(не) Предал тебя - Кира Сорока
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Крупная капля падает на мой лоб. И тут же начинается дождь. Макс матерится, натянув на голову капюшон толстовки. Даньчик лыбится и ловит капли языком. Егор вообще никак не реагирует, продолжая следить за своей жертвой.
Тоже натягиваю капюшон и вновь вглядываюсь в фигуру на дороге. Похоже, девчонка перешла на бег, и теперь гораздо ближе. Одета она довольно странно. Белая длинная полупрозрачная юбка, кроссовки и спортивная толстовка. На голове кепка. Из-под неё торчит копна светлых волос. А ещё на плече девушки мотается небольшая спортивная сумка на длинной лямке. От быстрого бега сумка бьёт по её бедру.
– Нужно проникнуть в дом, – неожиданно бросает Грозный.
Для чего это нужно, никто не спрашивает. Он знает, что делает.
Девчонка торопится к воротам особняка. Правда, не успевает до них добежать. Егор выбегает из тени и ловит её в десяти шагах от калитки. Подкравшись сзади, закрывает ей рот рукой. Вынуждает девушку идти вперёд и заставляет отпереть калитку.
Мы тоже выходим из укрытия и беспрепятственно попадаем во двор вслед за Егором и девчонкой. А потом и в дом. Никто из нас не издаёт ни звука, и наверняка незнакомка напугана до чёртиков.
Когда Егор уводит её дальше по коридору, мы с Даньчиком остаёмся в просторной гостиной. Макс стоит на шухере во дворе.
– Так какой всё-таки план? – обращаюсь к Аверьянову.
Он осматривается по сторонам. Хрустит пальцами в предвкушении. В его глазах появляется нездоровый блеск.
– Устроим вечеринку!.. – протягивает он с улыбкой Чеширского кота и тут же направляется к большому шкафу, стилизованному под старину.
За его стеклянными дверцами, походу, какой-то антиквариат.
Даньчик открывает шкаф, рассматривает статуэтки. Вертит одну в руке, словно прикидывает вес. А потом резко швыряет её в стену. Хрупкая безделушка со звоном и грохотом разбивается вдребезги.
Он быстро входит в раж и даже не замечает, как я покидаю гостиную. Под аккомпанемент бьющегося стекла и фарфора медленно иду по коридору. Нужно найти Грозного, чтобы хотя бы быть в курсе, что он намерен сделать с девчонкой.
Слышу слабый писк где-то слева, за дверью. Она немного приоткрыта. Я вижу и Егора, и её. Грозный держит девчонку за плечи и теперь не прячется от неё. Она запомнит его лицо. Но, видимо, этого он и хочет.
– Убирайтесь отсюда! – бесстрашно кричит девчонка.
Ей наверняка хорошо слышно, что в гостиной происходит какая-то вакханалия.
– Брат твой где? – глухо говорит Грозный. – Никак не могу его найти.
Она молчит, растерянно кусая губы. Кепки на ней уже нет, сумки тоже. Белая юбка вся промокла и откровенно облепила стройные спортивные ноги.
– Где? Твой? Брат? – выразительно чеканит Егор, нависнув над девушкой. – Не ответишь – сделаешь только хуже. Даже не представляешь, насколько.
– Что он вам сделал? – задыхаясь от паники, произносит она.
Её лицо мокрое не только от дождя, но и от слёз.
Наверняка её брат сделал что-то очень хреновое, раз Егор вымещает злость на ней. Вообще-то, мы никогда не трогаем девчонок. Они, типа, слишком нежные создания, чтобы могли тягаться с парнями на равных.
– Вопросы буду задавать я! – вновь рявкает Егор и теснит девчонку к столу. – Последняя попытка, мелкая! Брат твой где?
Но она даже моргнуть не успевает. Грозный усаживает её на стол и опрокидывает на спину, раздвинув своим телом ноги. Девчонка тут же верещит в истерике:
– Он на сборах! Его в городе нет!
Егор отступает, отпуская девчонку.
– Когда вернётся?
Она сползает со стола и оседает на пол. Худенькое тело сотрясается от рыданий. С трудом удаётся различить её прерывающийся шёпот:
– В... сентябре...
Егор отворачивается от неё и, конечно, замечает меня. Впрочем, я и не прятался.
– Скажи брату, что я вернусь за ним, – бросает через плечо и выходит в коридор. И вполне ровным голосом говорит мне: – Жалко эту мелкую. Не виновата она, что брат у неё такой бесстрашный и тупой. Всё, Мир, сваливаем.
Быстро он, однако, остыл... Но я с ним солидарен. Девушка тут ни при чём. К тому же цель достигнута – она чертовски напугана. И наверняка сообщит брату о нашем визите.
Мы возвращаемся в гостиную. Даня разбомбил все полки с посудой и статуэтками. Разбил стеклянные дверцы шкафа. Содрал со стены плазму. Перевернул мебель. И выглядит он сейчас действительно как сумасшедший.
Грозный ухмыляется при виде этого хаоса, а потом беспечно роняет:
– Подожги диван.
После чего сразу выходит на улицу и что-то говорит Максу.
Даньчик достаёт из кармана зажигалку, но я его останавливаю.
– На хрена? Не делай! Дом ведь может загореться!
Ухмыльнувшись, он чиркает зажигалкой.
– В этом-то и прикол! Пусть горит.
После чего подносит зажигалку к обивке. Та сразу загорается.
Твою мать! Это уже слишком...
Даньчик пихает меня к двери.
– Всё, сваливаем!
Но я упираюсь и судорожно оглядываюсь. Нужно чем-то потушить. Через минуту пламя перекинется на шторы.
Аверьянов понимает, что я задумал, и применяет в два раза больше силы, чтобы вытолкать меня за дверь.
– Брат этой девчонки попёр на Грозного. Разбил его тачку, расцарапал гвоздём кузов. Такое не останется безнаказанным!
Его слова действуют на меня как охлаждающий душ. В таком случае тот дебил заслуживает гораздо большего! Друзья могли бы сразу мне рассказать.
Я почти не упираюсь, когда Даня выводит меня из дома. Смущает лишь одно – девушка всё ещё внутри. И нужно всё же вернуться.
Обернувшись назад, вижу через открытую дверь, как она залетает в гостиную. В её руках огнетушитель. Мощный поток пены заливает огонь.
Чёрт, ладно... Она справилась и сама. А нам, и правда, пора сваливать.
Догоняем Макса и Егора лишь у тачек. Я прыгаю к Панфилову в мустанг. Аверьянов садится за руль своей RX-7, Грозный – на пассажирское место. Резво стартуем с места. Макс уверенно управляет машиной, включив музыку почти на всю мощь. Поёт Мияги, и я тут же делаю ещё громче и, закрыв глаза, прижимаюсь затылком к подголовнику.
Музыка меня успокаивает. Нервное напряжение наконец отпускает. Правда, испуганное лицо той девчонки я запомню надолго.
Реально становится жалко её. Хорошенькая, даже красивая. С потрясающей фигурой. Такие чистые голубые глаза, что просто дух захватывает. Такое красивое лицо должно излучать счастье, а не обливаться слезами. Надеюсь, она передаст пламенный привет своему
