Амур-проказник - Джоди Питт

Когда они уже подъезжали к госпиталю, Николь с удивлением подумала о том, что Патрик всегда чувствует, когда сестры Трэффи нуждаются в нем. Более того, он оказывается именно там, где его ждут.

Николь взяла бумажный стаканчик с кофе, который протянул ей Патрик. Родильное отделение больницы располагалось в новом крыле здания. Комната для посетителей была типичной для подобных заведений: никаких излишеств и абсолютная стерильность. Стены выкрашены в спокойные пастельные тона, толстый мягкий ковер на полу заглушает шаги. Светлые стулья с бирюзовой обивкой вряд ли могли показаться удобными изнывающим от беспокойства и нетерпения посетителям. Но Николь была так измучена и эмоционально опустошена, что радовалась и такому скромному комфорту.

Доктор уверял, что с Розой и девочками все будет в порядке. А это главное.

— Где Дэйзи? — спросил Патрик, опускаясь на стул слева от нее.

— О, разве ты не знаешь нашу Дэйзи? О чем-то хлопочет.

— Да, это на нее похоже. Маленькая наседка. — Он положил руку на спинку ее стула. — А как ты, Ник?

Николь знала, что он имеет в виду ее отношения с Джеральдом, но не хотела говорить об этом. Рана была еще слишком свежей. Сделав очередной глоток кофе, девушка пожала плечами.

— Я? Прекрасно! Теперь, когда Розали и девочки в безопасности…

— Благодаря тебе. — Он улыбнулся той самой чудесной улыбкой, в которой она так нуждалась, когда была робкой маленькой девочкой, боящейся грозы, скрипучих полов, лая собак, — всего на свете… Тогда большой бесстрашный Патрик вошел в их жизнь. Он был на семь лет старше Николь и казался ей совсем взрослым. — Как ты догадалась поставить свечу на окно, Ник?

Она попыталась изобразить какое-то подобие улыбки. Его запах витал вокруг нее, такой знакомый и приятный.

— Сама не знаю. А как тебе удалось услышать мою молитву?

Какое-то загадочное, почти болезненное выражение промелькнуло на его лице. Что это значит? — подумала Николь, но не нашла ответа. Впрочем, эта мимолетная тень быстро исчезла. Наверное, он просто устал.

— Итак, твои племянницы родились в твой день рождения, — сказал Патрик.

— Выходит, что так, — слабо улыбнулась она, зевнула и прикрыла рот ладонью. — Прости. Такая долгая ночь.

— Действительно. — Он вздохнул. — Я приехал сегодня вечером. Дэйзи пошла наверх, чтобы сообщить об этом тебе и Розе, и обнаружила, что вы не вернулись с прогулки. В течение двух часов мы колесили по городу, разыскивая вас, потом разделились… Дэйзи отправилась в полицию, а я вдруг вспомнил о Старом доме. Ноги сами привели меня туда. Увидев свечу, горящую в окне, я понял, что интуиция меня не подвела.

— Было уже довольно поздно… Гуляя, мы забрели в Старый дом, вспоминали детство… И вдруг у Розали начались схватки. Телефон там давно отключили. Слава богу, была хоть вода… Со вторым ребенком пришлось помучиться, он никак не хотел появляться на свет. Я не могла оставить Розу, чтобы позвать на помощь.

Повисла долгая пауза.

— Дэйзи рассказала мне о Джеральде, — наконец произнес Патрик. — Если хочешь, мы можем поговорить об этом.

При упоминании этого имени Николь вся напряглась. Сердце тоскливо заныло. У нее хватило сил только отрицательно покачать головой. Она знала, что эта тема неизбежно всплывет, но еще не была готова к разговору.

— Я не могу. Пока не могу. Не все равно, спасибо.

— Нет проблем. Я подожду. — Патрик закусил губу, подыскивая более приемлемую для них обоих тему. — А где Ирвин?

Николь облегченно вздохнула.

— Он застрял в аэропорту Детройта, там сильный снегопад. — Она отпила кофе и улыбнулась своим воспоминаниям. — Когда я разговаривала с ним, он с удовлетворением сообщил, что его миссия закончена. Цитирую дословно: «Я не расстроюсь, если моя книга не займет первой строчки в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс» и моя слава умрет, не успев родиться. Я хочу только одного: поскорее оказаться рядом с Розой и моими крошками». — Николь была счастлива за сестру, за ту надежную опору, которую та имела в лице своего мужа. — Ирвин отличный парень!

Она перехватила взгляд Патрика, серьезный и вместе с тем задумчивый, и всем сердцем потянулась к нему. Все-таки как хорошо, что он рядом.

Его густые волосы, аккуратно зачесанные назад, спадали на крахмальный воротничок белой рубашки. Узел шелкового галстука был приспущен. Он сейчас мало походил на преуспевающего бизнесмена, скорее на того неуправляемого подростка, которого она знала в детстве.

Закатанные рукава рубашки открывали мускулистые загорелые руки. Сильные, надежные руки, которые снимали Николь с дерева и крепко держали, пока доктор накладывал шов на бедро, после того как она свалилась с велосипеда. Она вспомнила, как кричала тогда Патрику, что ненавидит его и будет ненавидеть всю оставшуюся жизнь. А он, смеясь, говорил, что она просто-напросто влюбилась в него.

Девушка чуть заметно улыбнулась. Она действительно пережила тогда сильное увлечение Патриком и знала, что ни для кого это не было тайной. Да и сейчас ей хотелось спрятаться у него на груди, как в далеком детстве. Она нуждалась в простом человеческом участии.

— Девочки должны были появиться на свет в апреле?

Его вопрос вывел Николь из задумчивости, и она покраснела. Если бы знал, о чем она сейчас думала…

— Второго апреля, — кивнула она. — Только через две недели. — Ее сердце сжалось, на ресницах повисли слезы. — О, Патрик, это я во всем виновата.

— Ты виновата в том, что Роза была беременна? — рассмеялся он, показывая ряд белоснежных зубов, и она не смогла удержаться от смеха в ответ на его шутку.

— Неужели твой бизнес отнимает у тебя столько времени, что ты уже забыл школьный курс физиологии человека? — подхватила Николь шутливую перебранку. Но ее мысли тут же снова вернулись к прошедшей ночи, и улыбка потускнела. — На самом деле, если бы я… не была так расстроена, Розали не предложила бы мне пойти на прогулку и мы не оказались бы неизвестно где, когда у нее начались схватки.

— Близнецы часто рождаются раньше срока, так что не вини себя, Ник.

На этот раз в ее взгляде светилась задумчивая благодарность.

— Ты закончил курсы?

Его темная бровь приподнялась, уголки губ дрогнули.

— Ты ведь сама только что сказала, что мне следует это сделать.

— Не те. — Она скользнула в кольцо его рук, блаженно зевая. — Другие, где тебя научили говорить такие правильные вещи.

Она смутно почувствовала, как стаканчик с остатками кофе уплывает из ее рук, и, поддавшись всепоглощающей усталости, провалилась в глубокий сон.