До захода солнца (ЛП) - Эшли Кристен

— Люсьен будет очень доволен.

Моя мать опустила голову и посмотрела на Эйвери из-под ресниц, прежде чем пробормотать:

— Надеюсь на это.

Что это было? Кто такой Люсьен и почему он должен быть доволен?

— Кто...? — Начала я, но длинная рука Эйвери взмахнула, обрывая мой вопрос.

Он поймал меня и мою мать своей рукой и повернулся, без видимого усилия открыл широкую тяжелую дверь и аккуратно провел нас внутрь.

Я моргнула от внезапного блеска.

— Лидия Бьюкенен, Легендарная, — проревел Эйвери позади нас, — и Лия Бьюкенен, Непосвященная!

Тихий шепот толпы внезапно смолк при его словах. Все повернулись к нам.

Я уставилась на собравшихся в ответ.

И там было на что посмотреть. Слишком много. За один раз и не примешь столько.

Комната была овальной формы. Роскошной. Я никогда не видела ничего подобного.

Богатые, кроваво-красные стены, опять же с белыми карнизами и потолками, без окон, так как мы находились на много ниже поверхности земли. Ни картин, ни зеркал, только много-много глубокого кроваво-красного цвета. Огромная овальная люстра освещала комнату, миллионы кристаллов покачивались гранями света повсюду. На полу лежал мягкий, кроваво-красный овальный ковер, не доходящий до краев комнаты, по бокам было видно темное блестящее дерево пола.

Здесь были люди, может сотня, может больше. Даже с таким количеством людей комната была далеко не заполнена, она была очень большой. Все были одеты в черное, как и моя мать. Мужчины в черных вечерних костюмах и сверкающих белых рубашках. Выдающиеся бывшие наложницы (матери, тети или бабушки непосвященных) в гламурных черных платьях. Женщины-вампиры, выглядящие намного моложе мужчин, но не менее элегантные, были в черных платьях.

Среди собравшихся было, может всего дюжина женщин в кроваво-красных платьях, но я заметила, что мое платье отличалось от остальных.

Я тут же поняла, что это была тактическая ошибка с моей стороны. Несмотря на то, что я была одной из немногих в кроваво-красном платье, я выделялась.

А я не хотела выделяться. Не хотела, чтобы меня выбирали.

Черт бы все это побрал.

Я настояла на этом платья. Не то чтобы моя мать хотела, чтобы я была в похожем платье, как у других непосвященных. Однако она хотела, чтобы на мне было больше блеска, я думала, что это привлечет ко мне нежелательное внимание, не говоря уже о том, что я не относилась к женщинам блеска.

Но эти непосвященные были в полном восторге от своих нарядов. Невероятное количество драгоценностей на шеях, запястьях, ушах, замысловатые украшения со сверкающими драгоценными камнями, прикрепленные к волосам. Привлекательные платья с широкими юбками, в стиле «Южная красавица в буйстве», с дерзко выставленной напоказ кожей (в основном много открытого декольте), с блестками, которые, вероятно, весили полтонны.

Каждое платье, каждая драгоценность, каждый закрученный локон, приколотый высоко на чьей-то голове, кричал «Выбери меня!»

Мое платье было шелковым с плотно облегающим лифом, талией и бедрами. Длинное, с разрезом, красиво смотрелось, когда я стояла и мягко кружилось вокруг моих ног при любом движении. Платье обнажало плечи, подчеркивало талию в стиле ампир, тонкую ложбинку там, где материал прикрывал грудь, дальше шли сборки до талии. Сборки были и сзади под лопатками, обнажая кожу на спине, вокруг плеч, в области декольте, но не слишком вызывающе.

На мне были только старинные серьги семьи Бьюкенен, которые достались мне из рук в руки, с овальным рубином, окруженным бриллиантами, с которого свисал более крупный рубин-капля, также большой овальный рубин, окруженный бриллиантами, на безымянном пальце правой руки.

Я убрала светлые волосы с лица, собрав их в закрученный пучок на затылке. Сделала это сама и не думала тогда, что делаю все неправильно.

Я выглядела так, словно направлялась на церемонию вручения голливудских наград (по крайней мере, так я себе говорила).

Остальные непосвященные выглядели так, словно они были девушками без свиданий на выпускном балу средней школы, отчаянно желающими, чтобы их пригласили на танец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Дерьмо, — пробормотала я так тихо, что даже моя мать не услышала, а она, по крайней мере, бросила бы на меня убийственный взгляд, если бы услышала.

Тем не менее, я заметила, как несколько мужчин, чьи глаза все еще были прикованы ко мне (на самом деле, все глаза все еще были прикованы ко мне), улыбнулись.

Когда моя мать подтолкнула меня вниз к ступенькам, снова взяв за локоть, я напомнила себе, что теперь я нахожусь среди вампиров. У них чувства обострены до крайности. Они могли лучше слышать, лучше видеть, их обоняние, вкус и осязание были значительно острее, и они быстрее двигались.

По крайней мере, так мне рассказывали.

Хочу отметить, что они не были похожи на Эйвери. Ни один из них.

Они также не были похожи на вампиров. По крайней мере, не на тех, что описываются в книжках и фильмах, как мы привыкли воспринимать вампиров.

Они не были худыми и бледными, на шеях не висели красные ленты с прикрепленным крестом. Прическа у них была не маллет с «рыбьем хвостом» сзади и короткими волосами спереди и по бокам, на них не было одежды в стиле рок-н-ролл.

Все они были разного роста, но никто не был низким, все в своей массе были ближе к высоким. Они были разными, но ни один из них не был худым или стройным, не были тучными, все они были мускулистыми и сильными. Цвет глаз и волос у всех был разный.

Женщины-вампиры были такими же, за исключением мускулистой части, но не сильной, в них была не физическая видимая сила, как у мужчин, она просто чувствовалась.

Кожа была нормального оттенка, что говорило о теплоте, человечности.

И, наконец, все они были прекрасны.

Когда мы дошли до нижней ступеньки, я подавила желание смачно выругаться.

Снова комната наполнилась гулом разговоров, что было для меня настоящим облегчением, потому что это означало, что я перестала находиться в центре внимания. Но облегчение было недолгим.

— Лидия. — Окликнул темно-русый, зеленоглазый, высокий, великолепный мужчина, внезапно появившийся совсем рядом.

Вау. Моя первая близкая встреча с вампиром.

— Космо, — прошептала моя мать, запрокинув голову, и странный, немного грустный, но очень знакомый взгляд, который обычно постоянно был у нее в глазах, растаял. Ее глаза горели, на губах играла милая, страстная улыбка, какой я никогда у нее не видела.

Он низко наклонился и поцеловал ее в подбородок. Что-то в этом жесте было настолько интимное, что я отвела глаза.

Космо. Мне было знакомо это имя. Всего несколько дней назад мама назвала мне это имя.

Вампир моей матери.

О боже мой.

— Космо, я хочу тебя познакомить с Лией, — услышала я голос матери и обернулась.

Моей матери было за шестьдесят. Она не выглядела на свой возраст. Но она все равно выглядела старше Космо, которому на вид было не больше тридцати пяти. Ей было за двадцать, когда она заключила с ним Соглашение.

Он подошел ко мне и наклонился. Я замерла, когда его губы коснулись волос на моем виске, затем его голова опустилась еще ниже, и, приблизив губы к моему уху, он пробормотал:

— Лия.

Трель пробежала у меня по позвоночнику.

Это был не совсем страх; это был совсем не страх.

И это было не неприятно. Ни в малейшей степени.

Странно.

«Пожалуйста, — умолял мой разум, — не позволяй вампиру моей матери выбрать меня. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Это будет странно и отвратительно. Слишком ужасно. Аааааа!»

Он отодвинул голову от меня, но сам не сдвинулся с места.

Я обрела голос и сделала все возможное, чтобы произнести ледяным тоном, добавив для верности, ледяное выражение на лице.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Космо.

От моего ледяного выражения лица он ухмыльнулся. Его ухмылка заставила его красоту взлететь выше всяких похвал. Поэтому я забыла про свое ледяное выражение лица, пялясь на него во все глаза.

Он повернулся к моей матери и заявил: