Заговорщики - Сергей Коловоротный

— Бедненький, — повторил я. — И у тебя где-то есть мама.

— Мама! — хотел закричать я изо всех сил, увидев совсем рядом маму и еще двух воспитателей, но всего лишь просипел: — Мамочка, я здесь…

После этой истории детского садика я больше не видел — мама оставляла меня дома. Длинными зимними вечерами, уложив меня в постель, она сама читала перед сном любимые сказки мне и сопевшему рядом со мной под одеялом Мурзику, который не хотел расставаться со мной даже ночью.

МОРСКОЙ БОЙ

Когда во дворе взорвался старый «Запорожец», мой отец назвал нас с Генкой хулиганьем. Мы пытались объяснить, что это было всего-навсего неудачное испытание вечного двигателя, но он не слушал.

Вечером я стоял перед родителями и, ковыряясь в носу, думал: почему всегда только дети виноваты перед родителями, и никогда родители — перед детьми?

— Ты наказан, — наконец объявляют мне папа и мама после длинной разъяснительной беседы — завтра, в воскресенье, в свой выходной день, когда ты бы мог поехать с нами на рыбалку, ты будешь сидеть дома!

— Но это еще не все, — добавил папа, многозначительно посмотрев на маму, дабы наказание было для тебя поучительней, я запрещаю тебе в этот день включать телевизор.

И родители победоносно зашагали из «детской» каждый по своим делам.

Рано утром папа и мама взялись за рюкзаки, и уехали на первую электричку. Утром на завтрак меня никто не разбудил, и вообще в квартире было непривычно тихо. Настроение было безнадежно испорчено. Я гордо шагал из угла в угол в ожидании, ну хоть какого-нибудь развлечения.

Приключение не замедлило свалиться мне на голову с балкона верхнего этажа в образе друга Генки. Повиснув на веревках верх ногами, и не обращая на меня никакого внимания, он поочередно смотрел то в какую-то книгу, то на компас, не переставая бубнить:

— Так-так-так, четыре градуса сюда, три туда… Э, широта пятьдесят девять и шесть, долг… м-м-м, получается сто… пять и… Эх!

— Генка! — обрадовался я. — Слазь оттуда! Ты представляешь, меня заперли!

— Ну, вот тебе раз! — буркнул недовольно мой друг. — Все из-за тебя перепутал! Как я теперь узнаю, откуда сегодня можно увидеть созвездие «Большой медведицы»? Ладно уж, держи сперва «Астрономию», теперь меня.

Мы пили чай на кухне, точнее — Генка взобрался на табуретку вместе с ногами, крепко обхватив их и положив на них подбородок, а я все бегал вокруг него, предлагая то одно, то другое.

— Скучно тут у тебя, — сказал Генка, — пойду домой.

— Генка, ну погоди, найдем сейчас какую-нибудь игру, а?

Генка вдруг к чему-то прислушался, затем для чего-то посмотрел на потолок.

Он вдруг резво соскочил с табуретки и завопил:

— Ура! Да здравствует «подводная одиссея» двух капитанов! — и он пустил воду из кранов литься на пол. Заметив мое растерянное выражение лица, он загадочно добавил: «Да ты не волнуйся, никто и не заметит!»

Как раз в это самое время в комнате пошел дождь. Самый настоящий дождь закапал с потолка прямо нам на головы, и сразу появилось желание открыть зонтик. Но вода была теплой, и вместо того, чтоб укрыться, мы, наоборот, разделись, чуть ли не догола, и станцевали танец маленьких дикарей из племени «мумба-юмба».

Загадочно улыбающийся Генка, наконец, пояснил, что вчера к ним в гости приехала его родная бабушка, которая страдала старческим склерозом. И она, видимо, забыла закрыть на кухне кран горячей воды.

В общем, вода теперь прибывала в комнату сразу с двух кранов. Уже через полчаса воды было по колено. На дне нашего «моря» простирался старый шерстяной ковер, который шевелил своими краями, и это было так похоже на настоящие водоросли!

В комнату на тазике вплыл Генка, и «морской бой» начался.

Комнату на два лагеря разделила веревка с «буйками», привязанными к ней пустыми пластиковыми бутылками. «Снарядами» были кульки, наполнявшиеся водой тут же «за бортом», которые следовало забрасывать неприятелю в лодку. Себе в качестве лодки я приспособил надувной матрац.

Наверное, с час мы с Генкой резвились, пока я, наконец, не потопил Генкино «корыто». Он же — проколол мой матрац вилкой, хитрец, и мы оба «пускали пузыри». Вооружившись масками и приспособив трубу от пылесоса, мы с удовольствием ныряли и гонялись за аквариумными рыбками, воображая, что это опаснейшие хищные барракуды. Один раз мне даже удалось схватить за ногу черепаху, но она вырвалась и уплыла, а я изрядно наглотался воды.

Наше веселье окончилось, когда в нашу дверь кто-то стал отчаянно трезвонить. Мы услышали тревожные голоса соседей, которые говорили о сантехнике нашего дома дяде Ване. Он менял трубы в подвале дома, когда на него внезапно хлынули сверху потоки воды. Говорили, что дядя Ваня даже чуть не утонул!

Вода, впрочем, понемногу спадала. Мы закрыли кран, и вся вода постепенно утекла к нижним соседям, к вредной старухе — Желтухиной. Как раз в этот момент домой вернулись мои родители.

Не трудно представить, что было даже после того, как часть проделки мы списали на забывчивость Генкиной бабушки. Мы наврали, что сами были вынуждены спасаться от наводнения на надувном матраце. И что Генке нужно было даже делать искусственное дыхание, потому что он наглотался воды!

В общем, здорово можно повеселиться даже при многочисленных родительских запретах, а при большой фантазии и вообще «уплыть» далеко-далеко.

О ВРЕДНОСТИ

Вредному Севке из пятого парадного нашего дома старший брат Петя подарил великолепный двухколесный велосипед красного цвета. Просто так, за хорошее поведение.

Только не подумайте, что у Севки был хороший характер. Неспроста во дворе его прозвали «Врединой».

Теперь ходил Севка, еще больше задрав нос. Сам катается — другим не дает. Забыл, как делились с ним ребята своими «сокровищами» — марками и открытками, солдатиками и машинками, звали поиграть вместе в салки и жмурки.

Да не беда. Скоро забыли во дворе Севку, перестали обращать внимание на его катание. Вот Севка и решил: «Дай, думает, похвастаюсь перед ними, чтобы позавидовали!»

Едет он по дорожке вдоль дома, увидел брата Петю на балконе и закричал громко, чтоб услышали ребята:

— Петя! Эй, Пе-етя! Посмотри, как я умею ката…

Не успел договорить — бац в дерево! Так задрал нос, что и на дорогу перестал смотреть.

Засмеялись ребята: так, мол, и надо хвастуну. Но вдруг увидели, что плачет Севка по-настоящему. Больно ему. И обидно, наверное.

И самый старший — Валерка — дал Севке руку, помог подняться. А остальные ребята собрали «боевого коня» по частям и вместе принялись его чинить.

Больше никто Севке не напоминал о его вредном характере: после случая он вмиг перевоспитался.

ЗАГОВОРЩИКИ

Пробовали ли вы когда-нибудь посыпать карбидом аквариум, что стоит в учительской? А натереть парафином доску в классном кабинете? Ну, или совсем пустяк — устроить классом побег из зубной поликлиники, изобразив массовое расстройство желудка? «А за всем этим, между прочим, стоит ваш класс «Б», — говорит Светлана Михайловна, наш классный руководитель, и мы хором подтверждаем: «Правда!».

Бывают, конечно, и безобидные случаи. Вот, например…

Перешла к нам во второй класс «Б» отличница Ляля Ниткина, которую тут же окрестили прозвищем «Всем пример». Учительница посадила отличницу рядом с моим лучшим другом Генкой — как с самым отстающим. Через неделю Генка взвыл, потеряв надежду выдворить эту трусиху со своей территории, и потребовал от меня, как от друга, немедленных действий. Гениальная идея, не замедлившая посетить мой гениальный мозг, дала нам надежду.

За день до начала «операции» мы начали готовить самое необходимое. Яблоко (огромное красное, которое Генка сам чуть не ухлопал на голодный желудок) мы сорвали в соседнем дворе с самой верхушки яблони. С «начинкой» пришлось изрядно повозиться — мы облазили песочницу вдоль и поперек в поисках ну хоть какого-нибудь червячка. В конце концов, выудили из-под камня дождевого и решили, что сойдет.

Наутро Генка запихал червяка в яблоко (уж не знаю, каким образом) и притащил «продукт» в школу.

«Вот крику-то будет — довольно переглянулись мы с Генкой. — Лялька сразу сбежит!»

Светлана Михайловна начала урок, мы заерзали на своих местах. Краем глаза я увидел, как Генка достал из портфеля яблоко и угостил им Лялю. Наивная Ляля приняла яблоко с благодарностью. Она тут же надкусила его и… и тут же в классе раздался душераздирающий крик.

— А-а-а!!! — заорала она. — А-а-а!!! Змея! Змея!

Через три секунды весь класс сидел верхом на партах во главе с самой учительницей. Каждый помнил, как еще совсем недавно — с неделю назад — из школьного террариума сбежала гадюка по имени Зойка. Ого-го, дело-то как повернулось! Мы с Генкой, разумеется, помалкивали.