Мир лабиринта и костей (СИ) - "mikki host"

— Да, Себ, и Бальмунг может считаться такой реликвией.

— Твой поиск как-то связан с ним?

— Нет, просто слышал, что ты встречаешься с Зельдой и…

— Мы не встречаемся, — скрипнул зубами Себастьян.

— Тогда почему ты помогаешь ей с Бальмунгом? Это слишком странно для тебя. Так что давай, расскажи мне всю правду.

— Я не обсуждаю свои дела ни с кем, даже с тобой.

— Но обсуждаешь с Зельдой, — кашлянул Паскаль.

— Ещё одно слово, и ты завалишь каждый свой поиск.

Паскаль скривился, но, заметив многозначительный взгляд Саула, вздохнул и, пообещав помалкивать о том, что «мистер Бергенсен опять всё разболтал», направился к лестнице.

— На самом деле Август просто решил, что я могу как-то повлиять на тебя, — честно сказал Саул. — Знаешь, он так и сказал: «Саул, он слушает только тебя, потому что ты очень авторитетный и…»

— Он такого не говорил, — возразил Себастьян.

— Правильно, не говорил. Но сказал, что ты стал странным.

Себастьян беззлобно усмехнулся, на долю секунды почувствовав нечто, похожее на обиду. Самую настоящую детскую обиду, которая охватывает только неразумных детей. Себастьян давно научился не ждать от Августа ни поддержки, ни похвалы, но почему-то каждый раз, когда этого не происходило, неприятно удивлялся. Будто Август мог измениться по щелчку пальцев и внезапно стать хорошим отцом, которого действительно беспокоит его старший сын.

— Учитывая, что на кровь ты реагируешь так же безэмоционально, как и на мои любимые конфеты, я согласен, что ты немного странный. Но ты же знаешь Августа.

— Будешь пытать меня, пока я во всём не сознаюсь?

— Нет, не мой метод. Предпочитаю не влезать в чужой конфликт ровно до тех пор, пока под угрозой не оказывается чья-нибудь жизнь. Так что дерзай, занимайся своими поисками, которых, я знаю, на самом деле нет, и ищи настоящий меч своей подружки. О, нет, прости, — исправился Саул, опустив плечи. — Забыл, что она не твоя подружка. Хотя я не понимаю, почему.

— Ты вернулся чтобы управлять Орденом или доставать меня?

— Одно другому не мешает! Есть шанс, что ты столкнёшься с тем же, чем занимался я, так что хочу быть уверен, что ты готов. Поверь, Себ, я находил ужасные реликвии, а ведь всё началось с запрещённых чар! Никто не знает, что будет дальше, поэтому я и хочу понять, насколько сильно ты влез в это дело. Хочу быть уверен, что ты не пострадаешь.

Он не просто влез в это дело, он утонул в нём, и не осталось ни единого шанса на спасение. Искатели начали терять к нему доверие, хороших поисков, которые помогли бы ему восстановить репутацию, не было. Себастьян никогда бы не подумал, что провальное дело так сильно скажется на нём. Он знал о десятках поисков, закончившихся катастрофами, и считал, что искатели, оставившие Орден после этого, были лишь слабаками и трусами, которые не справились с возложенной на них ответственностью. В отличие от них, Себастьян всегда знал, когда нужно остановиться или обратиться за помощью, всегда доводил каждый поиск до конца, в идеальном виде, без единого вопроса, к которому можно было бы придраться.

По крайней мере, так было вплоть до аукциона-бойни, и теперь Себастьян медленно тонул.

— Из-за подмены меча мы потеряли драгоценное время, которое стоило жизни многим землянам, — сказал он, посмотрев на Саула. — Так что либо я найду настоящий Бальмунг и того, кто подменил его, либо научусь воскрешать людей.

Скорее боги, где бы они ни были, обратят свой взор на них, простых смертных, чем Себастьян признает, почему до сих пор не остановился на самом деле.

Часть I: Взлёт. Глава 1. Тем ярче звёзды

Часть IВзлёт

Не терять равновесие

Мне сложно, мне больно, мне страшно, мне весело,

А ты в себе разберись, и

Каждый от чего-то зависим.

— pyrokinesis, «Зависимость»

Если верить Фортинбрасу, Дикие Земли были довольно недружелюбным местом, в котором полным-полно демонов, а магия имеет ограничения, которые накладываются и на сальваторов. Даже Пайпер пришлось несладко, хотя её Силу этот мир очень долго подавлял, а она отвоёвывала магию обратно.

Однако Стефан не чувствовал никакого давления. Только ветер, приносящий тепло, запах соли, будто где-то недалеко было море, и совсем лёгкое покалывание по всему телу — небольшой побочный эффект Перехода, о котором он забыл. Райкер исчез сразу же, как только перенёс их, и Фортинбрас, задумчиво оглядывающийся по сторонам, кажется, пока не планировал двигаться дальше. Может, как раз-таки из-за магии, которая была ограничена. Может, из-за того, что чувствовал: что-то не так. Стефан отпустил свою магию, позволил ей изучать местность вокруг, — голую землю, изрытую глубокими трещинами, поваленные, вырванные с корнем деревья и развалины какого-то тёмного строения, — пока сам терпеливо ждал, пока кто-нибудь скажет хоть что-нибудь.

На самом деле Стефан бы предпочёл остаться во Втором мире и решать все проблемы оттуда. Но переубедить Марселин и уж тем более сказать ей, будто она не имеет права соглашаться с предложением Николаса — чистое безумие. Как бы сильно Стефан ни хотел, чтобы она не рисковала собой, она сделает это, потому что уже всё решила. И единственное, что мог сделать Стефан, так это быть рядом, чтобы помочь всеми возможными способами. Даже если это означало нахождение в мире, который может попытаться убить их, с магией, на которую нельзя надеяться на все сто процентов. Главное, что он рядом и сделает всё, чтобы помочь Марселин.

Она, в отличие от него, с плохо скрываемым восторгом оглядывалась по сторонам. Когда-то Стефан провёл её в Первый мир, на празднество у Лайне, но у неё не было возможности изучить хотя бы крохотную частицу Сигрида. Теперь же она, пройдя через второй в своей жизни Переход, была в совершенно ином мире и, кажется, совершенно не понимала, что им делать, но ничуть из-за этого не волновалась. Ему бы такое отношение — пусть Стефан и не чувствовал давления мира, он отчётливо ощущал напряжение Фортинбраса и лёгкий страх, которым с каждой секундой становился всё сильнее.

Наконец сальватор, перестав оглядываться, двинулся вперёд, но остановился спустя мгновение. Николас, с неподдельным интересом изучавший всё вокруг, насторожился.

— Ты чувствуешь это? — спросил Фортинбрас, не поворачивая головы.

— Ага, — тут же отозвалась Стелла, старательно принюхиваясь. — На северо-западе, кажется.

— Да? — с лёгким удивлением уточнил Фортинбрас, посмотрев на неё. — Невероятно. Я не могу понять… Секундочку. Клаудия, ты что-нибудь слышишь?

— Кроме твоих непонятных вопросов? Да, пожалуй, — ответила она, не давая ему даже возможности отреагировать на её колкость. — Десятки мертвецов, проклятия, обещания, молитвы. Северо-запад, как и сказала Стелла.

— О чём вы вообще… — начал было Гилберт, но тут вскрикнул, дёрнувшись всем телом.

Фортинбрас, магия которого была подобна взрыву, стоял перед ним с зажатой в руке стрелой, которая едва не угодила Гилберту в голову. Сальватор, быстро оглядев его лицо, — будто не знал, что Гилберт сразу же спрячет иррациональный страх, — провёл пальцем по наконечнику стрелы. Стефану пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть крошечные сигилы на древке, рассыпавшиеся под воздействием Времени.

— Я знаю, что ты здесь, — неожиданно громко произнёс Фортинбрас, всё ещё осматривая стрелу. — Удивлён, что у тебя нашлись силы для таких сложных чар… Хватит прятаться, Мелина. У меня хорошие новости.

Стефан ничего не слышал и не чувствовал. Казалось бы, даже ветер стих. Фортинбрас, в последний раз тщательно оглядев стрелу, провёл пальцем от оперения к наконечнику, и из-под него тут же вырвалась тонкая полупрозрачная нить, сиявшая голубым. Нить протянулась вперёд, мимо развалин и деревьев, к невысокой груде камней, воздух над которой странно исказился. Стефану пришлось напрячься, чтобы разглядеть практически невидимые сигилы, скрывавшие чужое присутствие.

— Что он делает? — шёпотом спросила Марселин.