Ведьмин лес - Павел Валерьевич Шершнёв

А я то надеялся, что дети с внуками ко мне сюда приезжать будут. Может, и осядут, в конце концов.

— А люди то, прямо совсем пропадают? — спросил я.

— Ага.

— А полиция что говорит?

— А полиция обойдёт всю округу за день, а потом записывают человека в список пропавших без вести.

— И всё?

— И всё.

— У вас тут волки, медведи водятся?

— Полно.

— Может они?

— Тогда бы хоть что-то находили: кровь, одежда, вещи какие-нибудь. А так совсем ничего. Был человек и как будто сквозь землю провалился. В тот лес, который за вашим домом, старайтесь не ходить.

— А что там?

— В той стороне обычно люди и пропадали.

— Ясно, спасибо. А люди у вас тут не очень разговорчивы.

— Не доверяют никому. Бабки говорят, что то ли ведьма, то ли колдун наслали на деревню порчу. Скотина плохо вес набирает, люди частенько болеют. И что эта нечисть может любой вид принимать. Вот и избегают знакомств. Боятся. А лес, что за вашим домом так и называют «ведьмин лес».

— А я не особо в сказки верю. Мне кажется, что это больше от людей зависит.

— У нас в ту сторону вверх по реке, километров пять отшельница живёт. Местные думают, что это она порчу наводит. Доказательств нет, ну а больше и сослаться не на кого.

— Ладно, пойду я. — решил я вернуться домой.

— Ага. — ответил Леонид и повернулся обратно к своему трактору.

Я вернулся домой. Ольга смотрела телевизор и попутно в электрической духовке стряпала всякие ватрушки. Увидев меня, она сразу спросила:

— Познакомился с кем-нибудь?

— С одним… Лёня. Говорит, что местные ведьм боятся и ни с кем стараются не знакомиться. Говорит, люди тут пропадают и их не находят потом.

— Ууу, как тут всё зловеще. — заулыбалась Оля: Вот кто тебя сожрать должен. Та баба из сна — наверное, и есть ведьма.

— Да я сам кого угодно сожру. Не вырос ещё тот человек, который мои косточки глодать будет. — выпятил я свою грудь вперёд и сжал на правой руке мясистую бицепсу.

— Эх, Валерик, думаешь, ведьма тебя силой брать будет? Она что, дура, на такого бугая как ты переть? Она своими чарами, да колдовством. Сам, как миленький в печку полезешь.

— Ммм… Так ты тоже ведьма, когда меня в спальню тянешь?

— Все женщины в какой-то степени ведьмы и я в том числе.

Вечером оказалось, что у нас закончилась соль, а суп мы уже начали варить.

— Сейчас, до Лёни сбегаю, соль возьму. — предложил я.

Ворота с трактором возле них. Кнопка звонка, которую я нажал. В окно из дома выглянул Леонид и разглядел меня. Сам вышел за калитку:

— Не спится?

— Да мы тут суп варить надумали. Начали и не глянули, что соли нет. Можно у тебя немного поживиться?

Глаза у Леонида забегали:

— А у меня тоже соли нет, уж извини.

— Жалко… Ладно, извини, если что.

— Ага. — подождал, пока я стану уходить Лёня и, зайдя во двор, закрыл за собою калитку.

Жена дома встречала:

— Принёс?

— Нет. Странные тут люди. По глазам вижу, что есть дома соль, а Лёня жмётся. Соли, что ли ему жалко?

Лето началось с засухи, но как ни странно, над ведьминым лесом дождик постоянно проходил полосой, а местные ни ногой в ту сторону. Я тоже придерживался этого правила. К Лёне в гости привезли внука на каникулы. Резвый девятилетний пацан, рыжие волосы и веснушки. Антоном зовут. Смотришь на него, и сразу советский мультфильм вспоминается. А когда он проходил рядом со мной, то я сразу напевал ему вслед песенку:

— Антошка, Антошка, пойдём копать картошку.

Однажды увидел, как он тащит в руках огромный подберёзовик.

— Ты где его нашёл? — сразу поинтересовался я. А у самого рот слюной заполнился, в носу появилось пред осязание жаренных грибов.

— Вот в этом лесу. — указал он на ведьмин лес.

— Тебе же дедушка говорил туда не ходить.

— Так я с краюшку. Там ещё есть.

— Больше не ходи, а то деду твоему расскажу, посадит на домашний арест. — сказал мальчишке я, а сам засобирался за этими грибами.

— Ага. — кивнул он мне и пошёл дальше.

«Ага»… Вот она преемственность между поколениями. Его дед так же агакает. Резиновые сапоги, целлофановый пакет, раскладной ножичек и я уже тороплюсь в сторону леса. Прошёлся по кромке леса и набрал полный пакет. А что же тогда там, поглубже. Из леса подул ветерок с запахом сдобы. Откуда он интересно. Вошёл немного с краю в него. Запах усилился. И я неспеша пошёл на ветер. Со всех сторон послышался женский шёпот. Я остановился и насторожился. Может это мне кажется? Слова были мне непонятны, но то, что это женский голос — сто процентов. Я даже немного напугался. Оглянулся назад, я уже далеко зашёл, разглядел проблески света края леса и поспешил в обратную сторону. Шёпот стал громче и я даже побежал не оглядываясь. Только на опушке леса шёпот пропал. Испуганное сердце колотилось как никогда. Когда меня немного отпустило, я решил выговориться:

— У, шайтан! Тут явно ведьмы водятся.

Вернулся домой довольный, с грибами. Когда мы их жарили, то решил Оленьке рассказать:

— Сладость моя, похоже, местные правду про ведьм говорят. Я сегодня в ведьмин лес ходил за этими грибами. Пока собирал их по кромке леса, нормально было. Только вошёл в него, то сразу какой-то шёпот появился. И этот запах, как у тебя в пекарне — сдобой.

— Проникся атмосферой этой деревни? Поверил в бабку Ёжку?

— Я серьёзно.

— Я завтра с тобой за грибами схожу. Хорошо?

Но на «завтра» этого запаха сдобы уже не было. Мы с Ольгой вошли вглубь леса. Сырость, куча грибов и никакого шёпота. Ольга глубоко втянула носом воздух:

— Вчера, наверное, ты сильно соскучился по моим ватрушкам, вот показалось, что сдобным пахнет.

— Хорошо, допустим, а шёпот?

— Может это листья на деревьях были? Видишь, мы тут, в глубине леса и ничего не происходит. Никакого шёпота.

— А может у ведьмы сегодня как раз выходной? — улыбнулся я.

— Или с тобой своя ведьма есть. — подмигнула жена.

Набрав грибов, мы вернулись в деревню, а там собрался народ и взволнованный Леонид расспрашивает про внука:

— Может хоть кто-нибудь видел, в какую он сторону пошёл?

Мы подошли ближе, и я обратился к Лёне:

— Что случилось?

— Антошку не могу найти. — ответил тот, а сам смотрит на наше ведро с грибами:

Из того леса?

— Да. Дождик только там и лил, больше нигде не растут грибы.

Соседи переглянулись и сразу начали спешно расходиться.

— А