Бастарды - Эльхан Аскеров

Ему, сатрапу Кортеса, смел не докладывать простой капитан. Приходить, когда вздумается, и уходить, не спросив разрешения. Это было слишком. Но так было заведено еще при пращуре Тамбялбоза, когда на сатрапа совершались покушения почти ежедневно, и продолжалось до сих пор. Властолюбивому сатрапу такое положение вещей было как кинжал в филейную часть, но поделать с этим он ничего не мог.

Но гвардейцы были особой кастой, со своими законами и устоями, и сменить капитана охраны было не так просто. Новый капитан, не сумевший заслужить уважение всех гвардейцев, мог запросто погибнуть в первом же бою, оставив своего повелителя беззащитным. А мог и не дожить до своего первого боя. Ведь гвардейцы владели любым оружием, и инсценировать неудачное нападение им ничего не стоило.

Такие соображения не улучшали настроения сатрапа, но и не позволяли ему отправить кого-то из воинов в гладиаторские казармы, хотя это было очень заманчиво, ведь гвардейцы были лучшими бойцами сатрапии.

Это случилось в середине лета, когда солнце, казалось, прокалило весь город насквозь. Камни нагревались за день до такой степени, что к ним невозможно было прикоснуться. Разморенные жарой и духотой, люди прятались в домах или под навесами, пытаясь найти хоть какую-то прохладу в тени.

Старый Расул вошел в личные покои сатрапа, как всегда, без доклада, и внутренне поморщился от окружавшей его кричащей роскоши. Золото и парча, драгоценности и шелк. Даже любимая плеть сатрапа выглядела драгоценной игрушкой, а не орудием наказания. Оглядевшись, он заметил повелителя стоящим у окна, с кислой миной рассматривающего плещущихся в фонтане наложниц, и хотя зрелище это было достойно самого пристального внимания, даже оно не могло развеять скуку сатрапа. Скучающий владыка наблюдал за девушками, заложив большие пальцы рук за широкий парчовый кушак и зябко кутаясь в изумрудный халат, расшитый летящими золотыми цаплями.

– Мой господин, в город прибыл невольничий караван.

– Ну и что? – спросил сатрап голосом, от которого могло скиснуть даже свежее молоко.

– Я подумал, вам будет это интересно. Там есть воины с севера, девушки с юга и еще много чего интересного. Я велел караван-баши подготовить невольников. Он будет ждать вас и не начнет торг, пока вы не взглянете на них сами. Ваш взгляд должен быть первым. Надеюсь, это хоть немного развлечет вас.

– С чего ты взял, что это может меня развлечь? – заинтересованно обернулся сатрап. – Разве я торгую рабами?

– Нет, мой господин, но вы разбираетесь в воинах и можете выбрать себе фаворита на следующие бои. Вы разбираетесь в женщинах и можете выбрать себе новую прелестницу на ночь.

– Этого добра у меня и так больше, чем нужно.

– Да, но это все женщины, которых вам или подарили, или привезли как залог добрых намерений, короче, так или иначе навязанные. Я же предлагаю вам выбрать самому. Лично. Иногда это бывает приятно и интересно.

– Ты думаешь? – задумчиво протянул сатрап.

– Да, господин. Вы сможете выбрать то, что понравится именно вам. Это будет ваш выбор, проявление вашей воли, а это всегда интересно.

– Согласен. Старый хитрец, ты знаешь, как заинтересовать своего господина.

Заинтригованный властитель хлопнул в ладоши, и слуги заметались, стараясь угодить повелителю. Никому не хотелось окончить свою жизнь в клетке с дикими зверями. Такое уже не раз случалось. Сатрап был скор на расправу и не любил долго ждать.

Старый Расул, зная своего повелителя с детских лет, все рассчитал верно. Не сомневаясь в успехе, он приказал установить на торговой площади шелковый навес, застелить пол коврами и приготовить все для долгого развлечения.

Предупрежденный заранее караван-баши, быстро убрал стариков, ремесленников и больных. Девушек и воинов отмыли от походной пыли, приодели и даже умастили тела. Они должны были показаться перед сатрапом в самом выгодном свете.

Рядом с навесом для владыки усадили музыкантов, на случай, если сатрапу вздумается проверить, как невольницы умеют петь и танцевать. Эта мера была не лишней. Во многих странах бедняки, не имевшие возможности прокормить много детей, продавали их в школы, где девочек обучали различным искусствам, а мальчиков делали вышколенными слугами. Это тоже была жизнь. Иногда намного лучше, чем та, которую влачили вольные.

Дождавшись, когда жара немного спадет, сатрап приказал подать паланкин и, нетерпеливо ворча, отправился на рынок. Паланкин несли шесть пар специально обученных рабов, шагавших в ногу и плавно пружинивших плечами, чтобы, не приведи боги, случайно не качнуть венценосного лентяя. Гвардейцы заранее очистили улицы от плебеев, осмотрев все крыши и ближайшие улочки.

Носильщики быстро вынесли властелина на центральную площадь Кортеса и остановились у навеса. В народе это место называли Площадь разных смертей. Во времена отца Тамбялбоза на площади регулярно казнили воров, разбойников и тех, кому довелось вызвать неудовольствие сатрапа подобными подвигами. Спустившись на ковер, сатрап обвел взглядом собравшуюся толпу и брезгливо поморщился.

– Расул, что здесь делают плебеи?

– Пришли взглянуть на тебя, господин. Ты давно не появлялся перед своими подданными, в народе пошли слухи, что ты болеешь. Я потому и уговорил тебя прибыть на площадь, чтобы пресечь подобные мысли.

– Ты мудр, старик. Я ценю это, – важно проговорил сатрап.

– Я служу своему повелителю, – ответил старый воин словами из присяги, медленно склонив голову. Эта манера капитана держаться с повелителями, как с равными, всегда раздражала сатрапа, но он мирился и с этим. Лучшего капитана гвардии ему все равно было не найти.

Усевшись в приготовленное кресло, сатрап сделал знак начинать. Расул повернулся к дворцовому распорядителю, и тот подвел к креслу караван-баши. Звонким, хорошо поставленным голосом распорядитель представил согнувшегося в раболепном поклоне торговца:

– Мой господин, позволь представить тебе почтенного купца Нияза, одного из лучших караван-баши, известного своей честностью и знанием караванных путей.

Сатрап милостиво кивнул и обратился к купцу, продолжавшему стоять согнувшись:

– Ну, покажи нам, любезный, что ты привез нам на этот раз?

Купец согнулся еще ниже и заискивающе пробормотал:

– Повелитель, скажи, что тебя интересует? Боги были милостивы ко мне, и я привез много всего. Хочешь, ткани для тебя и твоих красавиц, хочешь, украшения, драгоценности, невольники, что тебя интересует? Только прикажи!

Это тоже была своеобразная игра, без которой не обходился ни один показ. Нияз был купцом, и ему прощалась подобная вольность. Иногда, заинтересовавшись, сатрап приобретал не только рабов, но и камни. Было бы намного хуже, если бы купец попытался что-то не упомянуть. Узнавший об этом сатрап мог запретить торговлю, и тогда ему пришлось бы срочно убираться в пустыню, чтобы не сплясать под перекладиной. Так в просторечье называли казнь через повешение.