Его невинная заложница (СИ) - Лавли Рос

— Услышала меня?

— Да, Арман.

— Есть еще что-то, что забыла рассказать мне?

Я прилагаю все усилия, чтобы не выдать себя. Просто сцепляю зубы до боли, глуша истерику на взлете, и выдыхаю.

— Я не понимаю, о чем речь…

Арман кладет ладонь на мой подбородок и дергает на себя. Наши глаза встречаются и я вдруг понимаю, что забыла как дышать. Я цепенею под его тяжелым взглядом и проваливаюсь в синие глаза с изломанными трещинками на радужке. Напоминает замерший в лед океан, по которому идут глубокие разломы.

— Всё ты понимаешь, Катя. Не играй со мной.

— Мне нечего больше скрывать. Я была слишком шокирована в первый день и не сказала, что девственница. А потом побоялась сознаться, что соврала…

Мужчина выдыхает мне в лицо и я замолкаю.

— Больше это не повторится, — я говорю то, что он ждет от меня.

Арман коротко кивает и отпускает меня. Он переносит крупные пальцы на брюки и застегивает ширинку. Поправляет одежду, которая идеально сидит на его спортивной фигуре. Я смотрю на его толстую стальную цепочку, что выбилась наверх и запуталась за верхние пуговицы рубашки. Арман дергает ее, едва не вырывая пуговицы с мясом, и замечает мой взгляд.

— Я могу наказать тебя и отдать парням. По-настоящему отдать, не только стриптиз и вип-кабинки, а будешь делать всё, что они захотят.

— Не надо.

— Споришь со мной?

Я поспешно качаю головой.

— Нет, прошу. Только прошу.

Он снова молчит и рассматривает меня. Мне не по себе, потому что начинает казаться, что он чувствует мою ложь. Чувствует, что я не договариваю и поэтому не отрывает от меня взгляда. Арман слишком умный и проницательный, он же догадается… он же поймет, что я не та…

— Я оставлю тебя для себя, — произносит он задумчиво. — Будешь танцевать на сцене по вечерам, но больше никаких кабинок. Наедине будешь только со мной.

Он отходит к стеклянному столику и берет пачку сигарет. Выбивает из нее одну и неспешно закуривает, продолжая смотреть на меня. Я словно попадаю на крючок или под стеклянный колпак витрины, где меня можно рассматривать с любой стороны.

— Боишься меня? — неожиданно спрашивает Арман.

Я теряюсь на мгновение, пытаясь выбрать правильный ответ. А мужчина делает жест ладонью, показывая, что ответ ему не нужен.

— Можно я пойду в душ?

— Иди.

Глава 3

Это просто танец, Катя!

Извиваясь в такт музыке, убеждаю себя.

Передо мной пять возбужденных мужчин. Почти все парни Армана. И только один незнакомый мне. Наверное, из-за него я и волнуюсь. Нервничаю. Он как-то по-особенному смотрит на меня, раздевает взглядом и, кажется, уже пошел гораздо дальше. Снял с меня блестящее от страз платье, проник под трусики и трахнул.

Да, кажется, именно это он и сделал.

Это раздражает. Я злюсь на Армана за то, что он вроде и оставил меня себе, но не освободил от необходимости танцевать. Разве ему приятно, что меня будут раздевать и трахать, пусть только в голове?

— Шевели задом, детка, — слышу пьяные крики и начинаю танцевать активнее, сгибаюсь почти пополам и, грациозно выгибая спину, поднимаюсь.

Замечаю восхищение в глазах присутствующих. Восхищение и порочное, липкое желание. Бросаю взгляд вправо и замечаю одного из постоянных. Дикого, кажется. Он смотрит в упор на меня и дергает рукой под столом. Я отворачиваюсь, шагаю к шесту и обхватываю его руками, закидываю ногу на железный поручень и выгибаюсь назад. Не хочу этого видеть. Я здесь уже две недели, но до сих пор не могу привыкнуть к тому, что они делают это прямо в клубе.

Я успеваю изогнуться так несколько раз и на третьем чуть вздрагиваю, когда перед моими глазами возникает мужчина. Мое лицо находится в районе его ширинки, поэтому мне отчетливо видно его тугое желание. Увидеть кто это я не могу, но почему-то уверена, что тот, кого я вижу здесь впервые. Я хочу встать, но мужчина неожиданно хватает меня за волосы и не позволяет даже шелохнуться. Опускается и заглядывает мне в лицо:

— А ты хороша, — рычит он и, отпустив мои волосы, отходит на шаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я тут же поднимаюсь, грациозно обхожу вокруг шеста, а сама думаю, насколько далеко могут зайти его ухаживания. И что мне стоит сделать, если он вдруг захочет ВИП. Как отказать? Кричать, биться, говорить, что Арман запретил? А что, если нет? Что если он просто так это сказал? Что на самом деле ничего не изменится и я буду уходить в кабинки, чтобы танцевать уже там. А может… может и не только танцевать.

Я со страхом думаю, что это все может быть шуткой. И что вот этот новый мужчина может потребовать от меня больше. Но он не требует. Просто стоит и смотрит.

Мое время выступления заканчивается, и я с радостью сбегаю со сцены. С грохочущим от волнения сердцем захожу внутрь гримерки, накидываю тонкий халатик и пытаюсь унять крупную дрожь, пробирающую тело. Вроде бы все обошлось. Меня не позвали в приват, а сейчас я уже в безопасности. Иду к своему шкафчику, чтобы переодеться, когда дверь в гримерку открывается и на пороге показывается Дикий.

— Тебя зовут в приват, — коротко сообщает он.

— Кто? — решаю поинтересоваться.

— Я отчитываться перед тобой буду? — гогочет он, обнажая ряд кривоватых зубов. — Сказано — иди.

— Я не могу, — решительно говорю я. — Арман сказал, что в приваты ни с кем не ходить.

Мужчина, до этого решивший, что ему пора, вдруг останавливается на пороге и поворачивается ко мне.

— Чего? Ты что несешь? Работать иди!

— Не пойду! — решительно произношу я, правда, решительности в этот момент у меня нет совершенно.

— Чего ты сказала? Ты кто такая здесь? — он подходит ко мне за считанные секунды.

Вжимает в стену и рычит:

— Иди. Работать. Тебя. Ждет. Клиент.

Говорит, а сам кладет руку на мою грудь, сжимает ее и проводит по ней. Противно, черт, как же противно.

— Красивая ты… — неожиданно говорит он. — Знаешь, ведь могу попытаться выпросить тебя у Армана. Забрать к себе, хочешь? И танцевать не придется. Будешь меня ублажать.

Я лишь мотаю головой, не в силах справиться с подкатившей к горлу тошнотой.

— Не хочешь? — резко выдает он. — Перебираешь? Пойдешь тогда к клиенту, сучка, — Дикий хватает меня и тянет на выход.

Я даже не думаю упираться, просто молча иду, делая так, чтобы не было больно, чтобы не чувствовать ничего. Уже ближе к двери, которая ведет в ВИП-кабинку я говорю:

— Мне нельзя в ВИП. Арман себе меня оставил.

— Да, как же… — ржет Дикий. — Иди давай. И чтобы все по первому классу было. Он наш самый крупный клиент.

Я не успеваю ничего возразить, как Дикий открывает дверь и вталкивает меня внутрь. Я далеко не сразу привыкаю к полутьме, осматриваюсь и натыкаюсь взглядом на силуэт мужчины на диване. Его ноги широко расставлены, руки покоятся на спинке дивана, а взгляд наверняка направлен на меня.

— Привет, киска, — говорит он липким голосом, от которого кожа тут же покрывается мурашками.

Мне становится неприятно. А еще я представляю, что мне будет за то, что я пошла в кабинку. За то, что не сопротивлялась. За то, что не смогла отстоять себя. Я знаю, что Арман умеет быть жестоким и мне страшно. Я не хочу наказания, не хочу становиться местной подстилкой для клиентов. Лучше уж с Арманом, он — лучшее, что может произойти здесь. Один партнер ведь проще, чем по несколько в день? Я убеждаю себя, что да. Что я всего лишь хочу выжить и не потерять себя окончательно.

— Произошло недоразумение, — слабо говорю я. — Я не прихожу в ВИП-кабинки. Парни что-то перепутали и…

Я замолкаю, потому что мужчина поднимается с дивана, идет ко мне размеренными шагами и останавливается в нескольких сантиметрах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что ты сказала?

— Что я не работаю в ВИПах, — вздернув голову, отвечаю.

— Я не спрашивал, работаешь ли ты, — глухо говорит он. — Я хочу, чтобы ты мне отсосала, детка. Прямо сейчас.

Я испуганно отшатываюсь, но не успеваю понять, как меня хватают за волосы и дергают вниз так, что я тут же падаю на колени.