Сны - Дмитрий Нечай

Последняя мысль встряхнула его,и он совершенно избавился от остатков сна. Жизнь Туамаутефа проходила в жарком сухом климате,где тело каждодневно подвергалось водному истощению. Пища, которую он ел,была малонасыщена жирами, естественно, что конституция тела была совершенно иной, чем у многих современных жителей планеты. Однако подобный процессговорит, о каком то приведении в соответствие его тела, а возможно и хода мыслей, что вновь встревожило его.

Немного погодя и проанализировав все до мелочей он успокоился и продолжил работу не найдя особых причин для паники и решив что это совпадение возрастного изменения обмена веществ. День прошел,как обычно, он успел приступить к окончанию доклада и за следующие пару выходных намеривался окончательно завершить работу. Поздним вечером он уже почти перестал что-то понимать и решил не продолжать, а быстро поужинать и спать. Сон пришел быстро, он провалился в негокак в неожиданно попавшуюся яму.

***

Тусклый свет факела едва освещал пространство вокруг, Туамаутеф еще раз огляделся вокруг. Расположенные вдоль стен плиты и ящики вызывали у него страх и трепет. Он поставил факел в подставку на стене и зажег еще один. Стало значительносветлее и теперь можно было читать и внимательнее рассмотреть все содержимое комнаты.

Пройдя ритуал посвящения Туамаутеф был принят в почетные члены храмовой общины и,дождавшись груза золота следовавшего за ним с опозданием вручил деньги главному жрецу, после чего строго запретил себя беспокоить, и углубился в изучение материалов. Никто не смел, тревожить его, даже сам верховный жрец храма не подходилк Туамаутефу опасаясь нарушить данное обещание. Открывшиеся хранилища знаний повергли Туамаутефа в тяжкие раздумья. Кроме двух -трех человек никто из жрецов,охраняющих храм даже не догадывался, что именно содержат эти потайные камеры, так было нужно для сохранения великого секрета богов, так было завещано и так было.

Туамаутеф подвинулся к ближайшему у стены большему камню правильной прямоугольной формы. Его края и он сам был изнеизвестного Туамаутефу материала,скореевсего это был какойтометал. Он постучал по краю и по ощущениям рукизаключил,что так оно и есть. В дорожной сумке, которую Туамаутеф скрыто, носил под складками одежды был нож сделанный им самим из прочного металанебесного камня БенБен, упавшего на его глазахв детстве. Решение было логичным, но результаты неожиданны. Нож не оставил и маленькой царапины на плите. Более того, лезвие в той его части, которой он царапал,сточилось и стало тупым.

Преодолевая чувства Туамаутеф вытащил папирусы иприготовив смесь для письма и палочки внимательно начал переписывать текст на плите.

" Благоговейны, будут те,кто сумеет постичьзнания скрытые письменами Тота, воистину божественное могущество содержат они посредствам глубины проникновения в суть мироздания и порядок вещей в нем"

Туамаутеф перевел дух. Ожидание чего-то сверхъестественного наваливалось как ветер из пустыни. Он продолжил. Текст камня был своеобразным введением читающего в то с чем ему предстояло,ознакомится, чуть позднее поочередно указывались все плиты с текстами и несколько металлических папирусов, в которых и содержалось то самое знание, о котором говорилось.

Переписав текстс плиты Туамаутеф дописал от себя мнение по поводу материала плиты и каллиграфии текста.

Художественностьс которой были выполнены надписи наряду с прочностью материала не оставляли сомнения в не человеческом происхождении плиты.

Ни один храм и ни один тайный мастер ремесел не сумелбы начертать подобное столь изящнои глубоко врезая знаки в поверхность этого материала. Туамаутеф сам постигал наиболее скрытыеметоды написания на различных материалах и совершенно был уверен в своих выводах.

Он отступил от плиты и переставил факел поближе к одному из сундуков. Замка не было,но защелка крышки требовала для открытия определенных умственных усилий явно носящих развлекательный характер. Туамаутеф немного приободрился, разбираясь с нею иоткрыв, наконец, сундукостолбенел.

В центре лежалзолотой папирус с декоративными завитками в углах с мельчайшим текстом, выполненным с таким вкусом и художественностью что у Туамаутефа появилось некое смешанное чувство ликования и восторга одновременно. Но даже не это было главным. Сбоку от папируса лежал непонятный предмет продолговатой формы, выполненный из каких то металлов по цвету и структуре не похожих ни на что виденное им до сих пор, даже на плиту с текстом.

Он внимательно начал читать знаки на папирусе.Приписываясвои впечатления Туамаутефособо отметил непохожесть текстов на принятые нормы письма. Преждевсего, слова наносились с использованием неизвестной художественной стилистики и, хотя были теми же знаками, которыми пользуются официальные жреческие писцы и ученые фараона все же отличались от них довольно значительно. Особо отметил Туамаутеф непохожесть построения предложений и полное отсутствие введений и разного рода гимнов с прославлениями. Тексты несли характер чистой информации без единого лишнего слова, что однозначно говорило о том, что тот, кто ихнаносил, был уверен в том, что говорит без малейшего сомнения.

" Переписал в том виде и той манерой, которые присутствуют в оригиналах" - закончил Туамаутеф один из своих папирусов, и положив его рядом подсохнуть, достал следующий.

Дрожащей от волнения рукой он взял золотой папирус.

" Трепещи о ты стоящий передо мной враг и недоброжелателья держу в рукемоей разящий лучсвета, и будешь повержен ты и сожжен как песок пустыни "

Речь шла явно о предмете находившемся рядом. Туамаутеф перевел дух, он понял,кто повествует от первого лица и рука задрожала еще сильнее. Это был бог, кто именно еще не было ясно, но это точно был бог, кто иной мог владеть подобной силы предметом.

" Не оставляй шанса врагу на спасение,уничтожить его теперь проще нежели ранее но не применяй бездумно силу свою дай мысли сперва вынести суждение о результате. Применениешироко,но не всегда оправданно и необходимо. Никогда не зажигай факелсмерти,если можешь обойтись без него! Хотя и нет окончания силе его это предостережет тебя от глупого применения,так как она не твоя истинно а лишь временная сила богов в твоих руках."

Туамаутеф вытер пот со лба, волнение охватило его всецело. Он взял предмет из сундука и внимательно осмотрел его. Изучение золотого папируса дало ему представление отом,как надо держать предмет в правильном направлении к врагу и что надо сжать, дабы извлечь разящий луч. Он не могсдержатся. Направивузким концом на ребро плиты изметалла он сжал указательным пальцем выпуклость сбоку корпуса и тут же отпустил. Он ослеп и чуть не закричал от ужаса. Он пересталвидеть, но не ощущал боли и мысль о божественном наказании пронеслась в голове. Но через небольшой промежуток времени Туамаутефпочувствовал,как зрение возвращается к нему и очертания предметов приходят в соответствие с реальностью. Наконец он понял и страх прошел. Ярчайшая вспышка ослепила его на время в полумраке подземелья,где глаза становятся очень чувствительны. Он взглянул на край плиты, воистину боги не имели предела силе, край оплыл, как жидкая медь и застыл в таком виде Туамаутеф сильнообжегся,пытаясь тронуть это место. Он быстро и разборчиво записал все произошедшееиположив предмет, назад перешел к следующей плите с надписями. Голова кружилась, и все вокруг казалось нереальным, он верил и не верил всему, что происходило настолько все было сверхъестественно. С каждой новой строкой Туамаутеф все отчетливеепонимал сколь ничтожны знания современников, их возможности и представления о своей истории. Все каноны иправила, устоявшиеся столетиями рушились перед беспощадной правдой древних текстов.