Фракталити - Екатерина Константиновна Гликен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потеряли время и деньги. Потратили ещё столько же на создание нового варианта. Новый вышел дороже, но уже с учётом всех замечаний приёмочной комиссии, в этот раз писали сами министры, комар носу не подточит.
Дело оставалось за малым — за культурой. С этим было в разы проще: немного прозы, чуточку стихов и много-много песен с зубастыми и грудастыми женщинами. Туда же пару десятков фильмов о героическом прошлом, светлом настоящем и о радостях любви.
И, конечно, искусственный интеллект, болтушку «Катюшу», с неимоверным словарным запасом только на одном языке (цель не нова у всей этой кутерьмы — выжить должна только одна, самая-самая правильная культура).
Всё остальное — аккумуляторы энергии от тепла, от ветра, от холода, от движения и много чего ещё, лишь бы только все эти установки работали долго-долго.
И хватит. На основании имеющегося Человеку Новейшему предстояло построить собственную цивилизацию, выжив на чужой планете и аккумулировав все лучшие знания предков.
Всё. Космодром. «Трава у дома». Слёзы на морщинистых щеках. Пошёл!
Капсула сорвалась в чёрное небо, разбрызгав языки пламени вокруг, пробки шампанского выстрелили в потолок.
Во всяком случае, так это было показано в историческом фильме о том, как сто шестьдесят два года назад человечество сделало новый шаг в освоении космоса.
С тех времён остались только этот фильм и расчёты траекторий полёта капсул с вероятными местами их пристыковки к теоретически ожидаемой твёрдой поверхности. На взгляд современного учёного выкладки недавнего прошлого казались удивительно небрежными, словно это круги на карте, которые рисуют экстрасенсы-поисковики, или гадание на кофейной гуще: может, выйдешь замуж, может, нет, но точно в этом году… Совершенно непонятно, как что-то с такими вычислениями могло взлетать. Хотя, как ни крути, а эти умельцы всё же положили начало первым опытам по выстреливанию людьми на дальние рубежи Вселенной. До них были только теоретики, эти же начали практиковать. И, хотя ядерной войны не случилось, но зато человечество со страху быстро придумало, как нырять в чёрные дыры, скручивать пространство, оказываясь на разных концах вселенной за считанные минуты.
И именно сейчас по космическим безвоздушным полям шныряли различные группы, отыскивая следы первых покорителей космоса: эмбрионов, запечатанных в крохотные капсулы.
Изотов нервно расхаживал по комнате. За окном занимался розовый рассвет, хотя на улице все ещё господствовал мороз, на все лады звенели птичьи голоса, солнце заглядывало в высокие окна квартиры старого холостяка, но всё это не задевало в душе его ни одной струны. Изотов морщился, просматривая утренние новости.
«Сейчас вера в то, что мы не одиноки во Вселенной стала как никогда сильной, — рассказывала столичная пресса. — Раньше она не была основана ни на чём, кроме желания найти собратьев по разуму. Теперь появились реальные причины: возможно, хоть один мини-корабль успешно высадился на новой планете, капсула вывела контейнеры из криозаморозки, создав благоприятные условия для развития человеческих особей, и смогла привести в движение все необходимые функции и воспроизвести параметры для поддержания и сохранения жизни до достижения определённого возраста, в котором Человек Новейший смог бы обслуживать себя самостоятельно: активировать защитный купол и успешно синтезировать питание из остатков жизнедеятельности, переведя своевременно потоки питательных веществ из трубок, направленных к пуповине, по трубкам, направленным на поступление пищи через реализацию сосательного рефлекса и так далее».
Изотов фыркнул: до чего казённым, выхолощенным языком пишутся все эти сводки миллионов актуальных информаций. Лет десять уже нигде не указываются авторы статей, всех их заменил искусственный интеллект. Бессмысленные, похожие друг на друга заметки, одни и те же, одни и те же, словно под копирку набранный текст…
Все эти репортажи, передачи и даже особые мнения похожи друг на друга как две горсти песка: мелкие, однообразные, проскальзывают, не задерживаясь в уме. Исчезают из памяти моментально, вроде читал что-то, а спроси, что? — и не вспомнишь. Авторские колонки остались только на периферии страны, но, по сути своей, это те же пустышки, что и в центральных СМИ.
Но вот именно эти новости, про Человека Новейшего, Изотов уже неделю читал очень внимательно. Ведт это его экспедицию собирал Центр Полётов для изучения соседних планет, в надежде встретить того самого выжившего нового вида людей. Собственно, экспедиция назначена на завтра. А сегодня команде дан выходной — попрощаться с семьёй.
«Попрощаться с семьёй…» — грустно усмехнулся Изотов.
К горлу снова комком подступила тоска, охватившая со вчерашнего вечера все его мысли. Стало невыносимо грустно от понимания, что он ни с кем так и не связал свою жизнь. Там, в соседних квартирах центрополётской многоэтажки, его коллеги целуют детей, ласкают жён, чёрт возьми, а он даже кота за всю жизнь не завёл. Так тоскливо стало на душе Изотова. Больше всего в жизни сейчас он хотел любви, той самой, которую презирал, над которой смеялся совсем недавно. Но теперь, вот сию минуту он бы отдал всё, лишь бы только рядом нашёлся, пусть даже самый глупый, простой и ничтожный человек, но тот, кто не хотел бы его отпускать в чёрную пустоту космического пространства.
Вчера от разрывающей душу тоски Изотов «пригласил» к себе одну из тех, кого называют «раба любви». Выбирал самую страшненькую, разыскивал самую несчастную и неудачливую. Ту, которую по его мнению, никто никогда не смог бы полюбить, как и самого Изотова. До полночи говорил ей о счастьи, о родстве душ, обнимал, гладил по волосам, поступал с ней так, как ему казалось, поступают все семейные люди.
— Бесплатно не получится, — процедила гостья сквозь зубы.
Изотов сунул ей пачку денег.
— Ты могла бы меня полюбить? Ждать меня… Ждать, когда я вернусь, беспокоиться обо мне?
— Оплата часовая…
Изотов оторопел, попросил её пойти вон.
— Сдачи нет, — сказала проститутка, указывая на пачку денег.
— Иди к чёрту!
Здесь, на Земле Изотов к своим тридцати с хвостиком так и не нашёл родную душу. На сегодняшний день короткий итог его жизни состоял из одних только потерь: он потерял часть волос и уверенность в себе, родителей и интерес к друзьям. Единственное, что приобрёл: жгучее, неутомимое желание перестать быть одному. Все судачат, будто женщины за тридцатник стремятся выскочить замуж хоть за чёрта, но Изотов был лучше чёрта, во всяком случае, симпатичнее, а охотниц до него не находилось.
Всё чаще и чаще мелькала мысль смириться с холостяцким положением дел.
