Заговор в Насцензе (ЛП) - Брайсленд В.

Он покачал головой. Голосом, которым он привык уговаривать взрослых, что все в порядке, когда это было не так, он сказал:

— Никто. Я споткнулся.

Ученики внизу рассмеялись.

— Споткнулся, — нахмурилась старейшина. — И ты думаешь, что я поверю?

— Конечно, и упал. Это логичный результат, — брат Каппацо одобрил бы его слова.

— Логичный результат. Я слышала больше логики у коз инсулы!

Джина Катарре повернулась к одному из учеников и стала возмущаться, а Петро услышал шорох шагов за собой. Он решил, что это были ученики, спешащие снять его, но когда он робко поднял взгляд и оглянулся, он увидел своего друга, Адрио, и других, которых узнал: Талия Сеттекорди, Амалия Каспиро и Бруно Посчетта. Все они, казалось, были потрясены от вида Петро, висящего как старая туша в магазине мясника, но только Адрио переживал.

— Сестра Батрилла и ее команда были на лестнице, так что пришлось ждать. Мы пришли так быстро, как смогли. Ты в порядке? Они…? — Адрио посмотрел вниз и затаил дыхание. — Боги, — шепнул он от вида старейшины Катарре.

— Адрио Вентимилла! — взвыла старейшина Катарре, заметив его голову над перилами. — Что ты знаешь об этом? Не скрывай. Я все равно узнаю у тебя ответ.

Адрио сглотнул.

— Ты расскажешь ей о Поме? — прошептал он Петро. — Хочешь, я расскажу, чтобы ты мог отрицать, что говорил?

— Нет, — Петро неплохо терпел, вися в воздухе, но упорство Пома ди Ангели и близнецов Фало тревожило его. Такие задиры просто так не отступали, и со временем их проделки становились все хуже. Он услышал, как внизу открылась дверь, кто-то вышел на балкон. Шаги зазвучали и за его другим плечом. — Просто оставь это. Прошу.

Он охнул, несколько пар рук схватили его за одежду и стали поднимать. Пара учеников на балконе стояли, щурясь от солнца, протянув руки, готовые поймать Петро, если он упадет, но надеясь, что этого не случится. Группа, спасающая его, умудрилась ударить его головой об вершину весов, оцарапать его спину об камень, пока они вытаскивали его, но он вскоре оказался на ногах и ощущал себя неплохо.

Талия Сеттекорди тут же обняла Петро.

— Я так переживала! — воскликнула она, опустив подбородок на его плечо. — Они не должны так с тобой делать! Они знают, кто ты? — она раскачивала его, и ему было не по себе.

Потом в крыле учеников (нижней инсуле) пошел слух, что Талия и Петро были парой. Петро подозревал, что слухи пустила сама Талия, потому что он не проявлял интереса к девушке. Может, с ним было что-то не так, но девушки его возраста его пока не интересовали.

— Ты из Семи! — Талия все еще обнимала его. — Они — из Тридцати, а Фало даже не из лучших в Тридцати. Кто они такие? Они делают гитары, — она фыркнула.

Адрио, который был на два пальца ниже Петро, посмотрел на девушку.

— Моя семья тоже не из лучших в Тридцати, — к счастью, тут ученики отцепили Талию от него и повели Петро к лестнице.

— Поверь, я знаю, — ответила Талия Адрио.

Ее слова могли отогнать Адрио, но сын кожевника не сдался.

— Но ты сказала, что важны только лучшие в Тридцати. То, что ты из них, не значит…

— Не глупи, Адрио, — рявкнула Талия. Петро вздохнул и попытался закрыться от шума. Он ненавидел шум людей из-за него, куда бы он ни пошел. Он оставил их спорить, старшие ученики повели его вниз.

Старейшина Катарре ждала внизу лестницы, скрестив руки.

— Мы хотим обсудить это дело, раз теперь все мы стоим на земле? — Адрио, Талия и остальные отошли на уважительное расстояние.

— Нам толком нечего обсуждать, — сказал Петро с искренним уважением. — Мы… я проходил мимо, споткнулся и упал, — он видел, как плечи старейшины напряглись от тысячи возражений на его ложь, и он не хотел отбиваться от них. — Старейшина, — перебил он, кланяясь, правильно сложив руки, — прошу прощения, но меня ждут…

Она приподняла бровь.

— Кто важнее меня в этот миг?

Петро прикусил губу.

— Моя сестра, старейшина, — признался он.

— Его ждут в замке, — выдохнула Талия.

— Я это поняла, синьорина Сеттекорди, — сухо сказала старейшина Катарре. Хоть у Петро были две другие старшие сестры — Мира, мастерица-стеклодув в Феро, и Веста, которая жила в инсуле Детей Муро — важнее всего из Диветри для людей была Риса. — Как сказал бы брат Каппацо, я сделала этот логичный вывод. Но, казаррино, — сказала она. Хоть она не шевелилась, Петро показалось, что она вдруг нависла над ним. — Когда ты вернешься из замка, мы обсудим это в моем кабинете. И разговор будет серьезным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да, старейшина, — он снова поклонился.

Пока старейшина говорила, старшие ученики пропали по одному с лестницы. Адрио дернулся, явно хотел уйти за ними, но старейшина Катарре остановила его.

— Погоди, Вентимилла, — приказала она, хватая его за воротник и возвращая на место. Адрио бормотал ругательства. — Ты со мной тоже поговоришь. Не заставляй сестру ждать, казаррино.

— Да, старейшина, — повторил он. Поклонившись еще раз, Петро вздохнул с облегчением и побежал по двору так быстро, как только мог в сандалиях.

Он почти пересек двор, когда услышал за собой голос:

— О, Петро, — проворковала девушка, — отыщи меня, когда вернешься, — он оглянулся на Талию под главной аркой. — Я хочу услышать все.

Петро скривился. Вечер в обществе Талии? Похоже, о спокойствии он мог лишь мечтать.

2

Вы просили отыскать слабости короля Кассафорте. Говорю честно: ничто так не ослабляет мужчину, как его любовь.

— шпион, Густоф Вернер, в письме императору Веренигтеланде.

— Так ты возьмешь Талию на праздник Середины лета? — Адрио догнал Петро у ворот инсулы. Его ноги были намного короче, чем у Петро, и ему приходилось бежать быстрее, пока они направлялись вдоль стен канала к центру города.

— Нет! — Петро не играл возмущение в голосе. — Она даже не привлекательна.

— О, точно, — быстро сказал Адрио. — Что в ней красивого? — он придерживал кепку инсулы и тяжело дышал, они миновали узкий мост над королевским каналом. Его щеки раздувались, не делая его старше. — Кроме ее светлой кожи, милого лица и хороших манер…

Петро добавил сентиментальным голосом:

— И ее голос как струны настроенной лютни, а волосы сияют в свете лун? — Адрио в ответ на дружелюбную шутку толкнул Петро, словно хотел сбросить его в грязный канал. — Если она так тебе нравится, почему не позовешь ее сам? — спросил Петро.

— Будто она посмотрит на меня. Ты из Семи. Ты не знаешь, как это.

— При чем тут то, что моя семья из Семи? Семь и Тридцать — дома ремесленников, — Петро покачал головой. — У стран как Пэйс Д’Азур и Шарлеманс есть аристократы. В Кассафорте не так.

— Думаешь, аристократы Шарлеманса сразу были дамами и кавалерами? Нет! Они когда-то были свиными фермерами! — Адрио говорил так громко, что несколько торговцев на улице оглянулись. — Если бы я был из Семи, я бы получал девушек, как апельсины. Если бы я был из Семи, я бы получал бесплатную выпивку в тавернах. Басо Буночио получает бесплатно вино и печенье, когда приходит к Мине в таверну!

— Басо Буночио получает вино, потому что он — один из героев борьбы с принцем Берто, — сказал Петро. Даже четыре года спустя его сестра еще получала подарки едой за это. Она посылала их бедным людям в лодках под Мостом храма. — Если бы ты был из Семи, ты получал бы письма от родителей, напоминающих тебе быть скромным и молиться каждый день, — Петро говорил по своему опыту. — Тебе постоянно напоминали бы о твоем положении, и ты не смог бы добраться до девушек. Честно, Адрио. Не все тут печенье и вино.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Адрио не был убежден.

— Ошибаешься, — сказал он, обходя друга и останавливая его. — Спорим?

— Я не буду с тобой спорить, — Петро скрестил руки. — Ни о том, сможешь ли ты сбежать после последнего рожка, чтобы увидеть Таню Росси в той пьесе на Виа Диоро…

— Я мог бы это сделать, — буркнул Адрио. — И ты уже ее видел, потому что ты важный. Ты встречал ее.