Рутения - Николай Новиков

Ледовской кивнул и в сопровождении телохранителя направился к подъезду.

Шагая по ковровой дорожке коридора, Ледовской снова и снова пытался понять, почему Поляков вызвал его к себе, почему это было передано через секретаршу. Если какие проблемы - мог бы и позвонить, сказать, а он - через секретаршу. Даже говорить не стал по телефону. Такое поведение старого приятеля не просто настораживало - пугало.

В просторном "предбаннике" Ледовской изобразил улыбку, как можно беспечнее сказал молоденькой секретарше:

- Привет, Людочка. Как наш Валерий Андреевич? Все в делах. в заботах на благо России?

- Здравствуйте, Василий Ильич, - нейтрально ответила девушка. Проходите, Валерий Андреевич примет вас.

Этот нейтральный тон какой-то пигалицы ещё больше встревожил Ледовского, и одновременно разозлил. Да кто она такая, чтобы сквозь зубы говорить с ним, хозяином "Рутении"?! Правда, истинным хозяином корпорации было государство и его представитель Поляков, а она - секретарша Полякова, но все же!..

Он сдержал себя, шагнул вперед, пухлыми, влажными от пота пальцами толкнул начальственную дверь. Плотно прикрыл её за собой, вопрошающе уставился на хозяина просторного кабинета.

- Здравствуй, Валера. Что-то случилось?

- Садись, Вася, надо поговорить, - сказал хозяин кабинета. Президент недоволен результатами твоей работы.

Поляков был полной противоположностью Ледовскому - среднего роста, сухощавый, с тонкими чертами лица и умными серыми глазами - рафинированный интелигент, ему бы выступать на митингах, или торговать семейными реликвиями возле "Детского мира", а вот поди ж ты, сидел в кабинете и решал судьбы таких номенклатурных монстров, как Ледовской.

- Президент, говоришь? А ты чего, Валера?! - сердито сказал Ледовской, плюхаясь в мягкое кресло у стены. - Не мог позвонить, сказать по-человечески?

- Это не телефонный разговор, Вася. Ситауция, действительно, серьезная. Потому и пригласил тебя.

- Пригласил... - мрачно пробурчал Ледовской. - Спасибо за приглашение. Имеешь доступ к телу, так и... приглашаешь. А мы ведь вместе поддерживали Бориса Николаевича в трудные дни.

- Ты тоже не был обижен, руководил Госкомитетом...

- Так то Госкомитет!

- А теперь стал руководителем "Рутении". Напомнить приказ, который подписал президент, благодаря мне?

- Не надо, - пробурчал Ледовской.

Поляков, тем не менее, напомнил. Перечислил и сотни миллионов долларов, тонны серебра, золота и платины, килогрыммы драгметаллов платиновой группы, караты алмазов, которые были переданы "Рутении" в качестве злога под инвестиции, без права продажи. Ледовской согласно кивал, настороженно глядя на хозяина кабинета блестящими черными глазками.

- Кроме этого "Рутении" было передано здание из федеральной собственности и дачный поселок "Голубеевка"... - продолжал Поляков.

- Без права приватизации. Ну и что? - перебил его Ледовской, терпение кончилось.

- Отдача где? Президент спрашивает, Вася.

- Да есть отдача! Будет. Крупные поставки куриных окорочков из Америки, сыра из Финляндии, колбасы из Бельгии... Ведем переговоры о строительства завода по производству прохладительных напитков... Все есть!

- Результата нет! - жестко сказал Поляков. - Не видно.

- А ты хотел сразу, да? Завод взял и вырос? Окорочка сами летят из Америки. как в телевизоре?

- Не я - президент хочет видеть результат. Дефицит продовольствия в стране восполнен, но не нами, не государство получает прибыль, а всякие кооператоры и мелкие фирмы. Зачем тогда, спрашивается, была организована "Рутения"?

- Валера, во-первых, нужно было решить вопросы штатного расписания, подобрать толковых сотрудников, потом - отремонтировать здание. Оно не наше, но мы - ремонтируем. Ты этот кабинет их своего кармана не станешь ремонтировать, так?

- А ты из своего ремонтировал? - язвительно поинтересовался Поляков. - "Мерседес" покупал тоже из своего кармана?

- Ты с этого дела мог бы три "Мерседеса" купить, - мрачно сказал Ледовской. - А насчет меня... На встречу с солидными западными партнерами должен приезжать на "Запорожце", да? Принимать их в здании с обшарпанными стенами, в кабинете, где двадцать лет не менялись обои?

- Вася, нужен результат.

- Да будет, уже должен быть! Но Сбербанк задерживает наши платежи, это черт знает что, а не организация! Собрались там... бухгалтеры, понимаешь! Не мычат, не телятся. А через коммерческие банки - опасно. Жуликов полно.

- Сделай свой банк.

- Думаю об этом. Не решил, то ли купить уже готовый, то ли начинать с нуля. Голова кругом идет, Валера! Ты можешь объяснить это президенту? Заверить, что я за него - на баррикады, ежели понадобится! А результат будет, гарантирую.

- Я объясню, Вася, но если подведешь - последуют оргвыводы. Надеюсь, понимаешь?

- А то нет. Спасибо, Валера. Можешь не сомневаться, все сделаю. Уже делаю. А насчет банка... да, нужно будет активизировать работу. Срочно займусь этим делом.

Ледовской тяжело поднялся, подошел к столу Полякова, наклонился, выдвинул ящик воровато сунул в него толстый синий конверт. Поляков рассеяно смотрел в окно. Потом небрежно задвинул ящик стола, ободрительно кивнул.

- Правильно, Вася, срочно займись банком. Выпьешь чего-нибудь?

- Понятное дело. Со старым приятелем чего ж не выпить?Ледовской снова плюхнулся в кресло.

Он глубоко вздохнул и довольно улыбнулся - гора с плеч свалилась. Поляков встал из-за стола, подошел к Ледовскому, хлопнул по плечу, достал из бара бутылку виски "Джим Бим" и пару бокалов.

- Приезжай как-нибудь ко мне, водочки под грибки соленые хряпнем, сказал Ледовской.

- Как-нибудь приеду, - ответил Поляков. - Разгребу эти... авгиевы конюшни.

Кофейного цвета напиток восьмилетней выдержки мягко падал в стеклянные бокалы. Поляков сел в кресло рядом, Ледовской снова вздохнул, принимая стеклянную емкость. Все-таки, хорошо иметь приятеля "наверху", даже если он однажды перещеголял тебя в преданности боссу... Хорошо!

- Завтра же будут документы с результатами, - сказал он.

Поляков понимающе кивнул, поднял бокал.

2

На обратном пути Ледовской не дремал, а, блаженно щурясь, поглядывал на утомленный духотой и реформами город. Цепочки торгующих, уродливые коммерческие палатки, невиданные прежде продукты... Никакого контроля, никаких разрешений. Неслыханная даже на Западе свобода, невиданные возможности! Не для тех, что стоят в цепочках, продавая книги из своих, годами собираемых библиотек, им бы с голоду не помереть. Ну так что ж? Не всем, понимаешь, дано... не всем.

- Не гони, Вадя, - бросил он водителю. - Теперь мне совсем ни к чему помирать в ДТП.

- А вам и раньше было ни к чему помирать, - ответил бойкий водитель. - Вы нужны стране, нашей "Рутении", лично мне и бычку, который сидит рядом со мной.

- Я тебе за "бычка" когда-нибудь обломаю рога, - обиделся телохранитель.

- Чтобы обломать, нужно их сперва наставить, - хохотнул Ледовской.

- А это не получится, - сходу отреагировал водитель. - Моя любит мужиков основательных, жилистых, крепких, а не просто накачанных бугаев.

- Ну и много их было, жилистых, основательных? - мрачно поинтересовался телохранитель. - Смог пересчитать?

- Смог. Один я. Мы в десантах не служили, каратэ не занимались, но дело свое знаем основательно. Не по Гегелю учили, как сказал Маяковский.

- Болтун ты, Вадя, на дорогу-то смотри, - незлобиво проворчал Ледовской.

- Это точно, - буркнул телохранитель.

"Мерседес" выехал на Садовое кольцо и, набирая скорость, помчался в сторону Старобасманной улицы.

Офис "Рутении" представлял собой массивное пятиэтажное здание в глубине обширного двора. От улицы оно было отгорожено тяжелой чугунной решеткой. На воротах не было никакой вывески, а то, что написано на черных плитках у главного входа прохожие с улицы вряд ли могли разобрать. Ледовской ещё не решил, стоит ли оповещать мир о том, что именно здесь находится офис крупной государственной компании, или нет. С одной стороны стоит, на Западе все так делают, а с другой - тут не Запад, Эффективнее всего работают те фирмы, у которых вообще нет вывески.

Машина въехала во двор, мягко остановилась у главного подъезда. Ледовской привычно подождал, пока телохранитель осмотрит местность и откроет заднюю дверцу. Оно, конечно, теперь демократия, мог бы и сам открыть, но зачем? Положено человеку - пусть занимается своим делом. А то никакого порядка не будет.

Выйдя из машины, Ледовской посмотрел на часы, потом наклонился к машине, сказал водителю;

- Вадя, пару часов - свободен. Можешь подзаработать малость, не возражаю. Возьми с собой Пашу для надежности, но смотрите мне!..

- Спасибо, Василий Ильич! - радостно отозвался водитель.

Телохранитель Паша тоже улыбнулся - впервые за последние три часа.

В своем кабинете размером с иной колхозный клуб, Ледовской минут пять сидел без движения, прокручивая в памяти последние события, а потом нажал кнопку аппарата внутренней связи и негромко сказал: