в Пермской губернии сват открывал дверь избы в три приема: сначала – немного, после чего затворял дверь наглухо; во второй раз – чуть больше, но вновь закрывал ее и только в третий раз окончательно распахивал дверь и входил в избу. Перенося правую ногу через порог, сват пристукивал пяткой о пороговую доску и лишь затем ставил ногу на пол. Если приходила сваха, она ступала на крыльцо правой ногой, приговаривая: «Как нога моя стоит твердо и крепко, так слово мое будет твердо и крепко: тверже камня, липче клея, острее ножа булатного. Что задумаю, то исполнится».

Войдя в избу, сват крестился на образа и начинал переговоры. Все переговоры велись стоя, как бы на ходу, чтобы невеста как можно быстрее вышла замуж. В некоторых местностях сват садился под главной балкой кровли, под красными окнами (лицом к двери), около двери возле кадки с питьевой водой или на лавку, стоящую вдоль половиц. Уже по тому, куда сел незваный гость, можно было догадаться о его намерениях. Приступая к переговорам, сват старался незаметно для окружающих дотронуться до ножки стола.

Переговоры велись с отцом невесты. Если у девушки не было отца, то со сватом беседовали старший брат или мать. Сват начинал разговор с посторонней темы (погоды, покоса, посева и т. п.). Переговоры протекали в иносказательной форме. Так, сват мог представиться человеком, разыскивающим потерявшуюся телку: «Ищем телочку. Не заблудилась ли? Может, пристала к вашему дому да желает в наш перебраться?» Или: «У вас – курочка, у нас – петушок. Нельзя ли их загнать в один хлевушок?» Или: «У вас – цветочек, а у нас – садовник. Нельзя ли нам этот цветочек посадить в наш садочек?» Или: «У нас – грядка, у вас – рассадка. Как бы перебраться вашей рассадке на нашу грядку?» Или: «У вас – товар, у нас – купец»; «У вас – куличка, у нас – охотник» и т. п.

Родители невесты благодарили свата за честь, просили его присесть к столу и угощали чаем или вином. Напиток разливала невеста. Сват внимательно приглядывался к ней. После угощения он приступал к самой ответственной части переговоров, в которой славил жениха и старался побольше выведать о невесте.

Если жених не устраивал родителей невесты, то они отговаривались молодостью девушки («У нас – товар непродажный, не поспел еще»), неготовностью к свадьбе, недостаточным приданым или просто недосугом. В редких случаях отец невесты мог грубо указать на дверь: «Вот вам Бог, а вот и порог». Разгневанный сват закрывал за собой дверь спиной, чтобы «помешать девушке выйти замуж». Если возникали сомнения, то просили свата прийти в другой раз, чтобы иметь время получить больше информации о женихе и его семье. Но даже если кандидатура жениха во всем устраивала, согласие не спешили давать, т. к. считалось неприличным в одночасье отдать дочь в чужую семью. Отговаривались необходимостью посоветоваться со всей родней и назначали день решительного ответа. Кроме того, существовало поверье, что, прослышав о сватовстве, может «клюнуть» жених получше («худой жених хорошему дорогу покажет»). Поэтому первый визит свата называли «неофициальным сватовством», «запросом» или «разведкой». Покидая дом невесты, некоторые сваты прихватывали с собой мох, которым были проконопачены стены избы, и приносили его родителям жениха, чтобы «привлечь сердце невесты».

Если все же инициатором свадьбы выступали родители невесты, тогда они засылали свата в дом жениха. Как и в первом случае, сват рассыпался в похвалах честному имени рода жениха и невесты, говорил о взаимной любви двух родов и представлял выгоды от предстоящего брака.

На вторые переговоры – «официальное сватовство» – в дом невесты отправлялись другие сваты или родители жениха (иногда вместе с женихом). На этот раз родители невесты накрывали стол, зажигали свечи и лампады.

Если родители невесты давали окончательное согласие на замужество дочери, начиналось составление брачного договора – «рядной записи», которое растягивалось на длительный период. В рядной записи оговаривался широкий круг вопросов, имеющих непосредственное отношение к предстоящему браку:

– срок свадьбы;

– количество гостей с обеих сторон;

– полная величина свадебных расходов;

– размер и состав приданого невесты;

– величина и сроки выплаты «выводных денег» – суммы, которую должны были заплатить родители жениха на покупку нарядов невесты;

– размер денежной помощи молодым от родителей (если новобрачные собирались жить отдельной семьей);

– величина надела земли, которую передавали родители жениха и невесты по дарственной записи, и др.

Иногда в брачный договор вносилось условие, запрещающее мужу бить жену. В случае нарушения этого условия родители девушки могли подать в суд на зятя. Особо оговаривался размер неустойки, или попятной, которую должна была выплатить сторона по причине расстройства брака. Размер неустойки был достаточно велик, поэтому разрывали брачную договоренность крайне редко. Писал рядную запись специально приглашенный подьячий.

Приданое невесты было очень важным условием. Оно не входило в общую собственность и считалось личной собственностью молодой жены, дававшей ей имущественную независимость. Богатое приданое обеспечивало хорошее положение в доме мужа. В случае смерти молодой жены ее приданое отходило по наследству детям или, если не было детей, возвращалось родителям.

Приданое готовили с самого рождения девочки. Оно состояло из постели, домашней утвари, украшений, платьев и денег, а также недвижимости (если невеста происходила из дворянской семьи).

По окончании официального сватовства невеста давала жениху залог (например, платок), который имел особую правовую силу. В некоторых местах свату вручали краюшку хлеба, завернутую в лучший платок. Этот сверток он нес через всю деревню в поднятой правой руке, оповещая односельчан о благополучном исходе сватовства.