Бог из машины - Людмила Астахова

«Часовой Индары», № 21 от 18 мая 307 года

Третьего дня в хорошо известном среди высших слоев столичного общества загородном клубе «Черный Лебедь» состоялся благотворительный вечер в поддержку шурианского движения «Эджарта». Напомним нашим читателям, что сие движение суть еще одна отчаянная попытка этого маленького, но гордого народа вернуть себе злосчастную свою родину, остров Шанта, стонущий под тяжелой пятой ролфийских завоевателей. Добрые индарцы, несомненно, помнят леденящие душу рассказы об ужасах ролфийской оккупации, кои передавали нам те немногие счастливцы, кому удалось бежать с острова после его захвата войсками Ролэнси. Заметим, что очень многие из достойнейших представителей нашего общества откликнулись на этот зов о помощи. По словам устроителей вечера, было собрано не менее двух тысяч оули золотом в качестве пожертвований. Ныне устроители озабочены поисками способа, каковым можно было бы передать эти деньги господину Тиглату, лидеру и вдохновителю освободительной борьбы этого свободолюбивого народа. Все пожертвования будут истрачены на помощь шантийским беженцам, вдовам и сиротам, а также пущены в уплату издания брошюр и прокламаций. <…>

Как, несомненно, уже известно нашим согражданам, вот уже третью неделю в Индаре обретается некая скандально известная особа, имеющая непосредственное отношение к Собственной Канцелярии, этой зловещей ролфийской тайной службе. Читатель догадывается, о ком мы говорим. Эта Ролфийская Волчица, попирая все законы женского естества, хорошо известна в Империи и здесь, в Конфедерации. Шпионаж, жестокие убийства, грабежи и поджоги, а также похищения людей – вот только малая толика из перечня ее преступлений. Именно за эти, с позволения сказать, заслуги ужасающий лорд Конри и наградил ее лейтенантским чином и направлением сюда, в Индару, с якобы дипломатической миссией. Не смешно ли это, сограждане? Убийца, поджигательница и похитительница, заочно приговоренная к смерти в Империи Синтаф и в Идбере, в открытую разъезжает по улицам Индары, наслаждаясь всеми привилегиями дипломатической неприкосновенности! Ей даже хватило наглости явиться на благотворительный прием и глумливо пожертвовать деньги в пользу движения шурианских патриотов! Но и это еще не все. Поверите ли, ролфийский цинизм и бесстыдство столь велики, что указанная особа живет в противоестественной связи с собственным племянником, известным в городе кутилой, игроком и растратчиком, не раз сидевшим в долговой тюрьме! Но мы могли бы закрыть глаза на это вопиющее бесстыдство и издевательство над всеми нормами морали и права, если бы не единственный вопрос, тревожащий нас все сильнее. В свете откровенного начала ролфийской агрессии против мирного Синтафа и нашего доброго соседа – Идбера мы вопрошаем – на кого точит зубы Ролфийская Волчица? Кто из нас, сограждане, станет ее следующей жертвой? И доколе, спрашиваем мы, доколе власти будут позволять этому чудовищу, этому извергу, этой кровавой насмешке над женским полом безнаказанно разгуливать по Индаре? Разумеется, мы не вправе требовать ее выдачи Идберу для справедливого наказания. Но настаивать на ее высылке мы обязаны! И мы вслед за всеми добрыми согражданами категорически требуем – пусть эта женщина убирается обратно в свое волчье логово! Не допустим нового преступления! Не станем молчать! Прочь, Ролфийская Волчица! Убирайся прочь!

Синтаф

«Зеркало Саннивы», № 26 от 2 июня 307 года

Небывалое в летописи народных волнений произошло в начале этой недели – выступление индарских обывателей против чиновных злоупотреблений, коими славятся государства Конфедерации. Катастрофа по грандиозности обстоятельств и месту действия, безусловно, напоминает нечто феерическое, но с непредсказуемым в политическом смысле финалом. Пока еще судебные и полицейские власти не могут доподлинно разобраться в происшедшем; но по рассказам очевидцев и невольных участников этой драмы она рисуется в следующем виде.

Учиненный неизвестными злодеями пожар в небезызвестном индарцам доме терпимости «Морской конек», расположенном на 15-й улице, кроме переполоха средь обитательниц заведения и неудобства для добропорядочных сограждан привел к непредвиденным последствиям. Жестокосердие чиновников, прибывших на место происшествия, и чинимый ими произвол оказались роковыми для властей Эббо, ибо пробудил в сердцах падших женщин стремление к справедливости. Воззвав к милосердию и сочувствию, несчастные погорелицы встретили сплошное равнодушие, не оставившее в безразличии свидетелей трагедии.

Загремело в воздухе «Долой! Долой!» из множества глоток, и толпа разгневанных индарцев, невзирая на поздний час, двинулась к президентскому дворцу, собирая попутно тысячи недовольных. Вполне мирное шествие, возглавляемое обиженными погорелицами, беспрепятственно добралось до нужного места, не встретив никакого сопротивления со стороны полицейской стражи.

К митингующим вышел его превосходительство президент Фальорк и попытался утихомирить обывателей словом, но гнев народный оказался превыше гласа рассудка. Когда разбушевавшаяся чернь стала выкрикивать оскорбительные лозунги, его превосходительство поспешил скрыться под защиту стен дворца и ружей охраны. Толпа же, в свою очередь, подстрекаемая неизвестными лицами, бросилась на штурм.

Звон разбиваемых стекол, треск рам и дверей, дикий рев громил слились с криками ужаса более миролюбивых обывателей и воплями женщин, образуя чудовищную какофонию, отдаленные раскаты которой разносились по всей пробужденной Индаре. Полиция очень орала на громил. Охранники с ружьями сначала строго призывали рассвирепевших хулиганов к порядку, а потом, когда чернь с остервенением продолжила свое опустошительное дело, открыли огонь. <…>

Идбер

«Новости Вэймса»

Ужасные вести получены из Индары. 25 мая ночью верхушка Партии Революционеров, воспользовавшись беспорядками в столице, захватила президентский дворец и потребовала от президента, чтобы он подал в отставку в пользу парламента. После отказа президента Фальорка, застрелившего из личного пистолета Председателя Партии господина Мэлго, предлагавшего подписать прошение об отставке, революционеры зверски умертвили президента, его супругу, ее кузена и двух ее родных сестер. <…>