Поспорь на меня (СИ) - Эн Вера

Олег был идеальным. Катя поначалу еще пыталась отыскать у него изъяны, рассчитывая таким образом избавиться от глупой несвоевременной влюбленности во всеобщего кумира, но Олег при каждой новой встрече все сильнее восхищал ее, не оставляя совсем никаких шансов на отступление.

Он никогда не кичился своей популярностью и не зазнавался, зная по имени каждого из команды, включая подтанцовку и младшего декоратора Сорокину. Он искренне улыбался всем, заряжая своим позитивом на целый день. Он ни разу ни на кого не накричал на репетиции, даже если ребята откровенно валяли дурака, тогда как сам Олег относился к своему делу до приятного серьезно. Катя однажды, засмотревшись на него на генеральной репетиции, умудрилась поставить пятно в самом центре будущей избушки на курьих ножках и в панике ждала выволочки с требованием никогда больше не прикасаться к реквизиту, но Олег только потрепал ее по волосам и ввернул какую-то до слез остроумную шутку, которую Катя, как ни силилась, не могла вспомнить. Зато помнила охватившее ее тогда вдохновение, позволившее превратить пятно в эффектное украшение, отмеченное Олегом уже со всей теплотой. А еще чуть позже Катя узнала, что он бесплатно проводит праздники в детских домах.

Нет, не любить его было решительно невозможно!

К сожалению, точно так же думала еще пара сотен девчонок, конкуренцию которым Катя при всем своем желании составить не могла. Они были красивее, опытнее, раскованнее, наконец; они знали, чем завлечь парня, а Катя, прочитав десятки статей о правильном флирте, понятия не имела, как применить эти знания на практике. Тем более что при виде Олега все умные мысли из головы улетучивались, изгнанные разошедшимся сердцем и выплавленные мигом охватывающим смущением, и Катя, проклиная себя, могла только мямлить, поддакивая предмету обожания, и глупо хихикать над каждой его фразой. И как Давыдов представлял себе, что она скажет Олегу о своих чувствах? Совсем сдурел!

Катя затылком попыталась понять, что сейчас делает Ромка, которого она решилась шантажировать, и не сумела сдержать новый вздох. По сути, он-то вовсе не виноват в ее неудачах на любовном фронте, но Катя не умела вовремя остановиться. Перла, как танк, когда видела цель и хотела ее достичь. А что получала в итоге?

Они никогда не были с Ромкой друзьями, хоть и учились в одном классе и жили в одном подъезде. Он пришел в их школу в десятом классе, когда семья Давыдовых переехала на Урал. Отец у Ромки был военным и никогда не засиживался долго на одном месте. Вот и этой осенью они рванули куда-то на юга, в маленький закрытый городок, оставив сына справляться со всеми трудностями студенческой жизни в одиночестве. И наверняка у Ромки и так была куча забот помимо одуревшей от любви бывшей одноклассницы, но сделанного и сказанного не воротишь, и Катя могла теперь только предполагать, что в ответ сделает и скажет Ромка. От его неприязни стало так горько, что даже мечты об Олеге отошли куда-то в сторону, а ведь раньше ничего не могло с ними сладить. Вот тебе и удачный день. А ведь Катя была уверена…

— Остановка «Университет», конечная! — так неожиданно раздалось в автобусе, что Катя вздрогнула. Увидела у дверей Ромкину спину и фыркнула над его обидчивостью. Подумаешь, об одолжении попросила! Не остров же ей подарить, а всего лишь с парнем на нее поспорить! Зря, конечно, про долг напомнила, но теперь угрызения совести растворились, как будто их никогда и не было. Не собирался Давыдов никакое слово держать! А значит, и Кате не в чем раскаиваться!

Она гордо прошествовала по салону автобуса, стараясь не смотреть на кондукторшу, бросающую на нее сочувствующие взгляды, и так же гордо развернулась к выходу. И тут увидела Ромкину руку, предлагающую ей помощь при спуске. Мысленно охнула.

В этом был весь Давыдов. Совершенно непредсказуемый и при этом так старомодно галантный. Он открывал перед девушкой двери, помогал донести сумку до квартиры, накидывал на плечи пальто, если представлялся случай. Когда они вместе ехали в переполненном автобусе, он легко впихивал Катю в салон, усаживал в самый дальний угол и нависал сверху, прикрывая от зорких глаз не в меру резвых дам, норовящих согнать с теплого места первокурсницу. Сегодня он впервые с начала учебного года сумел сесть рядом с ней, и Катя сочла это добрым знаком, чтобы ринуться в бой.

Неужели все-таки была права?

— Извини меня, — покаялась она, вложив в Ромкину руку свою и стиснув пальцы. — Я не хотела… так… Ничего ты мне не должен, я же сама тогда…

— Ладно, Сорокина, сдавай пароли и явки, — рассмеялся Ромка и забрал ее рюкзак. — Кто, что. Не могу же я позволить тебе зачахнуть от неразделенной любви в расцвете лет. И потом, ты права, я действительно давал слово.

Катя глянула на него с изумлением, а следом бросилась ему на шею и жарко поцеловала в щеку.

Глава 2

К делу Рома подошел со всей ответственностью. Откровенно говоря, до вчерашнего дня он знать не знал ни о каком Олеге Карпоносе, хоть тот и обитал на их с Катюхой факультете. Просто не интересовался ни КВН, ни университетскими кумирами, ни студенческой жизнью в целом. Неинтересно было, да и не до того, в принципе. Жить одному, без родителей, оказалось не так просто, как он предполагал, заключая с отцом договор, но не домашнее хозяйство занимало львиную долю свободного времени. Из-за собственной промашки он терял целый год и стремился хоть чем-то это компенсировать.

На математический Рома не собирался. Он грезил информационными технологиями, мечтая разрабатывать видеоигры, и набрал на ЕГЭ достаточно баллов, чтобы поступить на выбранную специальность без особых проблем. Да вот беда: в последний момент в университете решили, что будущим программистам позарез необходим английский, и включили его в качестве дополнительного испытания для абитуриентов.

С английским отношения у Ромы не сложились. То есть он неплохо ориентировался в тех фразах, что были необходимы для программирования, но экзамен проводился по всей школьной программе — и Рома его завалил. И автоматически выбыл из списка претендентов на бюджет.

Думать о тех событиях не хотелось и теперь. Рома не помнил, как доплелся в тот день до дома и почему не зашел в квартиру, а уселся на ступенях и застыл в такой позе, вонзив взгляд в стену напротив и ничего вокруг себя не замечая.

Таким его и застала Катюха, поднимавшаяся по лестнице на свой седьмой этаж.

Кажется, она была единственной в доме, кто отказывался пользоваться лифтом, утверждая, что ходить пешком полезней для здоровья. Рома жил на четвертом и подобным энтузиазмом не отличался. Усмехался всякий раз за закрывающимися дверями лифта, глядя, как Катюха легко взбегает по ступеням.

Полгода назад эта ее привычка стала его спасением.

Они редко общались в школе, а уж после выпускного если и виделись, то лишь мельком пару раз. Где-то в голове у Ромы отложилось, что Катюха собиралась поступать в тот же университет, что и он, только на экологию. В том, что ей это удастся, он не сомневался: этот бронепоезд всегда добивался своего. В школе Сорокина являла собой неистощимый источник энергии, участвуя абсолютно во всех проектах и олимпиадах, занимая в них первые места и досадуя, когда случался недолгий простой. Пожалуй, будь у нее в сутках сорок восемь часов, она и тогда ни секунды не сидела бы на месте, придумывая себе все новые дела и решая задачи со свойственным ей огнем и воодушевлением. Она и сама походила на какое-то пламя, мелькая в школьных коридорах огненно-рыжими волосами и тараторя со скоростью пожирающего сухой лес пожара. Рома не любил подобных одержимых и старался держаться подальше от этого протуберанца, чтобы ненароком не зацепило какой-нибудь очередной грандиозной идеей.

Собственно, грандиозная идея и вернула ему будущее.

Катя почему-то сразу поняла, что он не поступил. Разбираться в причине ее проницательности Рома не хотел, поэтому просто кивнул в ответ на прямой вопрос и вернулся к созерцанию стены.