Дикий лес - Екатерина Алексеевна Шихова

нельзя. Он убивал без разбору всех кого встречал на своём пути и даже насытившись к человеку не возвращался разум. Таких людей держали в специальных лечебницах, впрочем убедившись, что разум уже не вернётся их просто казнили. Благо невинных жертв среди них не было. Если уж ты терял контроль то почти наверняка это заканчивалось убийством и тюрьмой. На деле срок который вампир мог обходиться без крови у всех был разный: кто-то терпел не больше пяти дней, а Мет легко мог не есть и двенадцать. Хотя ему всегда казалось, что он и дольше сможет терпеть, когда ему стукнуло совершеннолетие и он стал вампиром как и его отец. Тогда под пристальным контролем родных он учился пить кровь и никого не убивать, а так же узнавал границы своего времени. Отец тогда прервал его голодовку посчитав, что двенадцать дней и так предел и больше просто опасно ждать. Вампирами же рождались, его отец был таким, а мама и сестры были обычными людьми. Вот и у него когда нибудь будут дети и кто-то из них в четырнадцать или шестнадцать ощутит жажду крови и станет вампиром, а может его дети будут обычными, будущее покажет. Впрочем, какая по сути разница кем они будут, лишь бы людьми они были хорошими. Про вампиров все знали и относились к ним вполне нормально, по сути они были такими же как все, просто раз в три дня пили кровь. Ну да, да, были и преимущества, зверь был чуткий и выпустив его человек мог лучше слышать, видеть в темноте и зверь был сильнее обычных людей, с молниеносной реакцией поспорить с которой могли только оборотни. И конечно никаких болезней. Вампира конечно можно убить, но для этого придётся очень постараться. А вот летать, бояться солнечного света и не переносить чеснок и серебро — это все выдумки киношников.

Брайн так и не появился. Прождав его битых три часа раздосадованный Мет поехал домой. Беда была в том, что он очень не любил кусать незнакомых людей. В баре конечно нашлась бы парочка парней готовых заработать триста баксов, обычная плата за право укусить. Но это как спать с проституткой, ты ничего не знаешь о человеке, что он ел сегодня, может он принимает какие-то лекарства — все это отражалось на вкусе крови. Мет конечно не был привередой и при желании мог укусить кого угодно, но сегодня он решил, что обойдётся донорской кровью. Дома в холодильнике всегда лежала пара пакетиков, вот на такой случай. Но доехать до дому без приключений не получилось, не успел он проехать и полверсты как проколол колесо, как на зло на трассе было пустынно. Домкрата в багажнике естественно не оказалось, на прошлой неделе отец забрал домкрат Мета и видимо забыл вернуть. Вдали замелькали фары. Мет призывно поднял руку. Старенький "Форд", чуть скрипнув тормозами, замер на обочине. Из кабины выбрался крепкий, уверенный в себе мужчина.

— Привет, что у тебя случилось?

— Да вот колесо пробило, вы не одолжите мне домкрат на пять минут? Я быстро колесо поменяю.

— Я бы с радостью, но домкрата у меня с собой нет.

— Жаль. — Мет даже растерялся. — Наверно придётся вызывать эвакуатор и такси.

— Да пожалуй, иначе никак. — мужчина уже собирался уезжать когда Мета осенило:

— Мистер погодите! Простите, а вы не могли бы сами поменять мне колесо?

Будь на месте мужчины кто-то другой Мет и не подумал бы просить, но ночной незнакомец выглядел сильным и уверенным человеком.

— Как же я поменяю колесо без домкрата? — повернулся тот к нему.

— Очень просто. — улыбнулся Мет. — Я подниму и подержу машину.

— Да ты никак силач? — сдержано улыбнулся незнакомец.

— Нет, я вампир. — вернул улыбку Мет.

Мужчину как-то странно передернуло, он даже отвернулся и зашагал к своей машине, но казалось в последний момент передумал и повернулся к Мету:

— Я согласен, давай поменяем.

Обрадованный Мет быстро достал запаску и ключ из багажника пока незнакомец не передумал. На дороге по прежнему было тихо. Ночью в пригороде машин было мало, а близость парка который на ночь закрывали и вовсе делала дорогу пустынной. Приготовив все что нужно, Мет выпустил зверя и легко поднял машину, стоять так долго он конечно не мог, но много ли надо времени чтоб сменить колесо. Мужчина, с которым они кстати даже не познакомились, споро открутил пробитое колесо и откатив его в сторону зачем-то зашёл Мету за спину.

— Можно побыстрее? — попросил Мет, даже его зверю держать машину на руках было тяжело.

— Сейчас. — незнакомец все ещё стоял у него за спиной.

Взмах ключа и Мет кулем повалился на асфальт. Прямой удар по затылку тяжёлым предметом не мог выдержать никто, даже вампир. Поминутно оглядываясь, мужчина быстро и сноровисто связал Мета скотчем и закинул к себе в багажник, на этом он не успокоился и полез к себе в машину за аптечкой. Набрав в шприц лекарство, он сделал Мету укол прямо в шею и только после этого окончательно расслабился. Захлопнул крышку багажника и весело насвистывая сел за руль. Пятью минутами позднее мимо машины без колеса проехал патруль, но он уже не увидел ничего подозрительного. В себя Мет приходил очень тяжело, отчаянно кружилась голова, хотелось пить. Он застонал и попробовал пошевелиться, руки странным образом были задраны вверх, а сам он по ощущениям сидел у стены. Звякнули цепи. Наконец разлепив глаза Мет огляделся и ничего не увидел, было темно, по ощущениям он находился в каком-то помещении. Мет вспомнил что он вампир и хотел выпустить зверя, он в отличии от человека прекрасно видел в темноте. Но к его ужасу зверь не подчинился — это был самый страшный кошмар любого вампира. Если зверь тебе не подчиняется, то ты обречён. Рано или поздно он вырвется на волю и кого-нибудь убьёт. От ужаса он дёрнулся и наконец понял почему он так сидит, руки были прикованы наручниками к кольцу в стене на уровне его головы. Несколько раз дернув со всей силы цепи он понял, что это бесполезно. Вот зверь может быть и смог бы порвать цепь, но не человек. Долго прибывать в неведении ему не пришлось. На потолке открылся люк и заскрипели ступени. Вспыхнул свет и Мет увидел, что к нему спускается его ночной помощник.

— Что уже очнулся? Cилен! — уважительно протянул мужчина.

— Кто вы? Что вам от меня надо? — Мет пытался сохранить спокойствие, но в груди у него все клокотало от ярости. Он ничего не сделал